Соловей и кукушка (СИ) - Разумовская Анастасия - Страница 62

— Ч-что⁈ Да как ты… Я не буду отвечать на такие вопросы!

Он снова заухмылялся.

— Надо, птаха, надо. Я же говорю: любые вопросы. Только да или нет. Ты согласилась и, если откажешься, то это уже западло.

— Да, — прошипела я.

— Твой вопрос, — невозмутимо подмигнул Волк.

— Ты дворянин?

— Да. А вот тут в точку, верно? Вижу, ты просекла тему. У тебя сеструха есть?

— Уже нет, — мрачно ответила я, невольно вздрогнув.

— А нет, не просекла, — беспечно отозвался он. — Да или нет. Без «уже». Без «ещё». Без «позавчера была, а сегодня нет».

Я разозлилась. Мост шатался, и я с трудом переставляла ноги, отчаянно цепляясь за верёвочные поручни руками. Волк шёл передо мной, спиной вперёд, на расстоянии буквально одного шага, чуть касаясь верёвок одними пальцами левой руки.

— Твой вопрос, — напомнил он.

Я не знала, о чём спросить и брякнула первое, что пришло на ум:

— У тебя было много женщин?

Ухмылка стала шире, а чёрные глаза наполнились сарказмом.

— И тут мне стало интересно, почему тебя это волнует, птаха. Но, ладно уж, поберегу твои уши. Да.

— Причём тут уши? — сердито уточнила я, делая новый шаг к нему.

— Полыхают. Не дай Бог, увидят из королевского замка. Ты воровала когда-нибудь?

— Нет! — возмутилась я.

— А Барон не в счёт? — засмеялся Волк. — Ладно-ладно. Я тупанул. Давай, спрашивай, врунишка.

— А ты воровал?

— Дурацкий вопрос. Конечно, да. Ты работала в борделе?

— Что-о-о⁈

— Да или нет.

— Да как ты…! — зарычала я, делая два грозных шага на него. — Знаешь, что!

— Что? — он откровенно смеялся надо мной. Да нет, не смеялся — ржал, как конь.

Я бросилась к нему, с надеждой вцепиться ногтями в лицо, и Волк поспешно попятился.

— Да или нет, — напомнил, нагло улыбаясь.

— Нет! — рявкнула я, больше всего на свете мечтая сбросить его в пропасть. — Ты…

И задумалась, чтобы спросить такое, ответное.

— Ты получил университетское образование?

— Да. У тебя был только один партнёр в сексе? — он увидел моё недоумение и уточнил: — Ты ещё с кем-нибудь кроме Соловья трахалась?

— Нет. Давай без таких вопросов? Мне неприятно.

— Нет, — ухмыльнулся Волк и подмигнул, — ты даром потратила вопрос. Теперь моя очередь.

— Мошенник, — проворчала я.

— Да, — рассмеялся он, — но сейчас была моя очередь. Поэтому теперь у меня целых два вопроса подряд. Нижнее бельё, которое сейчас на тебе, белое?

Я покраснела.

— Нет.

— Ты целовалась с кем-то, кроме Соловья?

— Дебильные вопросы!

— Да или нет?

— Да, — пришлось признаваться мне.

— С одним?

— Нет, — прошипела я.

— Двумя?

— Нет… Стоп! — я замерла, стискивая кулаки. — Это нечестно! Это было больше двух вопросов! Моя очередь!

Волк расхохотался.

— Я ж тебе уже признался, что мошенник. Надо было следить самой.

— Ах ты! — я кинулась на него и внезапно оказалась в его крепких объятиях. — Пусти!

Он развернулся, сделал пару шагов и поставил меня на землю.

— Ну вот и пришли. А ты боялась.

— У меня ещё два вопроса! — прорычала я.

— А поздняк, — Волк снова подмигнул. — Я уже не играю. Но могу продолжить, если хочешь. Могу даже отвечать только на твои вопросы, но за каждый ответ — поцелуй.

— Обойдёшься.

— Я так и думал, но попробовать стоило. Пошли. Сейчас нам не помешает коняшка.

Я оглянулась и снова вздрогнула. Луна очерчивала болтающийся над пропастью мост, всё ещё покачивающийся. И скала, нависшая на том берегу, отсюда казалась мордой дракона, скалящей пасть. Королевский дворец, парк, смерти и повелитель смертей — Ролдао — остались там, позади. Я поёжилась и бросилась вслед за уходящим Волком.

Нужного нам коня мы украли. Ну как мы… «На дело» Волк меня не взял. Оставил где-то в камнях на склоне горы, под которой пасся табун лошадей, а вернулся уже верхом на сером в яблоко скакуне. Седла и стремян, конечно, не было, а вот узда имелась, что меня очень удивило.

