Цугцванг (СИ) - Тес Ария - Страница 98

— А я клянусь, что буду контролировать себя и буду думать прежде, чем сказать. Клянусь, что этого тоже больше не повторится.

— Это моя вина.

— Вечный вопрос, кто виноват, провокатор или тот кого спровоцировали, да?

— Амелия…

— Договоримся, что вина на нас обоих. И еще, что мы никогда больше не будем об этом говорить, но навсегда запомним, как далеко можно зайти, если потерять контроль. Подходит?

— Я вряд ли смогу забыть и простить себя за то, что сделал.

— Я не прошу тебя забывать, напротив. Ты должен помнить, чтобы не повторять. И я буду помнить, что иногда словами можно ранить даже глубже. Мы оба виноваты, Макс. Договорились?

Усмехается, но кивает.

— Договорились.

Мы снова заключаем пакт, и как тогда в качестве «рукопожатия» поцелуй, который я сама углубляю, а потом и вовсе толкаю его к кровати.

— Ты уверена? — шепчет, прижимая к себе за бедра, — Амелия, я пришел не за этим.

— Ты пришел меня напугать. Я поняла. А теперь заткнись.

— Я…

— Просто. Заткнись…

Сейчас не существует никаких обстоятельств, а только мы.

«О том, что будет завтра, я подумаю завтра.»[24]

Жаль только, что время кончается слишком уж быстро и на утро, лежа в его объятиях, над нами проявляется грозовая туча, а точнее перезвон свадебных колоколов, и прятать голову в песок более нереально.

— Ты женишься, — говорю тихо-тихо, в ответ Макс меня сильнее прижимает к себе, кладет голову сверху на мою и пару раз кивает.

— Да.

«Он, боюсь, любовь всей моей жизни…» — тихо шепчу про себя, — «Вряд ли испытаю такое с кем-нибудь после, но…я действительно должна закончить эти отношения…»

— Я хочу все закончить.

— Я не могу отменить эту свадьбу, Амелия.

— И я не прошу, но такие отношения не моя история. Отпусти меня.

Пара мгновений, после которых Макс вдруг резко отстраняется, вытягивая руку из под меня, садится и начинает одеваться. Я смотрю ему в спину, кусаю губу, быстро стерев слезы, ведь думаю, что вот так мы и закончим, но…

— Нет.

Макс встает, застегнув брюки, берет рубашку и идет на выход, по пути натягивая ее и оставляя меня в полнейшем шоке.

«Я сейчас правильно поняла?!»

— Макс, стой!

— Разговор окончен.

— В смысле окончен?! — срываюсь с места тут же, как безумная, прикрываясь одной тоненькой, шелковой простынкой, — Макс!

Полный игнор. Макс решительно идет по коридору, пока я бегу за ним, как дура, вымаливаю то, что итак мне принадлежит — свою свободу. И это дико бесит! Поэтому когда я хватаю его за руку и резко поворачиваю на себя, начинаю орать.

— Чего ты хочешь добиться глупым побегом?! Я буду об этом говорить, потому что мне это важно!

— Я сказал, что ты никуда не пойдешь. Все. Точка. Обсуждать снова и снова тему, которую нет смысла обсуждать?! Зачем?!

— Ты и не собирался меня отпускать, да?! Ты опять меня обманул?!

Молчит пару мгновений, потом закатывает глаза и цыкает, снова поворачиваясь на выход. Я так и стою по середине коридора, как дура, а прихожу в себя, только когда он почти одел свои ботинки.

— Это нечестно! У тебя будет семья и дом, а кто я? Просто развлечение? Попытка сбежать от рутины? От бытовухи?

— Не неси бред… — тихо фыркает, но глаз не поднимает.

«А бред ли?!» — фыркаю сама, повышая голос.

— Ты обо мне подумал?! Может быть я тоже хочу свой дом и…

— У тебя есть дом!

— Он не мой, а ваш! И сюда могут прийти все, кто хотят, даже если я против!

— Отец сюда больше…

— А при чем тут твой папаша?! Марина сюда может прийти?! Да! А я не хочу ее видеть в своем доме, но это квартира твоей матери, черт возьми! Чего стоят мои хотелки?!

— Амелия…

— И что насчет замужества?! Ты думаешь, что мне этого не хочется?! Карьеры?! Детей?! Это нечестно! Ты лишаешь меня всего этого из эгоизма и…Черт, Макс, отпусти меня!

