Газлайтер. Том 3 (СИ) - Володин Григорий - Страница 38

Ну ничего себе. Княжеский шурин не брезгает поручкаться с простолюдином. А дядя Маши, оказывается, нормальный мужик.

— Спасибо, — отвечаю на рукопожатие.

Княжна же, гордо подняв подбородок, протягивает мне руку ладонью вниз. На что Евгений удивленно вскидывает брови вверх. Но делать, как говорится, нечего, я мягко беру тонкую ручку и целую нежные пальчики.

— Что ж, — поджимает губы княжеский шурин, затем достает визитку. — Мои контакты, Данила. Звоните по всем вопросам, связанным со зверем. Если что-то нужно — сразу говорите, не откладывайте. Для нашей семьи ирабис очень важен.

— У нас с заказчиками коммуницируют Енеревы, — пытаюсь я возразить, хоть визитку и взял.

— В важных вопросах посредники ни к чему, — сурово произносит Борзов, и с ним сложно поспорить. Пускай будет контакт. По мелочам будут бегать Енеревы. Но если что срочное — лучше связаться самому.

— Легкой дороги, Ваше сиятельство и Ваше благородие! — не забываю я и поклониться, как простолюдин, за что удостаиваюсь от Борзова довольного кивка. Пожать-то руку мне пожали, пальчики поцеловать я поцеловал, но это не сделало меня благородным. Поэтому лучше этикет соблюсти, особенно при таком строгом мужике как шурин князя.

— Увидимся на балу у Горнорудовых, Даня! — на прощание машет мне ручкой Маша и уходит вместе с дядей.

Что? Она тоже там будет? Фух, но в целом и хорошо. Чем больше нормальных людей рядом, тем всё же спокойней.

— Красивая девушка, — слышу я мелодичный голос из клетки. — Всё время она только на тебя и смотрела.

Лакомка в своем репертуаре — обернулась в девушку и стоит нагая, улыбается. Вот что значит трехсотлетняя альва без комплексов. Я с трудом отвожу взгляд от ее объемных прелестей.

— Может быть, — пожимаю плечами. — Но Мария — дочь князя, между нами сословная пропасть, а у меня сейчас стоят задачи более приземленные, чем устраивать шекспировские драмы.

— О, и какие же, Даня? — любопытно округляет она глазки.

— Стать хозяином своей жизни и обеспечить безопасность родным.

Выехали мы со Светой через три дня. До Пермского аэропорта довез картеж Соколовых — «Чайка» и два черных, полностью тонированных джипа с гвардейцами. Только мигалок не хватало. Но и без них простые водилы уступали нам дорогу, едва стоило замаячить в их заднем зеркале. Какие всё же вежливые в Царстве люди.

Самолет доставил нас в Тагил за час, а дальше мы на заказном такси с кучей чемоданов отправились в гостиницу «Великолепный век». Бал только завтра вечером. До него нужно дожить.

Света проявила предусмотрительность и еще в Будовске заказала два номера в гостинице. Она также указала точное время прибытия. Так что когда мы подъезжаем к крыльцу, нас уже встречает портье, готовый забрать чемоданы. Удобно. Не надо самому таскать эти четыре здоровых пластиковых короба. Причем три самые большие — это багаж Светки.

На ресепшене нам выдают ключи, и мы поднимаемся на бесшумном лифте на последний шестнадцатый этаж.

— Наши номера друг против друга, Даня, — с улыбкой замечает Света, указывая на двери.

— Да, не надо далеко ходить в гости, — усмехаюсь. — Ну ладно, Свет, ты, наверное, устала. Спокойной ночи.

— Подожди, — окликает она, только я отвернулся. — Я не устала. А ты, Дань? Может прогуляемся через часик-два?

Спать мне не хотелось. Заняться медитациями? Да ну-у-у.

— Можно, — соглашаюсь. — Тогда через пару часов постучись ко мне. Ты все равно больше меня будешь собираться, барышня.

Она фыркает в своей привычной манере.

— Это мы еще посмотрим. На спор!

— Как хочешь, — пожимаю плечами.

— Хочу на спор! — и она пулей уносится в свой номер. Хе, смешная.

За полчаса я успеваю разобрать свой небольшой чемодан и принять душ. Затем неспеша одеваюсь в прогулочные джинсы с кофтой, усаживаюсь в кресло и утыкаюсь в ящик еще на час, когда наконец раздается стук в дверь.

