Александра (СИ) - Ростов Олег - Страница 42

— Что, Ванечка, понравилось? — Елозила своим лоном по его естеству. Я уже сама завелась. Соски в меня напряглись и их сладостно ломило. Лоно было мокрое. Сердце бешено стучало.

— Понравилось, Саша.

— Ну вот. Теперь руки мне на попу положи, сожми её. Возьми в рот один из сосков. Приласкай мою грудь. — Говоря это, сама стала постанывать. Сунула руку между наших тел и взяв его естество, направила в себя. Замерла на некоторое время и насадилась до упора. Стон сладострастия вырвался у меня из горла. Закрыла глаза. Боже мой, как давно у меня не было мужчины. Иван сжимал мои ягодицы, терзал ртом мою грудь, а своим естеством терзал моё лоно. И лучше этого ничего не было. Мы оба отдавались страсти. Я не сдерживала себя. Стонала во весь голос. Иван рычал, достигая сам пика наслаждения и наполняя меня своим семенем. Сколько же в нас было сил. Отдыхали совсем немного, в интервалах, потом вновь набрасывались друг на друга. Испробовали все позы и положения. Ваня был в шоке от такого разнообразия. Но ему очень понравилось. Под конец, я уже сама без сил просто лежала на спине, широко раздвинув ноги, обнимала мужа за шею, а он трудился, буровя меня своим стержнем.

— Ванечка, — сотрясаясь от его толчков, спросила его, — ты ещё не устал? Не уморился, любый мой?

— Нет. — Прохрипел он и впился мне в губы поцелуем. В конце концов и он устал. Отвалился от меня на спину. Я легла на бочок. Положила голову ему на грудь, обняла его и закинула на него ножку. Полежали так некоторое время молча. Потом спросила его.

— Ну что, Ванечка, доволен женой своей?

Он посмотрел на меня, открыв глаза. Улыбнулся.

— Доволен, Сашенька. Люблю тебя, ненагляда моя. — Поцеловал меня в глаза и прижал крепко к себе. Так и уснули с ним…

Горячей эта ночь была,

Вот ночка страсти.

И закружилась голова от этой сласти.

Лечу вперёд, мне жаль утраты.

Хоть я и женщина, но всё ж

Мы не в альковах Клеопатры.

Тут вместо поцелуя нож.

Тут вам не там.

А там не тут.

И пушки сами отольют.

На то ума принцессы хватит,

А нет так и ещё прихватит.

Zay…

Утром проснулась от того, что Иван меня гладил и целовал. Похоже, молодому супругу мало ночи. Я потянулась, даже взвизгнула. Он усмехнулся.

— Что, Ванечка, ещё хочешь молодой жены?

— Хочу, Саша.

Я лежала на спине. Иван склонился ко мне, гладил и ласкал мне грудь рукой. Потом стал целовать её. Рука его скользнула по моему телу, потом по бедру. Я согнула ногу в колене, чтобы ему удобней было гладить её. Ну ладно, утренняя зарядка с массажем, как наружным, так и внутренним. Взяла его голову в обе ладони, отстранила от своей груди и прижалась своими губами к его. Стала целовать. Иван моментально устроился на мне. Обхватила его бёдра своими ногами. Пока целовались, просунула руку между нами и направила его возбуждённое естество в своё лоно. Всё, началось движение любви. В процессе, ухватилась за его ягодицы. Сама возбудилась. Блаженство нарастало во мне, пока не захлестнуло. Я застонала в голос и Иван тоже. Его толчки стали прерывистыми, по его телу пробежала дрожь. Он прижался ко мне, войдя в меня на всю глубину. Я обнимала его за шею, поглаживала по затылку и покорно принимала в себя его семя, которым он изливался в моё лоно. А я в своём экстазе сжимала его внутри себя. Наконец супруг замер. Так лежали с ним некоторое время. Мне была приятна тяжесть его тела. Вот Ваня приподнялся на руках. Смотрел на меня. Я на него. Потянулась к нему губами, мы поцеловались. Иван погладил меня и лёг на спину. Я уселась на колени. Теперь уже я стала гладить его по груди. Вообще красивое у мужа тело. Сильное, поджарое такое. Тело настоящего воина. И шрамы имелись. Их я целовала. Он лежал с закрытыми глазами. Наслаждался.

— Ванечка! — Тихо промурлыкала я, продолжая поглаживать ему грудь. Он открыл глаза, посмотрел на меня. — Ванечка, расскажи мне про одного из ландсгерров.

