Бумер-2 - Троицкий Андрей Борисович - Страница 9
- Предыдущая
- 9/14
- Следующая
Шубин выключил верхний свет, вышел в пустую кухню. Оттуда через служебную дверь – во внутренний дворик, отгороженный от внешнего мира столбами и железной сеткой. Он запер врезной замок, сунул ключи в карман брюк и оглянулся.
Моросил дождик, в свете фонарей темное полотно дороги отливало серебром. Автобусы ходят редко, но на трассе есть шанс поймать попутку...
За хозяином закусочной наблюдали две пары глаз. Витя Желабовский, больше известный как Жлоб, и Дима Кубиков по прозвищу Куба третий час протирали передние сиденья "опеля", они устали ждать, устали слушать паршивую попсу, которую гоняли по радио, и замерзли. Салон машины насквозь провонял табаком, бензином и соляркой, поэтому пришлось опустить все боковые стекла. Да и упаковка пива, которую друзья прихватили из города, подходила к концу.
– Чего это хрен еле плетется? – спросил Куба. В его голосе звучало раздражение. – В штаны что ли наделал?
– Знаешь, мне его даже жалко, – Жлоб затянулся последний раз табачным дымом и щелчком запустил окурок в темноту за окном. – Пашет целыми днями как папа Карло, а все денежки оседают у Постного в кармане. По-моему, это нечестно: нам тоже причитается.
Приятели переглянулись и весело заржали. Они получили предельно ясный инструктаж от своего хозяина: Шубина ни при каких обстоятельствах пальцем не трогать. Дождаться, когда в "Ветерке" не останется ни души. Подняться по пожарной лестнице, что на задах забегаловки, на крышу. Залить в вентиляционный люк бензин и поджечь. И никакой самодеятельности.
Босс нашел армянина, который берется разместить тут торговые ряды и большую столовку. Кавказец подрядился ежемесячно отстегивать Постному хорошие деньги за право работать на трассе, уже заплатил вперед и теперь с нетерпением дожидается, когда освободится его законное место.
Однако Куба и Жлоб решили внести поправки в этот безупречный, на первый взгляд, план, который не учитывал одной очень важной детали. Шубин наверняка будет при деньгах, потому что банкам и прочим финансовым учреждениям такие типы, как он, не доверяют. Вывод напрашивается сам собой: нужно аккуратно вырубить хозяина забегаловки и выгрести всю наличность.
– Он приближается, – Куба допил пиво, бросил бутылку на резиновый коврик и загнал ее каблуком под сиденье. – Выходим?
– Сидеть, – скомандовал Жлоб, который был в их дуэте первой скрипкой. – Не дергайся. Видишь, чего-то этот хрен тормознул. Стоит и смотрит на свою рыгаловку. Странно.
Куба оглянулся: на заднем сиденье рядком стояли шесть литровых бутылок с коктейлем Молотова: бензин, смешанный с соляркой. Горлышки посудин закрыты бумажными затычками, в одну из бутылок засунули промасленную тряпку. Остается бросить бутылки в вентиляционный люк, туда же отправить последнюю, с горящим фитилем и очень быстро сделать ноги.
На этот раз Шубин пошел к остановке автобуса не напрямик по широкому газону, как это делал обычно в хорошую погоду, а по асфальту, потому что боялся промокнуть. Он направился поперек автомобильной стоянки, отметив про себя, что на ночь здесь припарковался старенький "опель", а поодаль грузовик с пустым кузовом. Водители, наверняка, спят. По шоссе на всех парах промчался москвичонок, других машин пока не видно.
Какое-то тревожное предчувствие заставило дядю Мишу остановиться прямо в центре асфальтовой площадки и оглянуться назад. Он бросил взгляд на закусочную: жалюзи опущены, входная дверь заперта как надо, на засов и замок. А вот вывеска немного покосилась, завтра нужно залезть наверх и глянуть, что там с креплением. И еще хорошо бы...
Шубин не успел довести мысль до конца, кто-то тронул его за плечо:
– Эй, папаша...
Шубин повернулся на звук и содрогнулся от сильного удара. К счастью, хук нападавшего пришелся ему не в глаз, куда тот целил, а намного выше. В голове у дяди Миши загудело, но он сохранил ясность ума. За пару секунд ему удалось правильно оценить ситуацию: это ограбление, а у него при себе ключи от кафе, деньги... Он успел достать из кармана связку и метнуть ее как можно дальше от себя на газон, туда, где тот переходил в заросший кустами лесок. На этом его успехи закончились.
