Интимная Русь. Жизнь без Домостроя, грех, любовь и колдовство - Серегина Наталья - Страница 45

Иногда оказывалось, конечно, что невеста «не сохранила своего девства». В таком случае, пишет Николай Костомаров, «общее веселье омрачалось»:

Он тут же оговаривается, что такое происходило редко, поскольку девушек отдавали замуж в раннем возрасте; а если и случалось, то чаще новобрачный «отцу и матере за то пеняет, потиху»[419].

Третий день тоже начинался с бани для новобрачного. После нее, попировав немного, новобрачный и поезжане отправлялись к тестю: «…тут наступает дележка, драгоценности и одежды из приданого смотрят, и сколько какая драгоценность или какое платье стоит — отмечают, когда же разделят все и подпишут рядную, этими рядными грамотами обмениваются»[420].

Затем все ехали к теще, где ждала разнаряженная новобрачная и был накрыт стол с фруктами и вином. Завершался третий день опять столованием и заздравными чашами. Тесть благословлял зятя и дарил ему «что захочет»[421]. Наконец мать и отец благословляли на прощание свою дочь, и молодой увозил жену к своим родителям.

^{По Константину Маковскому. Боярская свадьба. XIX в. Частная коллекция / Wikimedia Commons}

За застольем одаривали родителей новобрачного, а они благословляли молодоженов образами и, в свою очередь, одаривали их «чем случится». Завершал празднество пир, перед началом которого благословляли молодых уже родственники, а гости преподносили новобрачной кресты или перстни[423].

«Чины свадебные», и полный и краткий, составлялись, скорее всего, для горожан, а потому они не отражают реального разнообразия свадебных обрядов Древней Руси. Даже в XVI–XVII веках были обряды, не предусматривавшие церковное венчание: не зря же в служебниках этого времени постоянно ставится вопрос: «Венчалася ль еси с мужем своим?»[424] А в свадьбах в сельской местности, несомненно, дохристианских элементов встречалось гораздо больше, и они продолжали существовать, несмотря на осуждение со стороны церкви. К XV веку относится «Слово некоего христолюбца»: «…и егда же оу кого их боудеть брак… оустроивьше срамоту моужьскоую и въкладывающе в ведра и в чаше и пьють, и вынемьше осмокывають и облизывають и целоують»[425]. В «Слове святого Григория» по Софийскому списку поясняется, что «словене же на свадьбах въкладываюче срамоту и чесновиток в ведра, пьют»[426]. А Николай Гальковский отметил, что и в XIX веке на свадьбах молодоженам давали выпить стакан с мужским семенем ради плодородия[427].

Обилие магических обрядов в средневековой русской свадьбе подметил Коллинс:

Вообще, судя в том числе по более поздним фактам, колдунья (или колдун) была одной из самых важных фигур на свадьбе, и часто весь обряд превращался в беспощадную войну колдовских сил: тех, кто хотел навести порчу, и тех, кто должен был молодоженов от нее уберечь. Примеры заговоров можно увидеть во врезках выше, выше и выше.

Женитьба правителя всея Руси — дело государственное, и поэтому описания всех великокняжеских и царских свадеб начиная с XV века дошли до нас во всех подробностях. Царские свадьбы имели свои отличительные черты, часто весьма необычные. Например, поиск невесты представлял собой по факту древнерусский конкурс красоты.

На взгляд историков, этот обычай был заимствован из византийской культуры при Иване III, с легкой руки византийского окружения его второй супруги, Софии Палеолог[429]. Но на Руси сформировалась своя особенность смотра красавиц. В Византии самых красивых девушек выбирали специальные послы, так сказать, по месту жительства, оценивая прелесть лица, меру роста, размер головы и длину стопы[430]. А вот на Руси потенциальных невест родители свозили в столицу, где финалисток определяла особая комиссия. То есть можно утверждать, что конкурсы красоты изобрели именно у нас. Причем, судя по всему, дочерей везли на этот смотр не сильно охотно, так как царский указ гласил:

Предварительный отбор проводили бояре: из сотен девиц они оставляли нескольких «финалисток». Кстати, имели значение не только высокий рост и красота, но и то, чтобы в семье потенциальной царицы рождалось много детей. Девушек представляли царю, который и делал окончательный выбор. Надо отметить, что согласие невесты тоже учитывалось в ходе обязательной процедуры, чего не было в Византии.

В историю вошли смотры невест Ивана IV Васильевича. Таким способом он находил себе супругу целых три раза. В третий раз смотр прошли 2000 девиц. Для сравнения: его отец Василий III выбирал из 10 красавиц, которых выделили то ли из 500, то ли из 1500 изначальных кандидаток[432].

Благодаря таким смотрам шанс стать царицей получали даже девушки из не самых знатных семейств. Учитывая, что вместе с женой царь выбирал еще и род, который займет при дворе более высокое положение и получит большее влияние, такие вроде бы безобидные конкурсы превратились в смертельно опасное для девушек мероприятие. Какая там «Игра престолов»: придворные интриги на Руси были куда драматичнее. В ход пускали яды и колдовство.