Инопланетный князь (СИ) - Калинин Алексей - Страница 22

— Что ты себе позволяешь, мерзавец? — прошипел профессор. — Благодари Бога, что никто этого не видел.

Ну да, с одной стороны скатерть стола, с другой стороны сидящий профессор, а с третьей женщина профессора. Я и подумал, что она захотела так скрытно «отблагодарить» меня…

Но нет, я ошибся в своих предположениях. И расширенные глаза Вари стали тому ярким доказательством.

— Я видела, — растерянно произнесла женщина. — И теперь думаю, как бы это развидеть…

— Варя, я не знал, что он такое себе позволит, — проговорил профессор. — Я сейчас же велю вытолкать его взашей!

— И тогда окажешься самым неблагодарным существом на свете. Ведь он же тебе жизнь спас, — быстро проговорила женщина. — Встаем и делаем вид, что ничего не случилось. Надеюсь, что этого никто не увидел.

— Храни тебя Господь, добрая ты душа, — проговорил профессор Вертинский, а после рыкнул на меня: — Даже не мечтай о факультете «Магического права»! Максимум будет «Некромантия».

— А кристалл? — напомнил я ему про самое главное.

— Эту побрякушку? Завтра получишь, как я и обещал. Сейчас встаем и делаем вид, что я тебе благодарен… стервец!

Мы поднялись. Я помог профессору, поддержал его под локоток, а он выдернул руку и зашипел, как обиженный старкопусель.

Что-то с этими людьми не то. Надо будет потом разобраться — как принимать благодарность. А то не позволяешь — обижаются. Позволяешь, тоже обижаются. Может, есть какая-нибудь условность, благодаря которой получается принять эту самую благодарность?

Варя осталась рядом с профессором, а я отправился на место. Чего мне возле них тереться? Вертинский же сказал, что завтра отдаст кристалл, так что стоять рядом с ректором смысла не было.

Я спустился вниз, а профессор подошел к трибуне. Он откашлялся и произнес слегка сдавленным голосом:

— Прошу прощения за происшествие. Я не рассчитал свою глотательную способность. Ягода оказалась сильнее меня. Мне очень приятно осознавать, что среди нашего нового набора присутствуют молодые люди, которые без промедления могут броситься на выручку. И да, я спросил у нашего героя о том факультете, куда он хочет поступить. И наш молодой герой выбрал… — профессор выдержал паузу, а потом произнес: — Факультет «Некромантии»!

По толпе собравшихся и по рядам студентов прокатился шепот. Шептали о том, что я «прибабахнутый».

Хорошо всё-таки, что я не завишу от мнения посторонних червяков и мне абсолютно наплевать на их разговоры. Я выше этого! Настолько высоко, что даже если все люди Земли встанут друг другу на плечи, то и тогда не смогут увидеть моих пяток.

— Ты выбрал некромантию? — глаза Мишки едва не вылезли из орбит.

— А что тут такого? — хмыкнул я в ответ. — Не всё ли равно, чему обучаться?

— Но некромантия… Они же с мертвяками общаются.

— И что?

— Как что? А если мертвые тебя укусят?

— Тогда я укушу их в ответ. И вообще, насколько я понял, больше следует бояться не мертвых, а живых. От живых вреда куда как больше.

— Но…

— Это всё предрассудки, — отмахнулся я.

— А теперь декан Чернов Роман Александрович расскажет нам про свой факульет.

В это время к трибуне вышел человек в черной одежде. Капюшон покрывал его голову так, что наружу высовывался только острый подбородок. Профессор Вертинский уступил место подошедшему учителю. Бледные руки легли на края трибуны, после чего над лужайкой пронесся голос, похожий на последний вздох:

— Научный факультет «Некромантии» является самым не простым для студентов в академии. Ребята, отучившиеся тут как правило в дальнейшем занимаются научной деятельностью или преподаванием. Так как направления обучения факультета «Некромантии» весьма актуальны в современном мире, наши специалисты пользуются спросом за границей, в разных странах запада и востока. Кроме обычных предметов на нашем факультете преподаются следующие предметы: История зельеварения; Основы зельеварения; Темная магия; Экспериментальное зельеварение; Основы превращения; Теория превращений; Воскрешение и анализ мертвой плоти; Препарирование и мумификация; Травы; Влияние на пространственно-временной континуум; Нумерология.

Сидящий рядом Мишка поежился.

— Ты чего? — спросил я.

— Да мороз по коже от этого голоса, — ответил Мишка. — Он как будто холодом дышит. И почему-то запах формалина поплыл…

— Да, мне тоже нравится, — проговорила сидящая по левую руку девушка. — Прямо кровь в жилах стынет. И я думаю, что тоже пойду на этот факультет.

У неё был глубокий грудной голос. С легкой хрипотцой он чем-то напоминал мужской. Я даже подумал, что это может быть вовсе не девушка, а мужчина с чрезмерно развитыми грудными мышцами.

— Магическое право же более престижно, — сказал я.

— Мне оно не интересно.

— А вот я бы лучше на «право» пошел, — вздохнул Мишка. — Боюсь я мертвяков.

— Тебя не возьмут, — покачала головой девушка. — Простолюдинов только на него и берут. Ещё на «Мистификацию», но там вообще скучно и глухо.

— Ага, как будто в «Некромантии» весело, — хмыкнул Мишка.

— Я тебя не заставляю следовать за мной, но сам понимаешь — если рядом не будет меня, то тебя махом поставят в позу коритуса, — заметил я.

— В какую позу? — переспросил Мишка.

— Потом как-нибудь покажу, — спохватился я.

Не стоило названиями других существ раскидываться. Земляне ещё не скоро достигнут планеты коритусов, так что рано им об этом знать.

— И мне покажешь? — спросила девушка.

— И тебе покажу, — хмыкнул я в ответ.

— Меня Нина зовут, — протянула руку девушка.

Что за жест? К чему он обязывает?

— А меня Аркаша Иванов, — я посмотрел на руку и вложил в неё карандаш. — Держи.

— Зачем? — она непонятливо посмотрела на меня, а потом показала большие белые зубы. — А-а-а, ты так шутишь. Недотрогу из себя строишь? Мне такие нравятся.

— Я мне тоже нравлюсь, — ответил я, чтобы поддержать беседу.

А что? Кто мне ещё на этой планете должен нравиться? Только я сам, пусть пока и нахожусь в чужом теле.

Кстати, я так и не обнаружил себя и эту планету на тех звездных путях, которые знал и помнил. Либо это захудалая галактика на окраине Вселенной, либо она очень хорошо скрывается. Местные значения и наименования звезд мне ничего не сказали, а вот расположение Млечного Пути вообще ничего не открыло. Похоже, что темное гало очень хорошо скрывает эту галактику даже от вездесущих падальщиков.

В это время на трибуну начали выходить другие деканы факультетов. Они рассказывали о «Воинском», «Историческом», «Целительском», и даже о «Мистическом» факультетах, их направлениях и специализации. Мне это было вовсе неинтересно, хотя я бы лучше пошел на «Воинский» — он мне как-то ближе по духу.

— А мне понравилось то, что ты сделал там, — проговорила Нина и кивнула на постамент. — Как ты всё ловко провернул.

Она о чём? Неужели о той неудавшейся попытке «отблагодарить» жену ректора?

— Я не так понял, — пожал я плечами.

— Да всё ты правильно понял. И зашел правильно, и сделал всё верно. Ты где-то этому обучался? — спросила Нина.

— Ну не совсем. У меня было один раз, но… там неудачно, — я посмотрел на Мишку.

Помнит ли он Олю и её неудавшийся опыт благодарности?

— А что так? Человек умер? Задохнулся? — спросила Нина.

— Нет, почему задохнулся. Она не успела так глубоко засунуть в рот… я дал ей в лоб и она отключилась, — ответил я.

— Да? И тогда не получилось спасти?

— Получилось. Мы с Мишкой её спасли, — захлопал я глазами. — Мишка хотел ещё девственности лишиться…

Теперь пришла очередь Нины хлопать глазками. А почему-то покрасневший Мишка резко повернулся к нам.

— Аркаша, Нина говорит про то, что ты спас ректора от смерти, — проговорил он возмущенно. — Моя девственность тут совершенно не при чем! Когда нужно будет, тогда её и лишусь!

И надо же такому случиться, что в этот момент закончил своё выступление очередной декан. Так что слова Мишки прозвучали достаточно громко, чтобы быть услышанными не только нами, но и почти всеми собравшимися.