Пурпурные грозы (СИ) - Мишарина Галина - Страница 22

За глухими ставнями стучал дождь, и я вспомнила слова Дэра. Он сказал, что всегда услышит меня и найдет способ прийти. Как можно было забыть? Сердце возликовало, пуская по замерзшему телу жаркие волны надежды. Мне удалось чуть приоткрыть ставни и высунуть наружу палец. Прохладные капли тотчас коснулись его, погладили…

— Пожалуйста, скажи Дэру, что я жду его. Меня заперли здесь, и выбраться нет возможности. Единственный ключ у отца, он наверняка носит его с собой. Приезжай за мной! — всхлипнула я, но взяла себя в руки и решительно продолжила: — Я принадлежу тебе, Дэр. Мне одной не справиться. Я люблю тебя…

Вдалеке, словно отзываясь, пророкотал гром, и мне стало спокойно. Хотя бы так, но он был со мной — хмурым небом и режущим светом узловатых молний, быстрой влагой бесстрашных капель. Дождю некогда было размышлять, он нес жизнь и в собственной погибели находил перерождение. Каково это — становиться травами и деревьями, грибами и ягодами? И кем со временем стану я?

Прошло два часа, часы в холле пробили двенадцать. Я сидела на постели, не раздеваясь. Не кормят — так я и спать не буду! Хотели получить кроткую и слабую — получат монстра с кругами под глазами. Пусть только кто-то, кроме Смайла, сунется. Я приготовила отличную деревянную колотушку для ковров. До крови не ударю, но тресну от души!..

В глубине дома открылась и закрылась дверь, потом послышались шаги. Неужели кто-то решил наведаться ко мне средь ночи? Я обулась в домашние туфли и поправила волосы, удобнее устраиваясь на краю кровати.

Шаги стихли, словно кто-то остановился в нерешительности, потом возобновились, вот только не было похоже, что этот кто-то боится быть обнаруженным. Нет, он не топал, но и не таился, просто шел. Я с ужасом поняла, что походка эта не мужская…

А потом тихо щелкнул замок, и дверь медленно отворилась.

Кровь прилила к щекам, голова закружилась: в проеме стояла Гримси. И была она светлой и сияющей, словно звезда, а глядела по-доброму, голубыми глазами в окружении темных ресниц. Молодая, непривычно стройная Гримси. Наверное, такой она была во времена моего младенчества… Я забыла про страх, пришедший в первое мгновение. Это был добрый призрак.

На глаза навернулись слезы, и я бросилась к ней, но обнять не смогла — рука прошла сквозь бледное тело.

— Гримс!

— Привет, родная, — ласково отозвалась она. — Не плачь. Я пришла помочь.

Почему я не могла тронуть её, но она спокойно прикрыла дверь бледной рукой? Как она издавала звук, будучи призраком? Чудеса!

— Ты пришла вызволить меня? Но как? — вытирая слезы, спросила я. — Ты такая красивая, Гримси! Прости меня…

— Знаю твою боль. Ты думаешь, что виновата, но это не так. Пойдем, — и она поманила меня за собой.

Быстро завязав волосы, я выскользнула следом за ней в коридор, и няня деловито закрыла дверь на ключ.

— Вот так. Пусть-ка поломают голову, как тебе удалось улизнуть!

Прежде не подозревала за ней такого задорного лукавства… Я улыбнулась, продолжая вытирать тихие слезы. Мне так хотелось сказать ей всё самое важное! Но Гримси приложила палец к губам, и мы окольными путями двинулись вниз.

— Я бы принесла тебе хорошую одежду, но не знаю, где ключ от гардеробной. Поэтому надевай пальто Смайла и его ботинки.

— Гримси! Я так люблю тебя! Прости, что порой не слушалась!

— Ничего, — сказала она. — И ты прости, что я бывала жесткой и не давала тебе достаточно свободы.

Мы оказались у черного хода, и я порадовалась, что умею ступать почти бесшумно.

— У тебя вся ночь впереди. Там сильный дождь, но он не причинит вреда.

— Знаю, — сказала я. — Ведь это его дождь. Гримси, он…

— Не говори ничего. Я видела твоего избранника и одобряю этот выбор. Но и ты знай: жизнь с ним не будет легкой.

Я несколько мгновений глядела ей в глаза.

— Я справлюсь.

— Да. Иначе ты бы не выбрала его. А теперь ступай!

