Lvl 3: Двойник. Part 1 (СИ) - Криптонов Василий - Страница 53

Палыч молчал ещё минуту, глядя на меня, потом сказал:

— Из всех предложений, что здесь прозвучали, это, как ни мерзко признавать, самое вменяемое и логически обоснованное. Внесу в туду-лист, обсудим реализацию. Всё, дамы и господа, я вынужден удалиться. Мне ещё предстоит убирать за вами дерьмо. Сделайте одолжение, покиньте это место как можно скорее и забудьте сюда дорогу.

— Погоди, слышь! — вдруг подорвался Ромыч. — Это... Типа, а чё с Вив? Она, типа, наладилась?

Палыч вздохнул и вновь водрузил на нос пенсне. Прошёл мимо меня, остановился напротив Вивьен и всмотрелся ей в лицо. Та радостно улыбалась, как будто фотографировалась.

— Меч ещё раз, пожалуйста, — попросил Палыч.

Я показал ему меч.

— Отбирать не будешь? — спросил я.

— Некоторые из вас просили смерти. Считайте это моим маленьким подарком. Однако имейте в виду: если этот меч будет использован хотя бы раз против кого-то, кто не давал на это согласия, последствия будут печальными... А, ну конечно. Майкл, господи боже, элементарный цикл! Полагаю, код писался на коленке. Хотя визуальному воплощению уделено гораздо больше времени. Дети...

— В чём замес? — волновался Рома.

— Ну... Если совсем просто, то меч открывает код и добавляет к нему собственный, который действует как вирус и заставляет программу самоуничтожаться. Тут, насколько я понимаю, были две NPC, головы которых меч пробил одновременно. Оба кода раскрылись, а потом запустился процесс смешения кодов. Должны были смешаться код NPC и код меча, но дополнительного кода Майкл не предусмотрел, и получилась чушь. В результате нужные для уничтожения строки смешались с основными. Ну конечно, он ведь указал в качестве источника только один возможный. И, как следствие, второй был воспринят как нативный. Код Танигавы был уже практически уничтожен — вероятно, её успели ранить — и от её личности ничего не осталось. А код Вивьен уже достаточно сложен, чтобы продолжать работать даже несмотря на мусорные строки. Хотя кое-какие сбои возможны. Не удивляйтесь. Я постараюсь вычистить лишнее, это просто. Только не надо меня благодарить! Это не ради вас, а ради меня. Я — перфекционист и горжусь этим, благодаря этому ценному качеству я поднялся так высоко. Когда вижу так называемый «индусский код», меня буквально в пот бросает.

— Так а чё у неё, память очистилась, типа?

— Рома, не тупи, а? — взвыл я. — Даже мне, дегенерату со стажем, уже ясно. Она отработала память у Танигавы.

— Именно, — подтвердил Палыч. — Вивьен сейчас обладает памятью, в два раза большей, чем полагается мобу. Используй её мудрее, девочка, — подмигнул он ей. — А проблема в том, что у той Танигавы, что осталась сверху, кластер памяти тот же самый... Господи, дети, сколько же от вас головной боли!

И тут он исчез, даже не попрощавшись. Видимо смекнул, что чем дольше с нами п**дишь, тем головняков больше.

TRACK_59

— Мы не сдадимся! — заорал Колян. — Мы всё ещё здесь, у нас всё ещё есть меч! Что бы он ни говорил...

— Коль, я не буду рубить людей просто по фану, я слишком трезвый, — оборвал я его. — Пошли домой.

— Отец, я...

— Коля! Прекрати. Хватит. Облажался — веди себя достойно. Делай вид, что эта вонь у тебя из штанов — часть великого и хитроумного плана, которого идиотам не понять. Поверь опыту старого рок-музыканта.

— Я не уйду!!!

Мы все переглянулись в тишине. Я пожал плечами и протянул Коляну меч рукояткой вперёд. Тот с удивлением посмотрел на оружие.

— Бери, — сказал я. — Давай, твоя жизнь — твои решения. Хочешь устроить бессмысленную бойню — ху*рь, твой выбор, твоё право. А хочешь — попробуй для начала найти какую-нибудь девчонку и сделать её счастливой. Чисто смеху ради, попробовать. Одну, а не весь мир. Или — песню написать. Такую, чтоб все ох**вали от радости, и чтоб всем от этой песни жить легче делалось.

Колян схватил меч, дёрнул на себя. Я едва успел руки разжать, чтоб не порезаться.

— Хочешь, чтобы я забыл о действительно важных вещах и погряз в трясине повседневных мелочей?!

— Мелочей? — усмехнулся я. — Поверь, Колян, сделать женщину счастливой или написать песню — это не мелочь. Это, может, вообще самые важные вещи во вселенной. Важнее, чем сама вселенная. Я вот — ни того, ни другого не умею. Оттого печален вечно и пью не в меру. Ладно, бывай.

Я первым двинулся вверх по лестнице, за мной потянулись остальные. Кусок потолка исчез, когда я его коснулся. Во, тут посветлее, тут, у Танигавы, своя атмосфера...

— Память переполнена!

Я вздрогнул. Да что ж такое, опять двадцать пять!

Но быстро понял, что это уже не Вивьен. Танигава — та, нормальная неписаная Танигава, что имела неосторожность бессмысленно и беспощадно влюбиться в Экси, потрогавшую её там, где не надо, сидела по-турецки на футончике и, раскачиваясь из стороны в сторону, напевала:

— Память переполнена, память переполнена...

— Ну, п**дец, — прокомментировал я.

— С новым багом, Мёрдок, — усмехнулся Иствуд. — Что ж... Надо сказать, мы все достаточно легко отделались.

— Я кинжал ассассина сп**дила, — похвасталась Сэнди.

— Ай, молодец, ай, хвалю! — восхитился я.

Отодвинул японскую дверь. В лицо ударило тёпло-холодной волной воздуха. Глубокий вдох, глубокий выдох... Эх, хорошо. Весна... Виртуальная весна. Вот вытает виртуальное говно из-под виртуального снега, виртуальные грачи прилетят, виртуальные цветы зацветут...

Я достал пачку из кармана, вытянул губами сигарету. Прикурил... бы. Хер там, место не подходящее, проклятая сигарета даже не думала тлеть. Ну, ладно, всё равно хорошо. Дома покурю.

Мы стояли перед Домом Перевоплощений. В городе было тихо. Город спал.

— Итак, — сказала Сандра, — что мы имеем?

— Мы поимели решительно всё, — сказал я с уверенностью. — Неписи, которая меня полосовала и компрометировала, больше нет. Я вернул клавишницу. И у нас остаётся ещё трое суток, чтобы дописать альбом. Так что — спим. А рано утром — не позже трёх часов дня! — собираемся в студии. Всё, ребята. Траблы кончились. Дальше — одна сплошная рутина и...

— Забери! — Вопль заставил меня вздрогнуть а рукоятка убивающего меча, оказавшаяся под носом, вовсе удивила.

— Чё не так, Коляня?

— Забери, и больше я не хочу тебя знать!

У мальца слёзы бежали по щекам, губёшки тряслись.

— Коль...

— Молчи! Сегодня, батя, ты смешал мои идеалы с дерьмом в буквальном смысле. Я тебе доверял, а ты плюнул мне в лицо и вытер об меня ноги. Прощай!

Я взял меч, а Колян, развернувшись, быстрым шагом пошёл прочь.

— Ты его не остановишь? — спросила Сандра.

— Нет. — Я инвентаризировал меч. — Я, конечно, нихера не отец года, у меня детей вообще никогда не было (наверное), но ребёнком-то я был. И одну простую истину понял очень хорошо.

— Кажется нас ждёт очередная мудрость от Мёрдока, — хмыкнул Иствуд.

— Угу. Записывай, ковбой, процитируешь при случае. Детям нужно помочь встать на ноги, а потом — отпустить. Если ребёнок в состоянии послать тебя нахер и уйти, не оглядываясь — значит, ты всё сделал худо-бедно правильно, а дальше упираться — только портить. Так и с песнями. Так и с музыкой. Ты можешь делать одно, а в итоге получишь что-то совершенно другое, что пошлёт тебя нахер и уйдёт, не оглядываясь, зазвучит из каждого граммофона, понесёт тот смысл, которого ты и не думал вкладывать. Станет больше и лучше тебя, затмит тебя своей тенью. И как бы тебя с этого ни ломало, это — счастье. Когда дети съезжают — это всегда счастье...

***

— Можно, я у тебя переночую? — вдруг спросила Сандра.

— До твоего дома же ближе, — удивился я.

— Ну...

— Да можно, конечно. Внизу на диване постелим, он ничё такой...

— Мёрдок, ты мудак! — саданула она мне локтем в рёбра, но сама тут же рассмеялась и взяла меня под руку.

Когда мы пришли домой, Коляна там уже не было. У него и вещей-то — хрен да маленько, а в виртуале чемоданы упаковывать не надо. Покидал в инвентарь трусы-носки и — давай, до свиданья.