Накидываю ветровку и отпираю замок. На пороге меня ожидает Светка в приталенной футболке, джинсах и заплетенными в косу волосами. Выглядит она аппетитно, надо признать.

— Полтора часа! — победно заявляет блондинка. — Ты готов, капуша?

— Я уже час как готов, — усмехаюсь, выходя и запирая дверь. — Пока тебя ждал, залип в «Мир животных». Смотрел, как панды едят бамбук. Очень занимательное зрелище.

— Ну конечно-конечно, — надувает она подкрашенные губки, идя со мной бок о бок к лифту. — Поди, когда я постучалась, только-только успел шаровары натянуть. Вот даже ширинку не застегнул, — указывает она рукой на мои джинсы. Но я не опускаю взгляд, только усмехаюсь шире.

— На что спорим, что она застегнута?

Светка фыркает, закатив глаза.

— Зануда ты, Вещий, — напыщенно бросает, потом мило улыбается: — Но так и быть, раз я проспорила тебе, то с меня ужин. Угощаю.

— Щедро, Ваше благородие, — я нажимаю кнопку лифта. Двери тут же раскрываются, и по этикету вхожу первым, а потом за мной вступает Светка. — Что ж, справедливая компенсация за панд.

Полчаса мы нагуливаем аппетит по центру вечернего Тагила. Светка выделяется среди прохожих: все вокруг кутаются в куртках, а она, знай себе, гуляет в тоненькой футболке. Я даже позавидовал знойной блондинке. А вообще огонь — удобная стихия в холодной России. Никогда не мерзнешь.

— Вот сюда не хочешь? — указывает она рукой на милый ресторанчик «Любава». Всё бы ничего, но это явно местечко для влюбленных. Об этом явно говорит оформление из сердец и купидонов.

— Пошли лучше в блинную, — я выбираю кафе попроще под названием «Три богатыря».

— Ну пошли, — вздыхает блондинка.

Внутри мы заказываем по блину «Илья Муромец» с мясом, а я еще вдобавок — сладкий с брусникой. А потом, подумав — еще блин со сгущенкой. Пить берем квас. Когда оба заканчиваем с ужином, и я сыто смотрю в окно на подсвеченные фонарями улицы, блондинка тихо говорит:

— Даня, я хочу с тобой серьезно поговорить.

Ох, начинается. А вообще стоило этого ожидать.

— Да, Света, я согласен на разговор, — серьезно киваю. — Но давай проведем его в гостинице. А сейчас еще немного погуляем.

— Хорошо, — выдыхает девушка, опустив лицо.

Здесь совсем не место для выяснения отношений. Нам еще возвращаться вместе. А если она расстроится и убежит куда-нибудь не глядя? Нет, лучше в номере. Там, даже если у нее случится истерика, то она просто уткнется в подушку.

— Тогда пойдем глянем на парк, — я встаю. — Он вроде бы подсвечен фонарями.

— Поздно, — замечает Света. — Не боишься, что к нам пристанут грабители?

— Знаешь, я даже не прочь размяться, — усмехаюсь. — А ты?

Она смотрит на меня, и на ее губах прореживается предвкушающая усмешка.

— А вообще, я тоже, — хрустит блондинка пальцами. — Очень даже не прочь.

— Слышь, паря, дай полтинник? — пристают к нам в парке два хмыря.

Вот не устаю удивляться здесь вездесущей криминогенности. Только зашли со Светой в парк, выбрали чистую скамейку под фонарем, присели, как сразу из-за поворота тропинки объявились два мордоворота. Один семки щелкает, другой складным ножиком играется. На лезвии прыгают светлые блики фонарного света.

И не только же Тагил такой. Вся Царская Русь сплошная преступная зона. Последствия бурных гражданских войн.

Я молчу, пытаясь разглядеть бандитосов. А то они скромные — встали за границей желтого света. Только видно широкие силуэты в куртках и поблескивающий нож, да слышно щелканье семок.

— Или ты, фифа, — обращается Ножик к Свете. — А то твой хахаль что-то замолк. Зачем тебе такой немой или трусливый? Лучше пошли с нами. Мы тебя и сами ублажим, и работенку заодно подыщем. Даже дадим наставницу Снежану: она обучит ремеслу и покажет как клиентам делать приятное, если неопытная. А мы будем брать всего лишь десятину.

Мои перепончатые пальцы! Вот так рекрутер-сутенер! Настоящий предприниматель!

Света же не оценивает предпринимательскую жилку бандита. Блондинка делает брезгливое выражение лица. Потом поворачивается ко мне: