Первые уроки (СИ) - Горбачева Вероника Вячеславовна - Страница 22

Не знаю, что там из моих воспоминаний открылось самой Любаве. Должна же была она хоть что-то увидеть взамен? Но только разомкнули мы объятья совсем иными женщинами. И увидели друг друга совсем не такими, как при первой встрече.

–Будешь в Тардисбурге – заходи в гости. И Неждану с собой бери: сведём её с настоящими амазонками.

Она кивнула.

– Если твой обижать начнёт, – отозвалась строго, – а он у тебя чудной, с норовом… ты приходи. Так и быть, младшей женой разрешу тебя взять. Разберёмся.

Всё-таки оставила за собой последнее слово.

…Мраморные ступени белеют в десяти шагах от воды, приглашая вернуться на набережную, где неспешно, параллельно нашему с Элизабет ходу, следует карета. Но уходить пока не хочется. Мы бредём по береговой полосе под едва слышные всплески волн и запускаем камушки. И молчим, будто сами боимся расплескать накопившиеся за день впечатления.

Отряхиваем ладони и долго смотрим на бескрайнюю синюю гладь, на покачивающиеся невдалеке яхточки с провисшими парусами… Бухта и пляж в Эль Торресе тоже хороши, но там не увидишь заходящие в порт величественные парусники, соревнующихся гребцов, дельфиньих стай, подплывающих прямо к берегу. Тихо, спокойно, пустынно. Впрочем, везде хорошо по-своему.

И, кажется, нам пора возвращаться.

Не сговариваясь, поднимаемся к набережной по ближайшей широкой лестнице. Но едва я ставлю ногу на последнюю ступень, что-то меня ослепляет: будто солнечный зайчик угодил в глаза. Невольно отшатнувшись, почти теряю равновесие… Ах!

Тут бы мне и грохнуться, и пересчитать головой все пятнадцать ступеней! Но упругая воздушная волна толкает в спину, не давая упасть, а затем выпихивает меня на мостовую. Я даже не успеваю испугаться. Страх приходит позже: когда немеет от холода палец с обручальным кольцом, когда Бастиан крепко подхватывает меня под локоть и разворачивает над нами с Элли двойную спираль зашиты…

Верчу головой в попытках оглядеться и машинально потираю кольцо. Что это было? Оно сработало? В своё время Мага вложил в этот изумруд немыслимое количество защитных заклинаний на все случаи жизни и обязал не снимать его ни при каких обстоятельствах. Ему, помешанному на безопасности семьи, всё время кажется, будто беременную женщину везде подстерегает опасность; а на мою единственную попытку возразить он напомнил, что именно защита подобного кольца спасла мне жизнь во время горного обвала. И возразить было нечего.

Сейчас кольцо заметно разогрелось и вибрирует на пальце.

– Позвольте, донна…

Тёмный рыцарь перехватывает мою руку. Всматривается в камень.

– Всё в порядке, – говорит сдержанно. – Оно просто вас поддержало, не позволив упасть. Однако вы слишком долго гуляли на солнцепёке, донны; мне надо было раньше обратить ваше внимание. Прошу вас…

Усаживаясь в зашторенную карету, сохраняющую полумрак и прохладу, я спрашиваю встревожено:

– Я действительно перегрелась? Это что, тепловой удар?

Побледневшая Элли качает головой:

– Ну что ты, солнце здесь не причём. Хорошо, что всё благополучно закончилось! Не слушай Бастиана: эти мужчины просто помешаны на том, чтобы ничем нас не волновать, вот и придумывают невесть что, лишь бы мы не испугались. Нет, Ива; кажется, кто-то очень нехорошо на тебя посмотрел.

Глава 9

То ли я такая тормозная, то ли гормональные бури, донимавшие меня полдня, улеглись, наконец, но только особого волнения после случившегося не чувствую и в истерику не срываюсь. Нет, а что толку рыдать-то? Никто не пострадал. Бастиан и кольцо проверку на профпригодность прошли: сработали-то они практически разом! Одно плохо: теперь или усилят охрану, или вообще попросят нас не высовываться из резиденции, пока не отыщут злоумышленника. Наконец-то хроническая паранойя некромантов оправдалась!

