В поисках Тоби (СИ) - Юргель Владимир Владимирович - Страница 1

Посвящается Стелле Грейс Фитцджеральд, Лилиане Кетчман и многим другим, чьи улыбки и свет сердец освещают мой жизненный путь.

«Чтобы любой мой пациент навсегда избавился от невроза, ему достаточно дать правильный ответ на один-единственный вопрос: «Обладает ли собака природой Будды?»

Зигмунд Фрейд

«Прадедушка такого не говорил!»

Правнучка Зигмунда Фрейда

***

Пятница

***

Линия горизонта, словно на полотне Пита Мондриана, подчеркивала контраст между синевой безоблачного неба и нежным аквамарином прибрежных вод.

- Тоби! Тоби! Иди сюда! Ну что за гадкий пёс! Ко мне! Я сказала – ко мне!

Сделав грозный вид, девчушка хлопнула себя ладошками по бедрам.

- Я кому сказала! Ко мне! Фу! Фу!

И оставляя за собой тропинку отпечатков подошв стареньких Конверсов побежала к крохотному песику, заливавшемуся лаем неподалеку.

- Что тут у тебя?

Стелла, присев на корточки, почесала собаку за треугольниками навостренных ушек и вытащила из мокрого песка толстостенную, потемневшую от времени, бутылку, горлышко которой было плотно закупорено. Подняла её над головой, но стенки бутыли остались непроницаемыми для лучиков зевающего утреннего солнца. Она потрясла бутылкой, и услышав стук полезла в задний карман джинсовых шортиков за перочинным ножом, с красовавшимся на деревянной рукоятке швейцарским флагом. Открыла самое большое лезвие, но подумав решила воспользоваться штопором. Зажав бутылку кедами, она стала вытягивать пробку. Через несколько минут, включавших в себя: покрасневшую от напряжения мордашку, парочку недолгих передышек и четырежды употребленное слово «блядь» Стелла одержала решительную победу. Шумно выдохнув от волнения, она наклонила загадочную емкость и чуть подалась назад, то ли надеясь, то ли побаиваясь, что из бутылки вылетит Джинн, три желания для которого уже созрели в ее голове. Разочарованно уставилась на упавший под ноги, перетянутый крепкой бечевой, рулончик бумаги. Снова потрясла не столь уж редким антиквариатом (12 долларов 65 центов на Ebay), и даже зажмурив один глаз попыталась другим рассмотреть нет ли внутри бородатого старика, чьи сверхспособности определенно пригодились бы для того, чтобы наказать зазнайку-одноклассницу Тиффани.

Ни Джинна, ни джина, кроме призрака давно испарившейся жидкости, в бутылке не было.

Поборов желание швырнуть её обратно в океан, Стелла уселась прямо на песок. И на сей раз воспользовавшись самым большим лезвием перочинного ножа, с красовавшимся на деревянной рукоятке швейцарским флагом, разрезала бечеву. Пробежала глазами написанное. С недоумением снова вперилась глазенками цвета знаменитого бриллианта The Apollo Blue в обрывок книжной страницы и прочла вслух:

«И так, и сяк, старалась я спасти старое ведро,

Пока бамбуковая верёвка не ослабла и не порвалась,

Пока, наконец, дно не вылетело».

Кроме надписи шариковой ручкой «От Яримы с любовью» на обороте, сей ценный для любой юной искательницы приключений документ больше ничего важного не сообщал. Даже слабого намека на карту с местоположением зарытого сундука со спизженными с «Урки Де Лимы» сокровищами. Она поднялась, и сложив бумагу засунула ее в задний карман шорт. Огляделась по сторонам.

- Тоби! Тоби! Ко мне!

В ответ ни звука.

- Тоби! Да где тебя носит?! Тоби!