Я склонилась к ней и попыталась коснуться бледной щеки губами.

— Знаю, ты не ощутишь этого телом… Но сердце мое с тобой.

— А мое — с тобой.

Я неслась во весь опор через пелену дождя, встречая щеками ледяные иголки. Коня звали Пострел, и он знал меня хозяйкой вот уже шесть лет. Не подведет, если только я не свалюсь в спешке с седла и не сломаю ногу. Тогда уж точно придется забыть о встрече…

Дэр остановился в самой большой гостинице города. Она называлась Лунной и представляла собой белый высокий терем с резными арками и огромными витражами. То было мое любимое здание в городе, маленькой я часто бегала по коридорам, придумывая о стеклянных людях разные истории.

Мне не было страшно, дух Гримси всё ещё витал поблизости. А потому я только дрожала, не пытаясь смахнуть с ресниц примерзшие капли. Пришлось бы остановиться, чтобы снять перчатки, а пальцы и так едва двигались. Я удирала в мужском пальто на два размера больше, под которое задувал ветер и попадала настойчивая влага. К тому же один сапог остался валяться где-то на дороге, а второй то и дело тер пятку. Снова мозоли, но я была им рада.

Дэр. Я ехала к нему посреди ночи. Хотела броситься в жаркие объятья, поцеловать, прижаться… Сказать, как сильно он мне нужен, и о своей готовности следовать за ним куда угодно, невзирая на запреты. А что, если он уже отбыл?..

Ветер сорвал с головы капюшон, но я не стала поправлять его. Впереди показались огни города, наплевать на мокроту! Сотни солнечных светляков и этот дождь… Казалось, я попала в волшебный край бликов и отражений, теней, что ищут дорогу домой, и света, который жил в некоторых окнах.

— Я к Дэру… Лорду Магици… — прокашляла я, пытаясь вытащить руки из перчаток.

Слуга поспешно открыл дверь и впустил меня. Тепло! От него мне стало ещё холодней.

— Госпожа Миратова, — удивился управляющий. Мы с ним, конечно, знали друг друга. — Как вы здесь оказались? Что-то случилось в поместье?

— Мне нужно к лорду Магици. Срочное дело, — ответила я, не чувствуя собственных губ.

Мужчина поднял брови, но кивнул и сам проводил меня к лестнице, а затем наверх.

— Последний этаж, последний номер. У вас нет вещей?

— Нет.

— Приготовить комнаты? — взволнованно спросил он. Наверняка прикидывал, чем ему грозит такое великодушие. Пустить незамужнюю девушку в комнату к неженатому мужчине! Среди ночи!

— Он мой жених, — сказала я. — Не бойтесь, Тиботи. Все хорошо. Мы должны были встретиться раньше, но я задержалась в дороге.

— Нужен врач? — спросил он, встревожено меня оглядывая.

— Нет. Ничего не нужно. Спасибо вам.

И я красноречиво поглядела на мужчину. Он понял намек и быстро удалился по коридору прочь. Что бы его ни беспокоило, он все же помог мне.

Я подняла руку и постучала в дверь. Лучше сразу, чем стоять и решаться, думая, правильно ли это. Целую минуту ничего не происходило, и я кусала губы от волнения. Пожалуйста, открой!

Дверь медленно отворилась, и в полумраке, освещенном единственной свечой, возникло лицо Дэра. Он был лохматым и с короткой бородкой, которая почему-то шла ему больше, чем гладковыбритое лицо. Глаза его сверкнули и погасли.

— Мэй, — прошептал он. В следующий миг я оказалась внутри. — И снова ты промерзшая до костей, — произнес мужчина мне в ухо. — Честное слово, я тебя прямо сейчас накажу.

С моих плеч упало пальто, одинокий сапог распластался на ковре возле двери. Не помню, как мы очутились возле камина. Горячие губы накрыли мои, жадные руки обхватили талию, и я обняла Дэра в ответ. Мы целовались громко, поспешно и страстно, и с каждым новым прикосновением его рта я узнавала все больше. Вкусно. Глубоко. Прекрасно… Дэр оторвался от меня, но я только крепче обхватила его плечи.

— Ты пахнешь грозой. Я люблю твой дождь.

— А я — влагу твоих губ, милая, — хрипло сказал он. — Тебе нужно раздеться и вытереться. Садись!

Я нехотя отстранилась от него и устроилась на диване, дрожащими пальцами распутывая узел шарфа.

— Дэр, мой отец…