Маг по случаю (СИ) - Тимофеев Владимир - Страница 32

Всё так хорошо начиналось…

В участок Лара зашла одна и вышла из него минут через двадцать. Только уже не в теле «подружки», а в привычном «призрачном» виде.

- Как всё прошло?

- Нормально. Поверили.

Легенда была простая. Девушку взяли в заложники, но не убили, не изнасиловали, а просто выкинули из машины. Она прошагала пешком километров двадцать, сильно устала и теперь хочет как можно быстрее попасть в свой отель.

- Насчет меня спрашивали?

- Спрашивали.

- И что ты сказала?

- Сказала, что видеть тебя не хочу. Испугался бандитов, бросил меня одну и даже не попытался спасти.

Несколько мгновений я изумленно смотрел на спутницу, потом громко расхохотался и восхищенно выдохнул:

- Ну, ты змея!

Лара «скромно» потупилась.

- Я не змея, Вась. Я ведьма…

[1] Помощница жрицы вуду

Из Доминиканы мы улетели утром, хотя Лариса довольно настойчиво намекала, что было бы неплохо остаться тут ещё на пару деньков. Мол, прибыли на курорт и даже на пляже ни разу не побывали.

Я, в принципе, не возражал, и наверно и вправду остался, если бы не одно но. Местные власти наверняка очень скоро узнают об устроенном мной побоище. Пусть даже разгромленным оказалось бандитское логово, но всё равно – ни одно уважающее себя государство не потерпит, если кто-то чужой попробует покуситься на его священное право – право на насилие в отношении собственных граждан.

Конечно, сразу меня не вычислят, но чем дольше мы будем оставаться на острове, тем больше шансов, что спокойно мне улететь не дадут. Как пить дать задержат, а там и доказательства с уликами подоспеют. Словом, чем раньше отсюда слиняешь, тем лучше, благо, что в Доминикану я прибыл не под своим именем. Подлинные паспорта – пять российских и тридцать штук «импортных» – сохранились от «прошлой» жизни. Сделал их в самом начале пути «великого колдуна» и пользовался ими неоднократно, в том числе в этой поездке.

Лара с моими доводами согласилась не сразу.

Я снял комнату в недорогом хостеле на окраине Санто-Доминго, и ведьма полночи не давала мне спать. Конечно, не в том смысле, что домогалась, а в том, что бродила по номеру, изобретала способы скрыть следы преступления и обмануть полицию, делилась идеями, на что лучше всего потратить имеющиеся у меня деньги, сетовала, что призраки не могут загорать так же, как люди, и совершенно искренне не понимала, почему я отказываюсь оставаться. В конце концов, мне это до такой степени надоело, что я чуть было не предложил: раз тебе хочется, чтобы мы тут остались, выдумай что-то поинтереснее тупого лежания на песке – вселись например в какую-нибудь красотку из местных и сделай наш отдых незабываемым, таким, чтобы никому потом не было мучительно больно за бесцельно потраченные дни, часы и минуты.

Хорошо, что ничего этого говорить не потребовалось. Часам к трем Лара наконец успокоилась и вняла голосу разума: да, ты прав, нечего нам тут делать, надо возвращаться домой.

После таких разговоров остаток ночи мне снились сплошь одни бабы. Блондинки, брюнетки, шатенки, фигуристые и не очень, образованные и простоватые, фривольно одетые и чуть ли не в парандже, добрые и сварливые, занудные и беззаботные, и все они приставали ко мне с одним-единственным пожеланием – «прогони призрака, и мы сразу станем твоими».

Утром я очнулся совершенно разбитый и неудовлетворенный нравственно и телесно. Нет, острый спермотоксикоз мне пока не грозил, но, судя по симптомам, стадия кризиса уже приближалась.

А ведь всего сутки назад чудилось: эту «болезнь» я полностью одолел и теперь с лёгкостью сдерживаю любые поползновения и инстинкты. Оказалось, фигушки. Гормоны прут совсем не по-детски. То ли это разборки с бандитами так на меня повлияли, то ли, что ближе к истине, Лара с «подружкой». Сексапильная мадемуазель Сёмкина и вселившаяся в её тело волшебница из другого мира – коктейль абсолютно убойный. Особенно после весьма недвусмысленной благодарности за спасение из лап вудуистов-фанатиков.

