Курсант: Назад в СССР 10 (СИ) - Дамиров Рафаэль - Страница 26

Я сидел в желтой гаишной «шестерке», сполз на заднее сиденье и наблюдал украдкой за происходящим на тихом перекрестке. Эх, блин… Тонировки как не хватает. Сидишь, как на ладони, особенно когда солнышко в плечо припекает.

Обеденный перерыв в госучреждениях закончился, и мы ждали «клиента», который должен ехать с обеда на работу. Эта дорога вела к моргу. Вот к перекрестку подъехала белая «Волга» Павла Алексеевича Мытько. Сержант, что скучал на обочине, сразу оживился и помахал жезлом, приказывая остановиться. Взгляд уверенный, усы, как у гусара, только рыжеватые по-крестьянски.

Я поглубже вжался на сиденье, расположился так, чтобы торчали из-за спинки буквально только мои глаза и нос.

Машина Мытько съехала на обочину, скрипнула тормозами и встала, обдав облачком пыли подошедшего к ней сержанта в кителе и портупее. М-да… Удобной формы для гаишников, ППС-ников и прочих наружных «солдат» еще не придумали. Даже тканевой полевки еще нет, все основательное и из шерсти делается.

— Инспектор ГАИ сержант милиции Коровин, — взяв под козырек, представился служивый. — Ваши документы.

— Я что-то нарушил? — недоумевающий Мытько не вышел из машины, а показал корочки судебно-медицинского эксперта, котрые не произвели на гаишника никакого впечатления.

— Обычная проверочка, — сержант улыбнулся, но сделал это холодно, будто по накатанной.

— Извините, товарищ Быков, — я видел, как Мытько зажевал губу. — Я очень тороплюсь, мы не могли бы решить вопрос как-то по быстрому?

— Коровин, — буркнул гаишник.

— Что?

— Фамилия моя не Быков, а Коровин… — милиционер крутил палочкой все быстрее и быстрее, казалось, вот-вот взлетит, словно Карлсон.

— Простите, товарищ сержант Коровин.

— Можно просто сержант, — насупился Коровин. — Документики показываем.

— Как, скажете, просто сержант, у меня к вам небольшое предложение, вот, возьмите, — Мытько протянул смятую до размеров пятака зеленую трешку.

Рука инспектора привычно потянулась навстречу казначейскому билетику, но он вовремя ее отдернул, покосился на свою машину, где я залег, и грозно спросил:

— Что это? Взятка?

— Нет, что вы! — Мытько спешно спрятал купюру в карман модного, в аристократическую полосочку, пиджака. — Я просто ошибся, я не то вам протянул. Так-с… Где же у меня документы?

Судмед стал охлопывать себя по карманам и прочим местам, где могли бы лежать техпаспорт и права.

— Ага, вот же они! — Мытько, наконец, извлек из кармана узнаваемую серую книжицу техпспорта с невзрачным, таким же серым, но чуть темнее гербом СССР и изображением в «фас» «Волги» двадцатьчетверки и протянул инспектору.

Тот взял документ, раскрыл, бегло сравнил записанные госномера с имеющимися на машине и холодно проговорил:

— Права ваши где?

— Не права, а водительское удостоверение, — робко пробормотал Мытько.

— Не умничайте, гражданин, предъявите документы как положено.

— Простите, да, конечно, вот мои права, водительское, то есть.

Он протянул следом книжицу с вставленным талоном предупреждений.

— Все в порядке, — кивнул гаишник, рассматривая документы. — Что же вы, товарищ Мытько, за что взятку хотели дать? Если у вас документы в порядке и вы ничего не нарушали. Или нарушали?

— Ничего я не нарушал! Просто у меня последняя дырка в талоне, и после нее — лишение прав, — заискивающе улыбнулся Мытько.

Похоже, Павел Алексеевич любил поездить с ветерком, обычно сотрудники ГАИ лояльно относились к судебным медикам, считая их почти своими, и отпускали их вовсвояси, когда те показывали свои ксивы, а этот уже две дырки накатал.

— Выйдите, пожалуйста, из машины, — приказал сержант.

Мытько вздохнул, вылез из авто, а потом, будто опомнившись, затараторил: — Да и не взятка это вовсе, я же говорю, перепутал бумажки сослепу. Мне ведь уже за пятьдесят годков стукнуло. Очки не люблю носить, вот и не разглядел.

