Низвергнутый 5: возвращение в Гелион (СИ) - Беляев Михаил - Страница 42

— Капитан, тебе удалось его ранить. У лифта кровь.

— Эта рана для него пустяк, — вздохнул он. — Карак, прикажи прислать медиков, Криса еще жива.

— Капитан, генераторы щитов взорваны, — подала голос помощница, державшаяся до этого сзади. — Переключение на резерв займет минут десять, но до тех пор…

— Ясно.

— Я засек сигнал Фубуки, — Карак приблизился. — Она у входа в изоляторы, в тюремном блоке. Думаю, он идет туда же — они наверняка соберутся вместе, чтобы вытащить её дочь.

— Прекрасно, — Эйсин невозмутимо вставил новый магазин и перезарядил пистолет. — За мной, Карак.

— Но тюремный блок ведь в другой стороне…

Он хищно улыбнулся замешкавшемуся товарищу.

— Мы не в тюремный блок. Этот ублюдок снова морочит нам голову.

Карак нахмурился, переглядываясь с остальными бойцами. Незаметно коснувшись занывшего колена, Эйсин кивнул в сторону прохода, пробитого богом.

— Пусть встретятся с Фубуки. Пора и нам вступить в игру.

Я пролетел несколько уровней и, выдавив двери лифта вместе с охранявшими их стражами, выскочил в коридор. Наша игра в кошки-мышки затянулась: пока я морочил голову архонтам и Эйсину, мои химеры достигли своих целей. И одной из них стали накопители энергии, питающие купол щита. Того самого, что закрывал мне возможность создать портал и свалить из Цитадели.

Пока экстренные службы прочихаются и автоматика переключит питание щитов на резервный генератор, у нас есть максимум десять минут для побега.

Точнее, уже восемь — бой с архонтами и побег отняли драгоценные минуты.

Карту Цитадели я помнил досконально. Шахта, в которую я ушел, вела к уровню с лабораториями и техническими помещениями, а точно над ними, у самой поверхности — огромный ангар. Туда-то мы и шли, каждый своим путем.

Проскочив один коридор, я ринулся к следующему. Вокруг — никого, ни единого стража. То ли они не рассчитывали, что мы окажемся здесь, то ли кто-то с ними уже разобрался. Я же летел вперед не чуя ног. Уши закладывало от бешеного сердцебиения, легкие горели от холодного воздуха с терпким запахом химии.

Впереди замаячила развилка. И снова — ни следа аур, отлично! Я рванул за поворот — и одновременно мне навстречу вылетел еще один человек. На миг мелькнули вспыхнувшие магией фиолетовые глаза и звериный оскал белоснежных зубов.

— Стой!..

Мы столкнулись, даже толком не разглядев друг друга, и свалились на пол. Я вцепился в чужака, машинально накачивая сфирот защиты, но и он не терял времени. Точнее, она — больно уж стройное и легкое тело. Она ловко извернулась из моей хватки, занесла кулак… и замерла.

— Гигас?

Надо мной нависла Фубуки. Взъерошенная и с шальным взглядом, будто только что сцепилась минимум с десятком богов. Плащ изорван, на костюме подпалины и прожженные дыры, все лицо в ссадинах.

Я усмехнулся и отвел кулак воительницы в сторону.

— А ты кого ждала, Вседержителя? Гляжу, ты оторвалась по полной со своими друзьями.

— «Друзьями», скажешь тоже, — фыркнула она, поднимаясь на ноги, и кивнула на мое раненое плечо. — Я смотрю, они и до тебя добрались. Как ты до сих пор с такой раной не свалился? Дай-ка посмотрю…

Она потянулась к моему плечу, но я задержал ее руку.

— Само зарастет, давай-ка лучше уходить, — я покосился назад, откуда уже доносились топот шагов и приглушенные голоса. Чертовы прилипалы, быстро они нас нашли! Да и Фубуки была права: адреналин не давал мне почувствовать боль, но теперь она снова накатила с прежней силой. И регенерация сфирота жизни явно шла не так, как ей следовало.

Без лишних слов Фубуки кивнула и мощнейшим узором обрушила потолок коридора за нами. Пока тяжелые блоки падали на землю, заваливая проход и лифтовой пост, мы рванулись дальше, к единственному уцелевшему ходу к лабораториям.

