Следователи Петра Великого - Федоров Александр Николаевич - Страница 25

Согласно пространной надгробной надписи, будущий глава следственной канцелярии И. И. Дмитриев-Мамонов[77] родился 10 декабря 1680 года и уже «в малолетствии своем» был удостоен высокого придворного чина стольника^{361}.

Придворная служба будущего главы следственной канцелярии, впрочем, не затянулась. Из архивных документов следует, что в 1700 году Иван Дмитриев-Мамонов был зачислен в гвардейский Семеновский полк и в том же году произведен в поручики^{362}. Определение Ивана Ильича именно в этот полк было не случайным: судя по всему, там уже служил его брат Иван (по всей очевидности, старший), начавший военную карьеру еще в Семеновской потешной роте[78].

Впрочем, долго прослужить в одном полку братьям оказалось не суждено. 11 октября 1702 года гвардии поручик И. И. Дмитриев-Мамонов-старший погиб при уже описанном на страницах этой книги кровопролитном штурме шведской крепости Нотебург на острове Ореховый у впадения Невы в Ладожское озеро^{363}.

Младший из братьев Иванов Ильичей также служил впоследствии в Семеновском полку, тогда как двоюродный брат И. И. Дмитриева-Мамонова — Василий Афанасьевич — избрал военно-морскую карьеру. Пройдя в 1709–1715 годах обучение на датском флоте, В. А. Дмитриев-Мамонов успел принять участие в ряде морских кампаний Великой Северной войны, а впоследствии занимал должности советника Адмиралтейской коллегии и главы Московской Адмиралтейской конторы. В 1730 году был произведен в контр-адмиралы. Скончался 18 января 1739 года от чумы на театре военных действий Русско-турецкой войны 1736–1739 годов, командуя Днепровской военной флотилией^{364}.

Из частной жизни Ивана Ильича известно, что первой его женой была Евдокия Степановна, родопроисхождение которой установить к настоящему времени не удалось. От этого брака И. И. Дмитриев-Мамонов имел дочь Анастасию, вышедшую замуж за денщика Петра I, а впоследствии камер-юнкера В. П. Поспелова, возведенного в июле 1728 года в баронское достоинство^{365}.

Подробностей о военной службе Ивана Дмитриева-Мамонова выявить на сегодня почти не удалось. Достоверно известно лишь, что Иван Ильич участвовал почти во всех кампаниях Великой Северной войны и в Прутском походе 1711 года. Как свидетельствуют материалы полкового архива, на фронтах Великой Северной войны будущий следователь получил два ранения. Причем оба — при осаде одного и того же города.

Первый раз гвардии поручик И. И. Дмитриев-Мамонов был ранен 19 ноября 1700 года при разгроме шведами российской осадной группировки под Нарвой. Второй раз капитан Иван Дмитриев-Мамонов получил ранение во время штурма той же Нарвы 9 августа 1704 года — «в левую руку, отшиблен меньшой палец»^{366}.

К «розыскным делам» Иван Дмитриев-Мамонов оказался привлечен в ноябре 1713 года, когда Петр I поручил ему осуществить досудебное разбирательство дела о взяточничестве при рекрутских наборах в Архангелогородской губернии^{367}. Насколько возможно понять, Ивану Ильичу предстояло довести до конца одно из дел, следствие по которым самостоятельно начал его сослуживец по Семеновскому полку, глава первой следственной канцелярии России майор М. И. Волконский, работавший в Архангелогородской губернии с августа 1713 года.

Из подробностей о тогдашнем следствии Ивана Дмитриева-Мамонова известно лишь, что следственные действия производились в Вологде и что фигурантами дела стали пятеро наборщиков рекрут, а также 11 приказчиков и старост (все они были взяты под стражу в декабре 1713 года)^{368}. Вместе с тем не вызывает сомнений, что особой следственной канцелярии под руководством Ивана Ильича тогда не учреждалось. Учитывая же, что в письме царя от 3 декабря 1713 года расследование предписывалось завершить не позднее февраля 1714 года^{369}, можно предположить, что выполнение И. И. Дмитриевым-Мамоновым высочайшего следственного поручения не затянулось.

Четыре года спустя Иван Дмитриев-Мамонов снова был направлен на следственное поприще. При разработке в начале декабря 1717 года проекта указа об учреждении семи «майорских» следственных канцелярий Петр I назначил гвардии майора И. И. Дмитриева-Мамонова презусом одной из них. Эта канцелярия должна была получить в производство уголовные дела, возбужденные фискальской службой России в отношении сенатора князя Я. Ф. Долгорукова, сенатора П. М. Апраксина, главы Мундирной канцелярии М. А. Головина и сибирского губернатора князя М. П. Гагарина^{370}.

9 декабря 1717 года в Санкт-Петербурге Иван Ильич получил на руки подписанный царем список упоминавшегося типового Наказа «майорским» канцеляриям, являвшийся одновременно учредительным актом об основании канцелярии, с реестром подлежащих расследованию уголовных дел. В качестве асессоров в канцелярию Ивана Дмитриева-Мамонова были определены гвардии капитан И. М. Лихарев, гвардии капитан-поручик Е. И. Пашков и гвардии поручик И. И. Бахметев (о них еще пойдет речь на страницах этой книги).

В 1718 году асессором канцелярии был назначен гвардии капитан-поручик А. Г. Шамордин. Затем к работе в канцелярии был привлечен (без формального включения в асессорский состав) стольник П. Б. Вельяминов, имевший значительный опыт следственной деятельности и ставший впоследствии прокурором Камер-коллегии^{371}.

Примечательно, что вокруг Петра Вельяминова в конце 1710-х годов разгорелось настоящее бюрократическое сражение. Началось с того, что именным указом от 9 июля 1718 года находившийся в Москве следователь уже упоминавшейся канцелярии И. Н. Плещеева стольник П. Б. Вельяминов был назначен советником в новоучрежденную Юстиц-коллегию^{372}. Однако, несмотря на высочайший указ и понукания Сената, Петр Борисович не покинул бывшую столицу, продолжая заниматься делами как канцелярии Ивана Плещеева, так и Тайной канцелярии, по поручению которой проводил распродажу конфиската.

Ситуация вроде бы разрешилась 11 января 1719 года, когда царь определил стольника в канцелярию И. И. Дмитриева-Мамонова^{373}. Между тем, невзирая на указ от 11 января, президент Юстиц-коллегии граф А. А. Матвеев не отказался от намерения заполучить Петра Вельяминова в свое ведомство.

В письме Ивану Дмитриеву-Мамонову от 26 февраля 1719 года Андрей Матвеев горестно сообщил, что «ныне в Коллегии юстиции в советниках самая настоит необходимая нужда. И такова важнаго… той государственной и многоделной коллегии за оскудением заобычных[79] людей чинится всемерная всем делам остановка»^{374}.

Не ограничиваясь описанием бедствий вверенной ему коллегии, граф Андрей Артамонович обратил внимание Ивана Ильича, что именной указ от 9 мая 1718 года состоялся все-таки раньше январского, и резонно упрекнул главу следственной канцелярии, что тот не напомнил царю о его собственном прошлогоднем распоряжении. В итоге борьба за «заобычайного» в судебных делах стольника завершилась «чистой» победой И. И. Дмитриева-Мамонова. 7 июля 1720 года Правительствующий сенат предписал: «Столнику Петру Вельяминову быть у дел ис канцелярии ведомства от гвардии маеора господина Дмитреева-Мамонова»^{375}.