Хамелеон (СИ) - Буланов Константин Николаевич - Страница 46

— А что ты хотел? Полагал, что раз товарищ Тухачевский не вызывает тебя к себе на ковер через день, дабы песочить лично, он вовсе позабыл о твоем существовании? — Постучав в задумчивости пальцами по столу, Калиновский, которому складывающаяся вокруг его протеже ситуация уж точно не приходилась по душе, вознес свой тяжелый начальственный взгляд на откровенно растерянного Александра Геркана, чья годами выстраиваемая карьера оказалась под угрозой полного уничтожения. И все по той причине, что он когда-то поставил не на ту «лошадь». Вместо Ворошилова, следовало делать ставку на Тухачевского. Но кто в то время мог предположить, что попавший в немилость Сталина бывший начштаба РККА сможет возродиться, словно птица Феникс? И даже возвыситься еще больше! Уж точно не какой-то там комроты. — Поверь, мы с товарищем Халепским пытались отстоять наше собственное конструкторское бюро, поскольку видели, что польза от него имеется. И польза немалая! Но приказ о его упразднении пришел с самого верха, — устремил хозяин кабинета свой указательный палец в потолок. Уже 31-го декабря 1932 года Опытно-конструкторское и испытательное бюро УММ РККА должно было исчезнуть, как не оправдавшее возложенного на него высокого доверия. А всё по той причине, что по бумагам все достижения команды Геркана приписывались тому же НАТИ или «Большевику». Естественно, не просто так, а в силу большего административного ресурса этих организаций. Его же непосредственный руководитель за 3 года работы выдал вовсе лишь один жизнеспособный проект мотоброневагона Д-2, который до сих пор хромал на обе ноги и требовал доработки перед запуском в серию. Потому все внешние правила приличия были, вроде как, соблюдены. — Да и на твой счет поступило негласное распоряжение — в новые КБ тебя не принимать. Что местами было воспринято даже с радостью. Слишком уж многим ты успел потоптаться по мозолям, когда продвигал свои проекты. Вот и взялись мстить с нескрываемым энтузиазмом, раз уж сверху разрешили. Так что не держи зла на того же товарища Гинзбурга, когда он тебе откажет в должности хотя бы чертежника. Ему самому сейчас приходится непросто. Тяжко идет освоение промышленностью новых боевых машин, и все шишки достаются ему. Ты, конечно, можешь уволиться со службы и попытать счастья в том же НАТИ. Но я бы не советовал. Сам видишь, какая нездоровая ситуация начинает складываться со снабжением, — максимально корректно постарался намекнуть он на серьезнейшие сбои с поставками продуктов питания даже в Москве, где вместо хлеба частично начали предлагать муку, и даже картофель доставать стало тяжело. Про яйца, сахар, масло, крупы, мясо можно было даже не говорить — такое «богатство» главным образом осталось доступным лишь в закрытых распределительных конторах и столь же закрытых столовых. Армейские же ежедневные пайки на фоне такого всеобщего дефицита смотрелись самым настоящим богатством, поскольку лишь самую малость снизились в плане мясной порции. Слишком уж сильно правительство опасалось недовольства со стороны тех, кто держал в своих руках оружие. — И в ближайшее время лучше вряд ли станет, — совсем не обрадовал он визитера своим прогнозом.

— И куда теперь родина прикажет отправиться? — с трудом сохраняя ровный тон, поинтересовался Геркан. Пусть сытную должность у него забирали, впрочем, как и у Дыренкова, из армии, судя по всему, гнать не собирались. Что в такое смутное время действительно было неплохо. Хотя озвученная причина прекращения работы КБ выглядела, мягко говоря, бредово. Ведь лишь 2 месяца прошло с тех пор, как ему с Гинзбургом и еще целому ряду конструкторов вручили по Ордену Ленина — высшей награде СССР, именно за разработку новой боевой техники.