— Очки? — инспектор не отдавал документы, придержал их, несмотря на то, что Мытько уже тянул к ним чуть подрагивающие руки. — Как же вы без очков управляете транспортным средством? Подвергаете опасности себя и окружающих.

— Вдалеке-то я хорошо вижу, — прижал руки к груди Мытько. — Это вблизи мне очки нужны.

— А если пешеход близко пройдет? — прищурился сержант. — Вы его не заметите? Странное у вас поведение, товарищ Мытько. Багажник откройте.

— И ничего не странное, очень даже обычное, товарищ сержант. Я же говорю, что очень тороплюсь, у нас конференция сейчас начнется. Там из области приехали, я докладчик, а вы меня задерживаете. Отпустите меня, пожалуйста, товарищ Коровин, я правда спешу…

— Багажник откройте, — процедил сержант, повесив палочку на ремень и освободив руки.

— Да нет там ничего у меня, в багажнике. Запаска да туесок с рыболовными крючками и блеснами, я его специально не выкладываю — на удачу. Говорят, если блесна счастливая и уловистая, то ее с собой возить нужно до следующей рыбалки, чтобы удачу не сглазить.

Мытько говорил всё быстрее и быстрее, словно в приступе бреда — или отчаяния.

— Багажник открой! — гаишник положил правую руку на пухлую кобуру.

Мытько с понурым видом обошел машину и, скрипя зубами, открыл багажник.

— Отойдите, — предусмотрительно скомандовал сержант и, дождавшись, когда судмед встанет немного в стороне, заглянул под крышку.

От увиденного он снова схватился за пистолет.

— Руки на капот! — скомандовал он.

Мытько опустил голову, но подчинился. Гаишник поочередно завел его руки за спину и щелкнул наручниками.

— Ой! Больно! — вскрикнул Мытько, когда стальная дужка прищемила кожу на запястье.

Теперь мой выход. Я выбрался из «шестерки» и направился к белой «Волге».

— Андрей Григорьевич? — вытаращился на меня Мытько. — Что происходит? Почему меня схватили, как какого-то преступника? В чем, собственно, дело?

Я подошел к распахнутому зеву багажника и заглянул внутрь. Резиновый коврик залит засохшей кровью. По крайней мере, бурая корочка очень похожа на кровь.

— Не волнуйтесь, Павел Алексеевич, — хмыкнул я. — Разберемся. Не расскажете, откуда у вас кровь в багажнике? Такое ощущение, что там кого-то освежевали.

— Да это я барашка купил в деревне. Только закололи и повез, вот и натекло, а убраться не успел. Вы что подумали? Что кровь человеческая? Да бросьте, Андрей Григорьевич, мы же с вами столько лет знакомы…

Я отрешенно подумал, что сам являюсь живым доказательством одного закона жизни — что человека можно знать очень много лет и при этом не знать его совсем.

— Я пока ничего не подумал. Но придется вам проехать с нами.

— Да, пожалуйста! — раздраженно дернул скованными руками Мытько. — Все равно на конференцию я уже опоздал. Поехали скорее, решим все недоразумения.

— Не торопитесь так, сначала нам надо сделать осмотр машины, зафиксировать всё официально с понятыми, изъять образец крови.

Павел Алексеевич чуть побледнел и поджал губы:

— Зачем ее изымать? Вы мне не верите?

— Как зачем? На экспертизу направить, она покажет, человека это кровь или другого барана. Стоит ли объяснять. Вам ли этого не знать?

— Какая экспертиза? Я вам ее могу сам провести, это несложно, сделать реакцию преципитации по антигенам. Проедемте ко мне на работу, я все сделаю быстро и в лучшем виде.

— Хитрите, Павел Алексеевич, — улыбнулся я. — Насколько я знаю, подобное исследование сутки делается. И потом… Вы лицо заинтересованное. Поэтому экспертизу мы назначим в областное бюро.

— Это возмутительно, — выдохнул Мытько и опустил голову, будто скрывал лицо от любопытных прохожих. Проходящие мимо пионеры тыкали в дяденьку в наручниках пальцами и о чем-то перешептывались.

— Итак, товарищи, — начал планерку Горохов. — Из областного СМЭ звонили, оперативно провели исследование образца крови, изъятой в багажнике у Мытько. Кровь оказалась человеческой.