Но противник уже успел отследить нас — и среагировал мгновенно. На следующей же развилке навстречу нам вышли несколько тяжеловооруженных охранников. Моя спутница, не сбавляя шага, буквально смяла первого мощной атакой в упор, второму досталось «тараном» в грудь. Солдат улетел в стену со смятым, как консервная банка доспехом. Еще трое, успевшие вскинуть оружие, получили уже от меня. Сферы энергии как пушечные ядра пригвоздили их к стенкам, выбивая из них сознание.

Вырубив последнего, я перевел дух — боль, окутавшая плечо, начала расползаться на все тело. Регенерация то ли не работала совсем, то ли решила, что мне стоило прочувствовать момент, чтобы впредь быть осторожнее.

— Ты как? — нахмурилась Фубуки, заметив мою медлительность.

— Порядок, идем.

Пожав плечами, она продолжила путь, я пристроился сразу за ней и, перейдя на бег. Стараясь не отставать от спутницы, я на мгновение провалился в астрал и взглянул на сфироты.

Одного взгляда хватило понять, насколько плохи мои дела. Черные прожилки эрозии теперь расползлись на соседние сфироты, частично перекрыв каналы между ними. И больше всего уродливых язв было на сфироте жизни.

Магическая отрава, убившая Иссаса, прогрессировала. Наверняка её рост подстегнуло мое использование магии и ядра моего хоста. Наследие человеческого тела, бывшее преимуществом, теперь стало моим проклятием — именно магия питала черную проказу, разрушавшую мои сфироты.

Придя к этому неприятному выводу, я открыл глаза — и едва не врезался в спину бегущей впереди Фубуки. Архонт внезапно застыла, повернувшись к одной из дверей длинного коридора. Её взгляд прильнул к окошку в двери.

— Что случилось?

— Это… — она замерла на полуслове и подошла к двери. Створка не поддалась, но Фубуки без лишней скромности взялась за края и выломала дверь, словно ореховую скорлупу. Разогнув металлический каркас, женщина прошла внутрь.

Мы оказались в лаборатории, заставленной громадными прозрачными трубами. Возле каждой — терминал с экраном состояния, а внутри, в бледно-голубой жидкости, было тело человека, оплетенное паутиной датчиков и трубок. Несколько прозрачных трубок входили в рот и локтевые сгибы, часть шла за спину. По трубкам текла голубоватая жидкость, тускло светящаяся в полутьме.

И таких труб с телами здесь были десятки.

Меня передернуло: ощущение было таким же, как в лаборатории Шварцена. Фубуки явно уловила сходство, но по сторонам, как я, не глазела. Женщина уверенно подошла к одной из капсул и стерла запачканной ладонью капли конденсата со стекла.

— Во имя магии… — прошептала она, глядя на лицо человека внутри. — Ратион!

Я приблизился. Суровая воительница растерянно водила руками по стеклу, не отводя глаз от массивного тела в капсуле. Здоровенный мужик с бронзовой кожей и тяжелой челюстью, казалось, просто спит. Но я видел, как мерцала его угасающая аура.

— Твой друг?

— Боевой товарищ, — прошептала она. — Из моего отряда, мы вместе спускались в Бездну, дрались на тренировках, бились с богами… во имя всего, Ратион, что с тобой сделали?

Я проследил взглядом за трубками, идущими из его тела. Они уходили в канал, проложенный по полу лаборатории, к неприметной машине. Та с шипением мерцала индикаторами, периодически отправляя по вертикальной трубе куда-то вверх небольшие светящиеся шарики.

— Глянь-ка, не узнаешь их? — я указал Фубуки на машину. — Я таких раньше не видел среди трофеев.

Женщина посмотрела на машину — и стиснула зубы, бледнея. Выходит, узнала.

— Это — магоконцентрат. Аналог ваших кристаллов сомы, только с маной. Мне говорили, что их получают из эссенции, — очищенной крови магов, насыщенной маной. Эти штуки много раз спасали нас в Бездне, и на каждую миссию выдается запас таких шариков. Мы всегда думали, это что-то вроде лекарства или сыворотки, мы даже были донорами…

Я с усмешкой посмотрел на Ратиона в капсуле. На донора он похож не был — скорее, наоборот, на жертву. Его тело было усеяно ранами, а грудь перехватывала тугая повязка. Он был жив настолько, чтобы продолжать производить ману своим ядром и позволять откачивать из тела чертову эссенцию.