Ну, ничего. Осталось продержаться неделю, до бабушкиных именин; ах, да, ещё и до именин Мирабель. Таки вежливость обязывает… Займёмся хлопотами по подготовке праздников. Насколько я знаю, разноглазая Белль с превеликим удовольствием берёт на себя сугубо декоративную часть: всяческую мишуру вроде оформления залов, столовых и сада. Прозой же вроде продумывания меню, закупки продуктов и временного расширения штата кухонной и домовой прислуги, обустройства комнат для гостей – а часть из них приедет издалека, и кормить эту ораву придётся постоянно – традиционно занимается донна Софья. Значит, и для нас дело найдётся, не оставим же мы её на произвол судьбы. Ей, конечно, не впервой, но… Нет, возраст тут совершенно ни при чём. И здоровье тоже. Здоровья в нашем матриархе столько! Не зря же я ей такой своеобразный подарочек везу, и более чем уверена, что она с ним справится! Всё дело в том, что в последнее время мы с Элизабет изнываем от скуки. За что ни возьмёшься, чем ни поинтересуешься, только и слышишь в ответ: «Что вы, донна, у нас есть, кому этим заняться. Вам нельзя себя утруждать…»

Порой кажется, что все вокруг поголовно знают, что должна делать беременная женщина и чего ни в коем случае не должна. Послушать, так будущая мать – самое бесправное, неуклюжее и беспомощное существо во Вселенной. Сперва подобное отношение кажется смешным и трогательным, а потом начинает выбешивать. Благо, я женщина неконфликтная, да, к тому же, знаю, что, сколь верёвочка не вейся, а… вот он портал в мой любимый дом, два шага – и я в Тардисбурге. Другое дело, что неохота обидчивую девочку из себя изображать.

О чём это я? Да, о группе поддержки бабушки Софии. Она ещё не подозревает о наших планах, но скоро мы её обрадуем. А то уже утомляет этот затянувшийся отдых.

Вовремя мы сделали вылазку на ярмарку! Ближайшую неделю будет не до поездок.

– …«Не так посмотрел» – это сглазил, что ли? – вспомнив о последних словах Элизабет, уточняю спокойно.

Она тоже без особого волнения пожимает плечами.

– Нечто вроде того. Смотря кому ты не понравилась. Или сглаз, тот даже от обычного человека может прилететь, знаешь, есть такие люди с так называемым «чёрным глазом»… Или чья-то зависть. А может и проклятие, от мага или ведьмы, например. Откровенно говоря, я пока их не особо различаю внешне; да оно мне и не интересно. Просто на себе испытала все прелести.

Поправляет на запястье браслет, украшенный россыпями сапфировых васильков.

– Ник несколько раз выводил меня в свет; представил партнёрам и друзьям, как водится. Мы даже успели посетить несколько… как их? тусовок в клубах. Он никуда меня не выпускал без охранного браслета, а позже даже без двух. Ох, какой иногда вокруг меня фейерверк затевался, видела бы ты! Ник ведь долго был одним из самых завидных женихов, и самых недоступных, к тому же; едва его воздыхательницы поняли, что он для них потерян, то как с цепи сорвались. Кто умнее, те смирились, деваться-то некуда. А другим взбрело в голову, будто стоит меня устранить – и мой супруг именно к ним воспылает горячей любовью. Вот и кидались сглазами.

– Дурочки, – фыркаю. – Из тех, кто просто не получил желанную игрушку.

– Наверное.

Какое-то время едем молча. Умиротворённо-молча, я бы сказала. Ну, случилось маленькое происшествие, с кем не бывает. От птички, нагадившей с небес, куда больше огорчений.

– А я вот думаю, – вдруг оживляется Элли. – Не может ли и здесь повториться то же? Вдруг и ты перешла кому-то дорогу? Мы ведь в Эль Торресе живём, в сущности, как на острове, изолировано от большого мира; местных сплетен не знаем, в обществе не появляемся. Ах, какая досада, что я все приглашения отклоняла! А ведь даже на чаепитиях можно много чего узнать!

– Да ну, Элли, – тяну я. – Кому я могла помешать? За Магой после двух неудачных женитьб тянулась слава «чёрного вдовца»; говорят, многие девицы от него до сих пор шарахаются! Да и характер у него долгое время был хуже некуда. Это он сейчас стал прежним, каким со мной встретился, а себя-вдовца сам в открытую психопатом называет. Кто бы на него запал?