Я тебя заберу (СИ) - Коваленко Мария Сергеевна - Страница 32

Даже не знаю, чего хочется больше: покрутить пальцем у виска или отправить этого гения к психиатру.

— Это корпоратив. Семейный. Все добровольно и абсолютно безопасно для тебя с Глебом.

— Все же психиатр, — задумавшись, произношу вслух.

— Что?

— В прошлом единственным мероприятием, куда я с тобой попала, была оргия. А сейчас вот... детский праздник.

Уголки губ сами разъезжаются в стороны. Я не собиралась улыбаться этому нахалу, он не заслужил ни одной моей эмоции. Но смех сильнее любых запретов.

— Если бы я знал, что ты хочешь оргию...

— Шаталов, нет! — Пока нас не услышали, закрываю его рот указательным пальцем.

— ...я бы все равно тебя туда не позвал, — касаясь губами подушечки, упрямо заканчивает Марк. — Боюсь, мои подчиненные не оценили бы такой корпоратив. А искать для тебя компанию со стороны...

— Трудно?

— После того, сколько сил я потратил, чтобы вытянуть вас с Глебом хотя бы сюда, справлюсь сам!

Его взгляд скользит по моему лицу к скромному вырезу на платье. Марк без слов, одними глазами обещает столько, что в горле мгновенно пересыхает.

— Ты стал эгоистом! — Отдергиваю руку и с трудом сдерживаюсь, чтобы не подуть на палец.

— Все мы не без греха. Расстроена?

— Впечатлена. — Наверное, странно признаваться, что не узнаю отца своего ребенка.

— Я подумал над твоим предложением. — Ладони Марка давят. Притягивают меня к упругому торсу. — Секс без обязательств не наш вариант.

— Ты вообще понимаешь, что любой мужчина прыгал бы от счастья, если бы ему предложили нечто подобное?

— Предпочитаю не повторять ошибок.

— Эй, это звучит как раскаяние! — Переносицу ломит, будто я подхватила вирус. — Еще немного, и докатишься до того, что попросишь прощения.

— Пока что в планах был банкет, живая музыка, еще какая-то ерунда от организаторов. Но если можно ограничиться одним прощением...

Еще минуту назад мы вроде бы стояли в центре зала, а сейчас сбоку дверь какой-то подсобки и ни одной живой души рядом.

— Это детский праздник. — Не знаю, кому я напоминаю. Марку или себе.

— Обещаю, что не впущу к нам ни одного ребенка. — Этот гад ключом, как у себя дома, открывает дверь и толкает меня в маленькое темное помещение.

— А если нас услышат?

Я умею справляться с собой, когда все плохо. Умею держать лицо, когда больно. Но вот с радостью возникают проблемы.

Впервые за время нашего с Марком знакомства мне настолько легко, что в животе порхают, мать их, бабочки.

Совсем не та фауна, к которой я привыкла. Дурацкий развлекательный центр все же превратил мозг в сахарную вату.

— Тогда будем целоваться. — Закрыв дверь, Шаталов вжимает меня во что-то твердое. То ли шкаф, то ли стену. И тут же обхватывает загребущими руками грудь.

— Как подростки?

Первый стон так и рвется с губ. Чтобы заглушить его, приходится на ощупь найти губами губы Марка.

— Подростком у меня не было времени на прелюдию, — хрипит он между поцелуями. — Но с тобой готов начать все сначала.

Марк

— Возле дома все чисто, — сообщает Кирилл, когда я устраиваю Лизу и Глеба на заднем сиденье бэхи.

— Машины проверили?

Вряд ли кто-то мог пробраться на стоянку развлекательного центра, но с некоторых пор предпочитаю дуть на воду.

— Да. И вашу, и сопровождения.

— Хорошо. — Понижаю голос, чтобы слышал только Злотников: — Скажи парням держаться на расстоянии. Не хочу пугать своих.

— Будет сделано, босс, — кивает Кирилл и тут же жестом подает знак водителям двух ближайших машин. — Еще какие-нибудь указания?

— Пусть администрация поблагодарит всех за участие. — Бросаю взгляд на дверь развлекательного центра. Несмотря на поздний вечер, большая часть гостей все еще там. — И потом... меня до утра не беспокоить.