— Забирайся. Позади меня, — прошептал довольный бандит.

— Как⁈ Я не…

Хотела сказать: «Ролдао, чтобы запрыгивать сходу на коня», — но удержалась. Волк закатил глаза, отчего они на пару секунд стали совсем белыми. Спрыгнул, схватил меня за бедра, чуть ниже попы, и подсадил на круп.

— Ногу-то перекинь. Седла дамского у меня с собой нет.

— Зато уздечка есть, — намекнула я.

— Никогда не знаешь, когда она пригодится, — белозубо ухмыльнулся он.

А затем я поняла, что с земли на лошадь умеет запрыгивать не только Ролдао. Волк умудрился даже попасть между мной и холкой. Ударил пятками, пуская коня вскачь.

— Держись, птаха. Будет неудобно.

Мне пришлось вцепиться в его талию и буквально прижаться к нему, чтобы не сползать. Часа через два такой бешенной езды я чувствовала себя избитой кованными сапогами. И тут Волк поднял жеребца свечкой, я заорала, буквально повиснув на парне. По счастью, серый скакун вновь принял устойчивое четырёхногое положение.

Конекрад спрыгнул, снял меня. Я сразу буквально упала на землю, сев и обхватив ноги руками. Голова кружилась. Волк подошёл к коню спереди, обнял за морду и поцеловал в нос:

— Спасибо, родной.

Снял узду, засунул в свои широкие штаны (карманов я не видела, но они, по-видимому, там имелись) и щёлкнул пальцами:

— Айда давай.

Я посмотрела вслед жеребцу, а затем обернулась к своему спутнику:

— Зачем отпустил?

— Сейчас он найдёт дорогу к табуну, и его кратковременную пропажу никто не заметит. Нам не нужны неприятности, птаха. Не нужно, чтобы полиция прочертила наш маршрут по украденным коникам.

— А если на него по пути волки нападут?

— А волки все тут, — и он горделиво расправил плечи.

— Нет, а если серьёзно?

— Ну ты, красивая, даёшь. Как волк коня догонит? Разве что загонит, но это другое. Не успеет. Вставай, пошли.

Я глухо застонала. Попыталась подняться и тут же села:

— Не могу.

Волк подумал-подумал и брякнулся рядом. Растянулся на траве, закинув руки за голову:

— Лады. Тогда час спим.

И я тотчас провалилась в сон. И увидела Ролдао. Наследник сидел на том самом камне на Оленьем мысу и в упор смотрел на меня.

— Я умею ждать, — сообщил равнодушно, — но не люблю этого делать. Запомни. Однажды, ты всё равно придёшь ко мне. Сама.

Я закричала и проснулась, чувствуя, как что-то тяжелое сжимает моё лицо.

— Тише. Ты чего разоралась? — прошипел мне на ухо знакомый голос.

Я не сразу поняла, что это Волк. Дёрнулась пару раз и замерла.

— Так с тобой и поседеть можно, — проворчал парень недовольно и убрал, наконец, ладонь с моего лица. — Не, только чур не реветь. Я не Соловей. Меня слезами не разжалобишь.

Всхлипнув, я вытерла мокрые щёки.

— Ну, раз уж доброе утро, то доброе утро, — проворчал Волк, поднимаясь. — Пошли, что ли?

И мы пошли. Несколько раз споткнувшись, я остановилась:

— Мы так шеи свихнём. Давай подождём до утра?

— Давай, — обернулся он ко мне, мотнув головой. — До прихода сыщиков. Зато обратно с комфортом доставят. Вот только знаешь, что? Оставайся-ка ты одна. Жди. А мне оно не нужно.

И парень бодро двинулся вперёд. Мне ничего не оставалось, как броситься за ним.

Когда мне показалось, что я скоро упаду, а перед глазами поплыли красные круги, Волк резко остановился.

— Погодь. Жди здесь.

Я молча села и уронила голову на колени.

— Пить хочешь?

Странно, но я только сейчас поняла, что действительно очень хочу пить. Сознание как будто вспыхивало проблесками и гасло. Волк вытащил всё из тех же безразмерных штанов небольшую флягу, протянул мне. Я глотнула и закашлялась.

— Что это?

— Зато согреешься, — буркнул он.

— А воды у тебя нет? Просто воды?

— Подожди. Принесу. Только тихо.

И Волк ушёл. Я ещё глотнула чего-то очень крепкого, растёкшегося по горлу теплом. Где-то лаяли собаки, видимо, недалеко находилось селение. Я прислонилась к камню и закрыла глаза…