Укротитель миров III: магические ключи (СИ) - Рудин Алекс - Страница 4

Под смех курсантов Полина присела на корточки и принялась почёсывать лиса.

Хитрая лисья морда расплылась в блаженной улыбке.

— Ну и дела, — озадаченно протянул Звягинцев. — Что ж, Константин! Признаю, что вы добились ошеломляющего успеха! Не хотите поработать ещё с каким-нибудь зверем?

— Нет, Семён Васильевич, — ответил я. — Мне хватит Рыжего. Пусть остальные упражняются.

Я дружески подмигнул Серёге Стоцкому, который стоял у вольера с мрачным видом.

Его только сегодня утром отпустили из санчасти.

— Хочешь попробовать, Серёжа?

— Спасибо, — ответил Стоцкий. — Настроения нет.

— И всё же расхаживать с лисом по училищу я вам не разрешаю, — сказал Звягинцев. — Будьте добры, отведите его в клетку! Заберёте после занятий.

Как ни крути, а он был прав. Всё же, в военном училище должна быть дисциплина.

Обедали мы втроём — Стоцкий, Полина и я. Гришино место пустовало.

— Мальчишки, давайте сегодня съездим к Грише! — решительно заявила княжна.

— Конечно! — поддержал её Стоцкий.

Он с унылым видом ковырял вилкой рыбную котлету.

— Что случилось Серёга? — улыбнулся я. — Тебя вылечили, жизнь прекрасна! Или безответно влюбился в какую-нибудь девчонку? Так это мы мигом поправим.

Стоцкий без улыбки посмотрел на меня. Помедлил и сказал:

— Меня отчисляют, Костя.

— За что? — нахмурился я.

— За хреновую магическую матрицу!

Сергей бросил вилку в тарелку.

— А ещё за то, что мой папаша что-то учудил против Императора. А я даже не знаю — что!

Зато я очень хорошо знал, что именно натворил старший Стоцкий.

На мгновение меня кольнуло острое чувство сожаления и вины.

Хотя, я точно не был виноват в преступлениях графа Стоцкого.

— Тебя точно отчисляют? — спросил я. — Ты уже видел приказ?

— Пока нет, — неохотно ответил Стоцкий. — Но и так всё понятно. Со дня на день меня вызовут к Императору. Я должен буду подтвердить свою верность Империи и способность управлять графством. Думаешь, я смогу?

— Конечно, сможешь, — убеждённо сказал я.

— Не всё так просто, Костя! Знаешь, сколько народу зарится на наше имущество? Всё это родовитые люди с настоящими заслугами перед Империей. А я? Малолетний сын государственного преступника! Да ещё и с никудышной матрицей.

— Ну, это-то мы запросто можем поправить, — сказал я. — Вот что! Поехали к Грише, а оттуда — ко мне домой. Обсудим всё и решим, что делать.

— Да не надо, — попытался отмахнуться Сергей.

Но я стоял на своём.

— Если тебя из училища отчислят — где ты жить будешь?

— Найду что-нибудь.

— Знаешь, что, — разозлился я. — Ты это брось! Мы друзья, а друзей не надо обижать отказом. Это не гордость, Серёжа. Это — глупость. А ты парень умный. Решено, сегодня ночуешь у меня. А сейчас бегом на занятия, а потом — к Грише!

Гриша по-прежнему был без сознания. Мы смотрели сквозь стеклянную перегородку на бледное лицо друга и молчали. О чём тут говорить?

К правой руке Гриши тянулась прозрачная трубка капельницы. В углу бесшумно вспыхивал кардиомонитор, чертя ломаную кривую.

— Что скажете, доктор? — спросил я Александра Михайловича.

— Не волнуйтесь. Матрица потихоньку восстанавливается. Это процесс небыстрый. Но пока дело продвигается неплохо.

— А почему он не приходит в себя? — тихо спросила Полина.

— Похоже, ваш друг пережил сильный стресс, — ответил Лунин. — Вот сознание и отгораживается от боли, защищает психику.

Эх, Гриша! Знать бы, что именно сделал с тобой Тёмный Проводник! Как он заманил тебя в ловушку.

Ничего, я этого гада наизнанку выверну, как только доберусь до него!

— А как себя чувствует барон Симагин? — неожиданно спросил Стоцкий.

Лунин пожал плечами.

— Пока без изменений. Бредит, неадекватно реагирует на окружающих. Константин, вы не откажетесь провести с ним процедуры?