— А если будут новости по Рогову? — Кирилл проверяет мобильный.

Мы оба ждем эти новости. За последние две недели мои люди распутали все ниточки в хитрой афере против компании. После того как с Боруховым провели жесткую разъяснительную работу, а Настя дала согласие на развод, у Рогова не осталось никаких зацепок. Пришло время или сдаваться, или выходить из тени. Однако сегодня мне не до работы и уж тем более не до призраков из прошлого.

— Я сказал, до утра.

Сажусь за руль и, убедившись, что мои пассажиры пристегнуты, завожу двигатель. Дальше ни разговоров, ни споров.

Уткнувшись в новый планшет, Глеб зевает и все сильнее заваливается набок, а его красавица-мать старательно прячет глаза. То подолгу смотрит в телефон, то любуется уличными пейзажами за окном.

Словно скромная незнакомка.

Будто не она сходила с ума в темной подсобке. Не она царапала мне шею и требовала: «Еще, еще». Не она, захмелевшая от оргазма, проклинала так пылко и искренне, как способна проклинать только любящая женщина.

От последней мысли за грудиной становится тепло.

Первый раз в жизни я радуюсь красному на светофорах и благодарю каждого пешехода, которому приперло перейти дорогу перед бэхой.

Впервые не спешу.

Жму на газ так плавно, словно под капотом не пятьсот лошадей, а чахлый пони.

Во время остановок любуюсь в зеркало заднего вида на своих.

Странное чувство. Я в том же дерьме, что и девять лет назад. Опять на горизонте те же фамилии. И все-таки снова ощущаю необычную штуку, дико похожую на счастье.

Слишком много для совпадений! Как переклинило на одной женщине. Прописалась за ребрами еще вредной лопоухой девчонкой. Совпала всеми своими колючками и изъянами.

В прошлом я не задумывался об этом. Чувствуя себя идиотом, помешавшимся на малолетке, брал от Лизы все, что могла дать. Затрахивал ночами напролет до полной отключки. Кормил едой из лучших ресторанов и гамбургерами в дешевых забегаловках. Смеялся над ее комплексами и лечил голову самым древним и надежным способом.

Не понимал, за что мне такое чудо. Что с ним вообще делать?! А потом точно так же быстро, без лишних эмоций, оторвал от себя.

Как в другой жизни. Гораздо более простой, чем сейчас. Без изматывающих игр на приближение и отдаление. Без необходимости ждать, доказывать и видеть в отражении красивых глаз мудака, который все просрал.

— Мы на месте, — произношу, паркуясь возле дома.

Светофоров все же оказалось слишком мало.

— Спасибо, что привез, — отвечает Лиза, когда сонный Глеб выходит из машины.

— Впустишь?

Этот разговор уже давно стал ритуалом, но сегодня я впервые жду другой ответ.

— Тебе не хватило в центре?

— Мне всегда тебя не хватает.

— Давай без «всегда». — Лиза отводит взгляд.

— Так впустишь?

— В доме нет свободных комнат, сам знаешь. Спать придется на диване.

— Я уже люблю этот диван.

— А душ только внизу, в тренажерном зале. — Лиза мнет ремешок своей сумочки, будто это она, а не я источник всех бед.

— Потрешь мне спину?

Знаю, что напрашиваюсь. Как суицидник-сапер, которого отправили на задание без защиты и оборудования, с одним лишь благословением.

— Я уже натерлась за этот вечер. — Лиза облизывает губы.

Слишком быстро, но я замечаю.

— Тогда мы будем спать. — Ладони начинают гореть от потребности касаться. — Просто спать. — Толкаю дверь машины и уже жду, как пойду рядом со своей женщиной в свой дом.

В доме мы не разговариваем. Прежде чем уйти в свою комнату, Глеб обнимает меня. И, на миг обернувшись, бросает благодарный взгляд матери. Та, словно сегодня вечер пантомимы, скованно пожимает плечами. Через пару минут приносит мне подушку и плед.

Все это похоже на какой-то сюр. Я бесправный гость в своем доме. Среди знакомого, хоть и временно чужого... Ючусь. Смиряюсь. Подстраиваюсь. Как помойный кот, которого на ночь впустили погреться добрые люди.