— Пойми. Было бы у тебя профильное высшее образование. Еще виделось бы возможным что-то предпринять и как-то отстоять твою должность. Не та сейчас ситуация в стране, чтобы разбрасываться стоящими инженерами. Но ты же у нас получаешься самоучкой. Вот и зацепились за этот факт твоей биографии, — как бы извиняясь, раскрыл второй человек в УММ малую толику информации. — От себя же сейчас могу, либо отдать приказ, либо дать совет. Сам-то что предпочтешь? — вновь побарабанив пальцами по столу, посмотрен он прямо в глаза посетителю, хотя хотелось отвернуться.

— От вас, Константин Брониславович, с удовольствием приму совет, — продолжая стоять по стойке смирно, тут же дал недвусмысленный намек, что согласен не держать зла и сохранить добрые отношения, которые развились за последние годы совместной работы по укреплению РККА, правильно понявший посыл Александр. Не то, чтобы он являлся достаточной величиной, способной как-либо нагадить человеку аж с тремя ромбами в петлицах. Но доносы еще никто не отменял, как и переход в противоборствующий лагерь, каковых в армейской среде хватало.

— Пока тебя какой-нибудь выслуживающийся перед заместителем наркомвоенмора «доброхот» не отправил куда-нибудь на север, где вечно волки воют, подавай документы на поступление в Военную академию механизации и моторизации РККА и готовься учиться исключительно на отлично. Причем, поступай на командный факультет. Мне понадобится человек на должность инспектора бронесил, и ты идеально подходишь. Эксплуатационник ты опытный и знающий. В инженерном плане тоже достаточно подкован, чтобы разбираться в возникающих проблемах на местах. Дело за изучением тактики и стратегии применения механизированных войск, — кратко и по делу выдал несколько расслабившийся и даже слегка улыбнувшийся Калиновский. — Как выпустишься, тут же приму тебя к себе. А до тех пор, отправляйся ка ты в командировку в Ленинград уже 1-го января будущего года. — Празднование «Нового года» было официально запрещено в СССР еще в 1927 году, так что никаких выходных дней в январе не имелось. — Послужишь покуда временно исполняющим обязанности военного приемщика у товарища Гинзбурга, на 174-ом заводе. Заодно неофициально пообщаетесь с Семёном по поводу всевозможной техники на шасси общевойскового танка. Что-то у него там не все гладко складывается в этом вопросе. Вот и посмотришь со своей стороны, что да как. Глядишь, присоветуешь чего по старой дружбе, — хитро так подмигнул хозяин кабинета своему несколько приунывшему собеседнику, явно пытаясь заложить тому в голову мысль — знай, мол, мы тоже на выдумки горазды и своих в беде не бросаем.

[1] НАЗ — Нижегородский Автомобильный Завод. Так назывался «ГАЗ» до переименования Нижнего Новгорода в Горький.

[2] Форд-Тимкен — трехосный вариант Форд-АА, получаемый пустеем установки вместо стандартного заднего моста тележки с двумя мостами.

Следовало отметить, что в свалившейся на голову Геркана бочке дегтя, оказалась-таки одна ложка меда. Так патент на «ШРУС Геркана», полученный Александром еще в 1930 году, превратился для своего обладателя в настоящую курицу несущую золотые яйца. Поскольку данное устройство было им изобретено до того, как он стал постоянным сотрудником конструкторского бюро УММ РККА, любое желающее применить его в производимой технике предприятие обязано было заключить соответствующее лицензионное соглашение непосредственно с самим изобретателем. И, естественно, составлением такового соглашения оказался озабочен юридический отдел завода «ГАЗ», взявшийся поставить ГАЗ-34 и ГАЗ-35 в действительно массовое производство на сборочной площадке в Канавино. Потому, когда эти машины начали сходить с конвейера десятками штук в день, в карман одного комроты посыпались действительно огромные по меркам рядового советского человека деньги. Не какие-то там 20–25 рублей, как это было при практически штучной сборке тех же вездеходов на «Спартаке». А тысяча — полторы! Ежемесячно! Правда, с прочими его «изобретениями», внедренными в конструкцию танка Т-26, ничего подобного провернуть не вышло, так как создавались они уже в рабочее время и в соответствии с занимаемой должностью. Но и уже получаемого оказалось вполне достаточно, чтобы сложившаяся новая ячейка общества смогла почувствовать себя твердо стоящей на ногах.