Один молодец заходил со спины, второй развернулся, чтобы со всего маху вогнать кулак ему в челюсть. Он подумал, что хорошо бы отойти к стене закусочной, но на этот маневр не осталось времени. Шубин едва успел блокировать удар нападавшего рукой и сам с разворота крепко приложил противника кулаком в нос, почувствовав, как что-то хрустнуло под костяшками пальцев.
Куба вскрикнул от боли, повернулся боком к дорожным фонарям. В эту секунду Шубин узнал его.
– Это ты, гад, – прошипел дядя Миша и что есть силы ударил Кубу носком ботинка в голень. – На тебе...
Куба, охнув от острой боли, упал на колени. Развить успех не удалось. Жлоб, подскочив сзади, врезал по затылку пивной бутылкой, которая взорвалась как осколочная граната. Далеко разлетелись мелкие стекляшки, Шубина окатило пивом. И в следующую секунду он почувствовал под щекой шероховатость мокрого асфальта. Потом кто-то выключил на трассе все фонари...
Куба неуверенно поднялся на ноги, постоял минуту, пока не убедился, что нога не подламывается. Но при первом же шаге боль пронзила все тело снизу доверху, от лодыжки до самого горла. Куба застыл в неудобной позе, на одной ноге, поджав вторую и поскуливая, как побитая собака.
Жлоб, присев на корточки, расстегнул на дяде Мише пиджак, обшарил внутренние карманы. Вытащил потертый бумажник, толстый и твердый, словно скроенный из голенища солдатского сапога.
– Лопатник у него будь здоров.
В бумажнике преобладали какие-то бумажки: товарные чеки, тетрадный листок со столбцами цифр и короткими записями. Кроме того, Жлоб нашел фотографию какой-то нагло улыбающейся девицы и месячный абонемент в городскую баню. Бумажки полетели на асфальт. Партнерам досталась пачка долларов, перетянутая резинкой. Неплохой улов – шесть сотен баксов.
– Я возьму. У меня, как в кассе, – Куба сгреб деньги, сунул их в карман штанов. Он забыл о боле в ноге, о крови, еще сочившейся из разбитого носа. Градус настроения поднялся до верхней отметки: – После поделим. Шестьсот баксов, а? Не хрен собачий. А ты говорил: не надо старика трогать, а то еще ласты завернет.
– Я ничего такого не говорил, – возразил Жлоб, – это ты говорил. Я наоборот, хотел этого козла...
– Какой же ты тупой, – Куба покачал головой. – Шучу я. Пора научиться понимать юмор.
Жлоб, задетый за живое, выругался и велел Кубе найти ключи, выброшенные дядей Мишей. Куба запрыгал по сырому газону, как подбитая птица.
Жлоб попытался оттащить тело дяди Миши с открытого места, но тот был слишком тяжел. После ведра пива, выхлебанного на пару с Кубой, шевелиться не хотелось. А надо бы. С минуты на минуту на дороге может появиться патрульная машина ДПС. Заметив возню на стоянке, менты запросто могут свернуть сюда. И тогда легкое дело обернется большими неприятностями. Жлоб представил себе, как Постный сидит в конторе, ждет хороших известий, а тут такие дела.
Куба, продолжая прыгать на одной ноге, вернулся с пустыми руками и опять начал давить на жалость:
– Блин, он мне нос сломал. И ходулю тоже, – ему хотелось сочувствия.
– Хватит сопли распускать, помоги мне эту свинью вареную в сторону оттащить, – Жлоб схватил дядю Мишу за руки, потянул на себя, сдвинув метра на полтора. – Куба, мать твою, давай что ли...
Ругаясь последними словами, Куба неуверенно шагнул вперед, наклонился над хозяином "Ветерка" и, чтобы выпустить пар, пару раз ударил Шубина кулаком в лицо. Затем ухватил его за вторую руку. Вместе кое-как дотащили обмякшее тело до края асфальтовой площадки, столкнули в канаву:
– Отдыхай, падаль.
Куба и Жлоб вернулись к машине, взяли с заднего сиденья бутылки с горючкой и направились к забегаловке. Куба тут же отстал от партнера. Двумя руками он изо всех сил прижимал к груди три емкости с горючкой и внимательно вглядывался в темноту, боясь оступиться...
- Предыдущая
- 9/14
- Следующая