На секунду мне кажется, что он меня услышал, ведь Макс стоит и смотрит на меня так долго, так проникновенно и отчаянно, но потом резко открывает дверь и бросает тихое:

— Нет.

Я понимаю, что он сейчас уйдет. Точка. Все. Поэтому бегу в сторону двери в надежде успеть, но не успеваю. Врезаюсь в нее, а потом начинаю колотить в каком-то безумном припадке.

— Не уходи! Пожалуйста, не уходи! Мы не договорили! Пожалуйста, Макс!

Как рыба об лед. Все проходит почти сразу и также внезапно, как началось. Съезжаю на пол, ведь отчетливо слышу, как створки лифта открываются, закрываются, и он идет вниз. В итоге я ударяюсь головой о дверной косяк, а потом закрываю лицо руками и начинаю плакать.

«И на что я рассчитывала, казалось бы, да?…»

Наверно на него. Наверно, я слишком сильно в него верю, но вера уходит вместе с какой-то надеждой.

«Все зря…я навечно здесь…» — но у меня есть надежда, что это, все же, не так, ведь на следующий день мы созваниваемся, и Макс говорит кое-что туманное…

— …я хотел бы поговорить.

— О чем? — бесцветно спрашиваю, а он как-то странно выкручивается.

— Давай вечером? Будь готова к девяти. Съездим кое куда.

«Больше нет смысля прятаться, когда ты знаешь о его жене, дура…» — немного медлю, но киваю. Это ведь шанс вырвать свободу…точнее надежда. Вдруг?

— Хорошо.

— Чудно.

В назначенное время я готова, а он не опаздывает. Едем в тишине, долго из-за пробок, так что примерно через час с копейками, оказываемся у какого-то шикарного дома. Территория здесь охраняется, но у него не требуют документов, разумеется. Спокойно въехав в пустой, тихий и офигеть-какой-шикарный двор, Макс паркуется, а потом смотрит на меня. Я же обращаю внимание на это лишь где-то на задворках сознания, потому что больше уделяю тому факту, что дом то еще не сдан. Явно. Здесь еще осталась кое-какая техника, строительный мусор, полиэтилен…

— Где мы?

— Сюрприз.

Выходим. Сюрприз, так сюрприз, кто я, чтобы мешать? Плетусь за ним следом по огромному, бежевому холлу и убеждаюсь, что была права. Мимо нас снуют рабочие, тащат что-то в ведрах, да и вся эта пленка, закрывающая плитку, ясно дает понять — дом на финишной прямой, но пока не пересек границу «все». Тем не менее лифт работает, там он нажимает кнопку последнего этажа, а потом ведет меня по длинному коридору до последней двери, которую открывает и пропускает меня вперед. Я подныриваю под рукой и захожу, но жмусь, жду его, и только когда включается яркий, но узконаправленный свет от одной, «строительной» лампочки, вижу — в квартире нет ничего. Серьезно. Абсолютно ничего. Голые стены и голый пол. Прихожая не очень большая, но в принципе добротная, еще один длинный коридор, по которому я иду, после того, как Макс указывает рукой. Справа от меня большая комната, думаю, что будущая ванная, прямо еще одна, но побольше (наверное кухня) и слева одна. Самая большая. Огромная даже! Здесь окна в пол идут полукругом, открывая волшебный, фантастический вид на ночную Москву, и я подхожу к ним, чтобы полюбоваться вдоволь…

«Красиво…» — Москва, как на ладони.

Я легко узнаю это место — Кадашевская набережная, напротив Болотная. Это прямо самый центр столицы, шикарный район. Роскошный.

— Теперь объяснишь, что мы здесь делаем?

— Тебе нравится?

— Голые стены? Очень.

Макс усмехается. Руки в карманах, сам опускает голову и пару раз ей кивает, потом резко смотрит на меня.

— Здесь нет ремонта, потому что я посчитал, что хозяйка сама захочет его сделать.

Сердце замирает. Намек вполне себе жирный, я прекрасно понимаю, к чему он ведет, но молча жду объяснений. Даже отворачиваюсь обратно к окну, чтобы скрыть свое смятение, но, наверно, слишком все очевидно — он ведь смеется. Слышу шаги за спиной, от которых тело покрывается мурашками, потом чувствую его жар, долбящий в лопатки, который только множит стайки, а потом и руки, что привлекают к себе за бедра. Прижимают.