Самое паскудное, что я теперь не могу просто выйти на улицу и подцепить там какую-нибудь девицу. Лара – как та собака на сене, которая и сама не ест, и другим не даёт. Первое «не» – потому что призрак, второе – потому что отделаться от неё практически невозможно. Чувствую, скоро даже по естественной надобности буду ходить с оглядкой …

А с другой стороны, может, это и правильно. Трудности закаляют характер, и если действительно хочешь вернуть магические способности и найти то, что ищешь, надо научиться держать себя в рамках. Причем, не только в отношениях с женщинами, но и вообще…

** *

После Доминиканы пришлось задержаться в Москве аж на две с половиной недели. Поначалу я думал, мы сразу рванём в Тибет, но, как оказалось, въехать туда не так просто. Имелось всего два способа: или через границу с Непалом, или сперва в «основной» Китай, а уже оттуда в Тибет. В обоих случаях требовалась китайская виза. В первом – так называемая групповая, во втором – обычная туристическая, но к ней прилагалось специальное разрешение на посещение автономного района.

Из Катманду в Лхасу отправлялся только один международный рейс, и все билеты, увы, были распроданы на месяц вперёд.

Хочешь не хочешь, пришлось выбирать вариант номер два: Москва – Пекин – Лхаса.

Пока оформлял документы и авиабронь, а затем ждал визу и спецразрешение, Лара по моей просьбе штудировала книги по истории буддистской страны и её отношений с соседями. Сам я всё это время изучал найденную на Гаити «Тибетскую книгу мёртвых».

Переводы на европейские языки от аутентичного текста, как выяснилось, хотя и не сильно, но отличались. Санскрит и китайский тоже не давали полной картины, а с тибетским проблемы были уже у меня – я на нём не говорил.

Заметив мои «страдания», ведьма только плечами пожала:

- Делов-то. Выучи, вот и всё.

- Как?

- А как ты раньше учил?

- Раньше?.. – я почесал в затылке. – Хм... да я как-то не задумывался. Захотел, и оно само получилось.

- Ну, вот и попробуй как раньше...

Как раньше не вышло, несмотря на старания. Час мучился, но ничего не добился.

Всё это время Лара внимательно наблюдала за мной.

- Знаешь, в чём твоя ошибка? – поинтересовалась она, когда процесс самообучения зашёл в тупик.

Я нервно дёрнул щекой.

- Знал бы, давно бы уже балакал, как Далай-лама.

- Хочешь узнать?

- Ну, хочу. И что? На колени перед тобой упасть, чтобы просветила?

Напарница усмехнулась.

- Вообще, было бы неплохо, но ты же всё равно не сумеешь.

- Это почему?

- Чтобы нормально просить, чтобы тебе сочувствовали, надо быть искренним. Вот встанешь ты передо мной на колени, а про себя будешь думать: чёрт с ней, прикинусь несчастным, главное – результат.

- И что в этом плохого?

- Плохо, что человек привыкает врать. Он учится подменять настоящие чувства качественно изготовленным суррогатом. А потом сам не замечает, как начинает считать фальшь нормой жизни. Эмоции становятся инструментами для достижения цели, такими же выверенными и логичными, как доводы холодного разума. Вера, любовь, дружба, привязанность, умение прощать, готовность к самопожертвованию – всё это исчезает бесследно. Остается лишь голый расчёт. Шаг за шагом человек превращается в автомат, в ожившую куклу, в ходячего мертвеца, в такого же зомби, какого ты видел в Доминикане. Разве ты этого хочешь? Неужели ты думаешь, что и маг – это просто машина, производящая волшебство?

Я несколько секунд смотрел на Ларису, пытаясь понять: она и вправду так думает или прикидывается?

- Хочешь по-честному?

- Да. Давай.

- Не знаю, как в вашем, а в нашем мире люди действительно часто изображают не те эмоции, которые реально испытывают. Да, это так. Но верно и другое. Ещё чаще у нас просто стараются скрыть истинные чувства. За хамством прячут смущение, за наглостью – неуверенность, за дерзостью – страх, за грубостью – зарождающуюся влюбленность. Хочешь спросить: почему? Ответ у каждого свой. Но думаю, в большинстве случаев это делается не по расчёту. Просто люди боятся казаться глупыми, боятся реакции окружающих, боятся превратиться в посмешище. Вот взять, например, нас. В других условиях мы бы, наверное, могли влюбиться друг в друга… Нет-нет, не стоит искать здесь какой-то подвох, – взмахом руки я остановил вскинувшуюся было ведьму. – Ты и сама знаешь, такое возможно. Но сейчас это совершенно неважно.