Одиночество инспектора Уэста. Сатанинский микроб. Покушение на леди - Хантер Эван (Ивэн) - Страница 5

Роджер не анализировал происшедших с ним событий. Схема выглядела довольно просто. Выбирается какой-нибудь полицейский. С помощью фальшивой записки его заманивают в пустынный дом. Там убивают беззащитную девушку. Все улики выстраивают против этого детектива. Ему «присваивают» фальшивое имя. Под этим именем он попадает в руки полиции. Затем его уже под настоящим именем отбивают у нее. И, наконец, увозят в неизвестном направлении.

— Сигарету? — предложил человек, сидевший рядом, и глаза его загорелись странным серебристым огнем.

— Благодарю.

Человек зажег две сигареты, одну протянул Роджеру и откинулся на спинку сиденья. Было слишком темно, и разглядеть его лицо не удавалось. Но вот он стянул с лица шарф, и огонек сигареты осветил острый кончик его носа. Машина свернула с узкой дороги на шоссе, ведущее через Хелшэм к Лондону. Мощный автомобиль легко съедал километры дороги.

— Отдыхаете? — спросил сосед Роджера. Его голос и манеры не соответствовали взгляду его глаз.

— Так себе.

— Должен вам заметить, что вы вели себя превосходно. Я полагаю, мы сработаемся.

— Рано или поздно вам придется спросить, буду ли я работать с вами, — отзетил Роджер. — И это совсем не маловажный вопрос.

Человек рассмеялся. Он был явно уверен в успехе.

— Теперь у меня к вам вопрос, чтобы окончательно успокоиться, — как бы между прочим сказал Роджер.

— Ну что ж, слушаю.

— Что с моей женой?

— Вероятно, она ждет вас дома, если уже не позвонила в Скотленд-Ярд, чтобы сообщить о вашем исчезновении.

У Роджера не было оснований не верить этому человеку. На душе стало немного легче. Значит, Дженет избрали наживкой, и винить в этом Эдди Дэя не стоило. Машина, не сбавляя скорости, неслась по освещенным авеню, иногда сворачивая в темные улицы. Наконец возле Гилдфорда она выехала на объездную дорогу и теперь мчалась вдоль рядов маленьких домиков. Впереди, метрах в двадцати, шел такой же мощный автомобиль, который обгонять они, видимо, не намеревались. Навстречу им внезапно выскочила еще одна машина с надписью «полиция» на дверях, и человек тут же мягко сжал колено Роджера.

— Мне не раз приходилось слышать, что если существует такое понятие, как «хороший полицейский», то оно непременно относится к Роджеру Уэсту, — сказал он.

— Благодарю, но я всего лишь новичок.

— Если вы будете вести себя подобающим образом, то у вас еще впереди масса времени для того, чтобы сделать карьеру. Хотите выпить?

— Нет, спасибо.

— Выпейте, чтобы доставить мне удовольствие, — сказал собеседник. — Это шотландское виски, оно приятно на вкус. Вы ничего не почувствуете, зато отдохнете несколько часов. А тогда уж поговорим о деле.

— А что, если я выплюну?

— Ну тогда вас придется обработать, как того быка на дороге.

Сказав это, человек извлек из заднего кармана фляжку. Он отвинтил крышку и зажег свет в салоне машины. У человека было узкое бледное лицо и сверкающие глаза под длинными темными ресницами. Несмотря на покачивание машины, руки его почти не дрожали. Роджер взял протянутую флягу: содержимое по запаху действительно напоминало виски. Напиток согрел его и немного взбодрил.

— Достаточно, — произнес человек, отбирая у Роджера флягу и завинчивая крышечку. — Если не подействует, тогда выпьете еще.

Роджер откинулся на спинку сиденья и, устроившись поудобнее, погрузился в дремоту. Теперь он уже не узнавал дороги.

Когда Роджер очнулся, был уже день. Он лежал на удобной кровати, еще не отойдя до конца ото сна, а потому пока безразличный ко вчерашним болям, но лицо и руки ощущали некоторую неловкость. Но вот Роджер вспомнил о том, что произошло в машине, и тут же возникло чувство тревоги. На несколько минут он закрыл глаза, потом открыл и оглядел комнату. Она была небольшой, но со вкусом обставленной: пожалуй, спальня принадлежала женщине.