Я кивнул.

— Конечно, Александр Михайлович.

Полина и Сергей остались возле Гриши, а мы с доктором пошли в палату к Симагину.

Его поместили отдельно от других больных. У двери круглосуточно дежурили санитары.

— Как он? — спросил доктор.

— Опять буянил, — ответил добродушный санитар в светло-зелёном комбинезоне. — Пришлось укол сделать и к кровати пристегнуть.

Доктор Лунин кивнул и открыл дверь.

— Входите, Константин!

Симагин спал. В отличие от Гриши, на щеках барона горел лёгкий румянец. Он даже улыбался во сне — злой, торжествующей улыбкой. Кисти пристёгнутых рук были крепко сжаты в кулаки.

Я проверил его матрицу. Магический канал по-прежнему тянулся к голове Симагина. По нему медленно струилась энергия.

Матрица Симагина работала. Но Тёмный Проводник отбирал у него все излишки, оставляя барона на голодном пайке.

А какого чёрта мы этому потакаем?

Тёмный Проводник уже понял, что мы напали на его след. Какой смысл оставлять ему Симагина?

Не успев додумать, я понял, что это правильное решение. И не позволил себе сомневаться. Потянулся и резко разорвал магический канал.

Симагин выгнулся в кровати и закричал звериным голосом. Его пальцы вцепились в металлический каркас, словно хотели его сломать.

— Нет! — орал барон. — Нет! Я не хочу!!!

Он вытаращил побелевшие глаза.

— Верните меня обратно!

На крик из коридора прибежал санитар. Александр Михайлович махнул ему рукой и повернулся ко мне.

— Что вы сделали, Константин? Зачем?

— Нет смысла дальше его доить, доктор, — сказал я. — Ситуация изменилась. Может быть, теперь он пойдёт на поправку.

— Будем надеяться, — нахмурился Александр Михайлович.

Выходя из палаты, я негромко пробурчал себе под нос:

— А не фиг спать с такой довольной рожей!

Выйдя из госпиталя, я решительно сказал:

— Поехали, Серёжа! Полина, ты с нами?

— Нет, — неожиданно отказалась Полина. — У вас, похоже, будет мужской разговор. Не буду вам мешать, лучше высплюсь.

— Тогда увидимся завтра в училище, — улыбнулся я и поцеловал княжну. — Позвони, как доберёшься до дома, ладно?

Стоцкий озадаченно смотрел на нас.

— Ну, вы и быстрые!

— Пока, мальчишки!

Полина помахала нам рукой.

До фермы мы добрались на такси.

— Хороший дом, — одобрительно сказал Стоцкий, оглядывая моё жилище. — А это те самые големы?

— Ага. Погоди!

Я подошёл к големам и сказал, показывая Сергея:

— Это — свой! Его не трогать!

А то чёрт знает, что им взбредёт в каменные головы!

Затем я отпустил Рыжего с поводка, и он совершенно счастливый помчался по грядкам ловить мышей. Кстати, грызунов он ловил мастерски и съедал на месте, кроме голов. Головы мышей и крыс лис аккуратно складывал на крыльцо Казимира.

Я кивнул Стоцкому на дверь.

— Заходи, там не заперто.

А сам отправился к Казимиру.

— Мастер! Одолжи пару стульев и бутылку твоего яблочного!

— А тебе зачем? — подозрительно спросил Казимир. — Зови свою княжну за стол, ужинать будем.

— Я сегодня не с девушкой, а с другом, — ответил я. — Нам поговорить надо без лишних ушей.

— А княжна когда приедет? — заволновался Казимир.

— Да что ты про княжну заладил? Завтра она приедет. Надо же девушке отдохнуть хоть немного!

— Смотри, профукаешь девку! — привычно заворчал Казимир.

Но бутылку принёс и разрешил взять два стула из столовой.

— Погоди, закуски вам положу! Взяли моду — пить на голодный желудок!

Он притащил мне копчёного судака на огромном блюде.

Интересно, чего мастер так о княжне переживает? Прямо места себе не находит.

Но раздумывать о странном поведении мастера я не стал — и без него было, о чём подумать.

Я сунул бутылку в карман, одной рукой подхватил стулья, другой — блюдо с рыбой и направился в свой дом, аккуратно обходя грядки.

Увидев меня, Стоцкий начал что-то говорить. Но я его остановил.