— Ландсгеров? В Ливонии что ли?

— Да, в Ливонии.

— А о ком именно?

— Ульрих фон Дениц. Я правильно назвала его?

— Правильно. — Супруг внимательно смотрел на меня. — Саша, а почему ты спрашиваешь о нём?

— Мне просто интересно. Он же всех ближе находится к пограничью?

— Да.

— А кто такие вообще эти ландсгерры?

— Господа земли. Так себя именовали католические епископы. Ливония, это орден, Саша.

— Я это знаю. Дальше.

— Верховная власть в ордене принадлежит магистру, ещё его называют ландмейстер Ливонии. Знаешь, что самое главное?

— Что?

— Магистр Ливонии подчиняется Великому магистру Тевтонского ордена. Вернее подчинялся. Он и сейчас подчиняется Верховному магистру Тевтонского ордена, но больше номинально. Так вот, многие так называемые ландсгерры, управлявшие землями ордена в Ливонии, стали передавать их по наследству, хотя ленных прав не имели на эти земли.

— Как это? Епископ же духовное лицо! Он избирается, а не получает этот церковный титул по наследству.

Иван засмеялся.

— Саша. Всё очень просто. Формально епископ, как и братья- монахи-рыцари, обязаны соблюдать обет безбрачия. Формально они соблюдают его. Но на деле, многие содержат целые гаремы из местных женщин. И конечно же имеют от них детей. Потом господин выбирает самого своего любимого отпрыска мужского пола и добивается для него духовного звания. Продвигает его и бастард входит в епископское или иное звание. Дальше говорить что происходит?

— Этот бастард почему-то получает в управление земли, которыми управлял его отец! Я права?

— Права, Сашенька! Так вот, нынешний Ульрих фон Дениц в своё время получил эти земли от своего отца. Они уже рассматривают земли, которые были даны им в управление, как свои собственные.

— Значит Ульрих тоже имеет своего любимого бастарда?

— Конечно. Говорят у него гарем, как у басурман. А вообще некоторые, что братья-рыцари, что ландсгерры, себя начинают открыто величать баронами. — Ваня посмотрел на меня с улыбкой. — Сашенька, люба моя, а теперь скажи мне, почему ты спрашиваешь об этом Ульрехе?

Я улыбнулась мужу самой своей, как я считаю, обворожительной улыбкой.

— Ванечка, я слышала, что у этого Ульриха есть алхимик, по имени Маркус. Это правда? — Всё это я узнала из разговоров купцов. Да и некоторые воины из боярской дружины говорили об этом.

— Верно. Есть у него такой. Я его не видел сам. А вот дядька Евсей видел. Понимаешь, все эти паписты схизматики. Предали уже давно Христа. Так чему ты удивляешься, что они имеют дела с чернокнижниками? Сжечь бы их там всех.

— Зачем жечь, милый?

— Как зачем, Сашенька? Они же там волшбу чёрную творят. Говорят, дев невинных в жертву диаволу приносят и младенцев.

— Дорогой, насчёт чёрной волшбы и принесения девственниц с младенцами, это не подтверждено. Просто слухи. Так что давай не будем сразу делать выводы. Я услышала всё, что мне надо, милый. Теперь пора думать о набеге.

— О каком набеге, Саша?

— На Ульриха фон Деница.

Иван сел на нашем брачном ложе, смотрел на меня удивлённо. Потом засмеялся.

— Саша! — Хохотал он. — Ты что, серьёзно? У него, люба моя, в отличии от нас замок каменный. Чтобы его взять, надо как минимум пять сотен воинов. Плюс пороки, чтобы стены разбить. Мало того, пока будем штурмовать его, к нему подойдёт помощь. Это невозможно.

Я погладила мужа ещё по груди. Красивая она у него. Наклонилась и поцеловала её. Продолжая улыбаться, как мне казалось, ослепительно, сказала.

— Тогда, тем более, нам надо идти в набег. И нам не нужно пять сотен. Достаточно четырёх, максимум пяти десятков воев.

Ваня перестал смеяться.

— Саша, ты о чём вообще говоришь?

— Всё о том же. Мне нужен этот набег. Мне нужен этот алхимик и всё, что у него есть. Всё, на чём он алхимичит. Ну и, в конце концов, взять казну фон Деница для бояр Вяземских разве плохо?