Стелла поднялась на гребень прибрежных дюн, в надежде, что увидит четырехлапое существо, копошащееся в раскидистых кустах возле грунтовки, ведущей к пляжу. Но собака будто испарилась. Она достала смартфон, и уже было собралась его разблокировать, но опустила руку. Звонить было некому. Папа, во время очередной экспедиции в зеленый ад амазонских джунглей, перестал выходить на связь. Невнятные, низкобюджетные поиски, организованные Университетом штата Пенсильвания и правительством Бразилии, результата не принесли. От папы остались солидная библиотека и черно-белые фотографии в деревянных рамках. Каждый год, в день рождения папы, Стелла брала одну из них, самую любимую, на которой отец со счастливой улыбкой стоит в обнимку с юной девочкой из племени Яномамо, уходила недалеко от дома и устраивала маленький пикничок. Ну а мамочка, решив, что жизнь одна, полностью забив на воспитание дочери, в веселой чехарде меняющихся любовников, зажигательных вечеринок и перманентного употребления каннабиса сативы уготовила Стелле роль девочки, которая, повзрослев и превратившись в закомплексованную циничную стерву, все свободное после работы время станет проводить на кушетке психоаналитика, пространно намекающего на подавленные воспоминания о сексуальных домогательствах очередного маминого бойфренда.

Стелла явно не собиралась примерять на себя эту роль.

Мама устроилась бортпроводницей на международные авиалинии, каждый раз привозя дочке в подарок не только милые сувениры и французскую косметику, но и очередную любовную драму, а Стелла стояла на безлюдном пляже в Северной Каролине с мобильником в руке. Поразмыслив, девочка побрела к дороге желтого цвета. С этой дорогой вышла занятная история. Мэр города, сколотивший состояние на ипотечном кризисе, был настоящим поклонником Лаймена Фрэнка Баума. Подвозя Стеллу к дому после нечастых, но продуктивных встреч на лоне природы, он махал рукой на прощание и кричал: «Дороти! Береги себя! Мы больше не в Канзасе!» Стелла улыбалась и махала в ответ. Ей нравился мэр. Но еще больше ей нравились триста долларов, которые, мило стесняясь, мэр совал ей в руки после каждой встречи. А в прошлом году в его, начавшую лысеть, голову пришла замечательная идея о дороге. Заручившись поддержкой местного совета и обсудив приемлемость цветовой гаммы с ЛГБТ-активистами мэр рьяно принялся за дело. Как водится не обошлось без пикетов защитников природы, исторического приезда в город съемочной группы CNN и полицейского беспредела в виде помощника шерифа, двинувшего в рожу тонконогому, волосатому анархисту, в крикливых уличных дебатах сравнившего мэра с Альбертом Шпеером, а помощника шерифа с Эрнстом Рёмом. Дорогу в итоге построили. Короткий сюжет по CNN смотрели всем городом, помощник шерифа стал шерифом, у анархиста нашли на жестком диске фотографии с нудистского пляжа и посадили за хранение детской порнографии, а мэр, заработав политические очки для переизбрания, свозил Стеллу, с разрешения мамы, разумеется, во Флориду. Хотя в Диснейленд они так и не попали. О чем, в принципе, Стелла не очень-то и переживала. Из поездки она вернулась посвежевшая, как маленький чертенок загоревшая, с кучей стильной одежды и двумя тысячами долларов налички.

Ain't got no father, ain't got no mother

Ain't got no children, ain't got no faith

Ain't got no earth, ain't got no water

Ain't got no ticket, ain't got no token

Ain't got no love

Напевая себе под нос и одновременно взвешивая в уме «за» и «против», чтобы позвонить мэру девочка подошла к перекрестку. Шаловливый ветер, заигрывая с кронами деревьев и волосами Стеллы, робко прикасался к картонной табличке «Я не серийный убийца. Еду автостопом. Подвези меня!» устало прислонившейся к дорожному знаку «ограничение скорости сорок пять миль в час». Рядом, на повидавшем виды черном туристическом рюкзаке, сидел мужчина в солнцезащитных очках-авиаторах. На хлопковой майке красовалась надпись: «Иисус не сдавался ради тебя. Не сдавайся ради него».

- Привет! – обрадовалась девочка.

- Привет! – мужчина улыбнулся, допил пиво и достал пачку «Верблюда».

- Прошу прощения за бесцеремонное вторжение в ваше приятное времяпрепровождение, но не видели ли вы поблизости собаку белого окраса, с кожаным ошейником, к которому приторочена памятная медаль «Пятисотлетие колонизации Америки»?

Мужчина закурил.

- По правде говоря, я сижу здесь не так уж и давно. Но могу вас заверить, юная леди, что ни собаки, ни какой-либо другой живности не наблюдал. Кроме этой вороны, следящей за мной от самого Джексонвилла.

Он снял очки, и быстро показал темно-карими глазами на ветку с насупившейся птахой. Стелла внимательно посмотрела на ворону.