Роджер чувствовал, что пора вставать, но не было желания даже пошевелиться. Во рту — сушь: очень хотелось чаю. И ломоть хлеба с маслом. Это было первой стоящей мыслью с момента пробуждения: значит, он приходил в себя. Роджер рывком сбросил одеяло и сел. Ноги были словно ватные. Он с трудом опустил их на пол. Сразу же возникла боль в голове. Почувствовав себя лучше, Роджер встал и медленно подошел к окну. Взгляд его скользнул по зеленой ухоженной лужайке, грядкам с кустиками нарциссов, живой зеленой изгороди, стволам и ветвям деревьев с пожухлыми листьями. Сквозь толщу оконных стекол в комнату не проникало ни единого звука, только видно было, как под напором ветра раскачивались деревья. Окно было с одной рамой, и когда Роджер обследовал ее, то обнаружил, что она не открывалась. Он прижался лицом к стеклу и посмотрел вверх. Стекло имело желтоватый оттенок — очевидно, небьющееся.

Теперь Роджер направился к двери. Она была с ручкой, но без замка и без замочной скважины. Он легонько постучал по ней — похоже, дверь была из металла. Роджер постучал громче, чтобы удостовериться, что таким способом можно привлечь к себе внимание. Потом отошел от двери и стал обследовать комнату. Только теперь Роджер заметил, что на нем была бело-голубая полосатая пижама, на кровати лежал халат, а на полу — шлепанцы. Верхней одежды не было. Он заглянул в гардероб: там тоже ничего, кроме пустых плечиков.

В зеркале Роджер увидел свое лицо и очень удивился: оно было вполне нормальным. Он приблизил лицо к зеркалу и только тогда различил едва заметные розовые царапины: после удаления с них сгустков крови их покрыли слоем какой-то мази или грима. Запястье руки с ссадинами от наручников было обработано таким же образом. Так вот почему, проснувшись, он ощутил здесь некоторую неловкость. Роджер внимательно изучил свое лицо и улыбнулся, вспомнив, как в Скотленд-Ярде его называли Красавчиком. Теперь, наверное, эта кличка не очень к нему подходила.

Роджер подошел к умывальнику, осторожно вымыл руки и лицо теплой водой и вытер их насухо. Царапины на лице проступили, приобрели пунцовый оттенок и защипали. Тогда Роджер подскочил к двери и забарабанил в нее кулаком, потом отступил несколько назад и стал ждать.

Спустя некоторое время он услышал шаги.

Прежде чем дверь открылась, Роджер уже знал, что за ней стоит женщина. Шаги были быстрыми, легкими, он слышал их отчетливо даже сквозь стальную дверь. Послышался щелчок отпираемого запора — значит, замок был снаружи. Роджер сел на кровать.

Вошла девушка. Завидев его, она сначала оглянулась, потом улыбнулась и закрыла за собой дверь. Роджер успел заметить человека, который остался в коридоре.

— Доброе утро! — приветливо произнесла девушка. — Вам что-нибудь нужно?

— Чаю, — ответил Роджер. — Целый чайник или хотя бы большую кружку.

— Через несколько минут вам принесут.

— Сигареты и зажигалку.

— Я могу вас угостить сигаретой, — сказала она, — но вам запрещено иметь спички и курить, когда в комнате никого нет.

Она достала из кармана светло-серого платья пластмассовую коробочку и зажигалку. Теперь ей надо было подойти ближе, протянуть сигарету и зажечь ее. Вряд ли нашлись бы мужчины, которые возразили бы против того, чтобы оказаться с ней наедине. Ее нельзя было назвать красавицей, скорее просто очень привлекательной. Привлекательность заключалась в ее чистых серых глазах, в мягком румянце щек, в красивом изгибе губ. У нее был правильный овал лица и светло-каштановые волосы. Роджер скорее назвал бы их темно-рыжими. Они были коротко острижены, и Роджер очень удивился бы, узнав, что их естественные волны сделаны в парикмахерской. Ее руки были хоть и не маленькими, но очень изящными, а ногти покрывал светло-розовый лак, достаточно бледный, чтобы придать им натуральный вид.

Роджер затянулся сигаретой.

— Ну как, все в порядке?

— Да, спасибо. А вы кто?

— Зовите меня Марион.

Он оперся о стену, обхватив колени руками, и уже открыто посмотрел на девушку.

— Очень любезно с вашей стороны. А как вы собираетесь называть меня?