Я тебя заберу (СИ) - Коваленко Мария Сергеевна - Страница 4

Гадины со вкусом пряной вишни. Но настолько похожей на ту... мое табу, что другие водители, смирившись, начинают объезжать по кругу. А я все стою, мокну и не могу сделать даже шага в сторону своей машины.

После ресторана домой приезжаю промокший и злой. Кравцов справился с презентацией без моего участия, но потом пять минут разливался соловьем в трубку, как ему жаль и как сотрудники жаждут поскорее познакомиться со вторым боссом.

Так и хотелось потребовать у него список всех жаждущих. С одним шустрым гинекологом в первой строчке. Однако, стиснув зубы, я сдержался. А затем вообще отрубил телефон.

Дома отключить ничего не удается. Настя встречает у порога. При макияже, с алой помадой, которая лучше всего смотрится на члене, в длинном шелковом платье, подчеркивающем все прелести.

Красивая как с обложки. И доступная в любой момент по щелчку пальцев.

— Как прошел банкет? — Она широко улыбается, и бретели платья скользят по плечам вниз.

— Кравцов отработал за нас двоих.

Мне нет никакого смысла врать. Правда, как и что-то плохо пахнущее, имеет свойство всплывать в самый неподходящий момент. Да и с Настей нет необходимости во лжи.

— Коля очень хотел представить тебя коллективу. — Жена снимает с меня пиджак и тянется к пуговицам на рубашке.

— Все, что он хотел, — это деньги. — Останавливаю ее. — И они уже на его счету. Как ты просила.

— А почему тогда ты злой? — Ее руки стекают по моей груди к ширинке и проворно расстегивают молнию. — Трудный день? — Настя опускается на пол. — Или женщина?

Оттянув резинку боксеров, она осторожно освобождает член и демонстративно облизывается. Вроде бы точно так же, как сегодня уже облизывалась другая женщина. Но все-таки иначе.

Спокойно. Без эмоций. Будто то, что предстоит, — обязательная медицинская процедура. Разновидность зонда.

— Всё вместе.

— Надеюсь, она оставила мне хоть что-то? — Губы жены улыбаются. В отличие от глаз.

Это не тянет на ревность. Для нее в нашем браке нет места. С первого дня никто не клялся никому в верности. Оба понимали, что так будет удобнее. Насте — с моими деньгами и статусом. Мне — с постоянной любовницей, которая не станет дурить мозг по любому поводу и избавит от необходимости таскаться по борделям и кабакам с новыми заказчиками и партнерами.

— Если хочешь чего-то особенного, только намекни. — Так и не получив ответа, Настя тянется к члену. Почти касается.

Но я резко пресекаю:

— Не нужно.

Обычно мне нравится такая ласка. Настя знает, как я люблю. От темпа до глубины. И все же сейчас не хочу.

— Ты уверен? — Жена проводит пальцем по губам, размазывая помаду.

У любого другого на моем месте сорвало бы крышу. Похоть в чистом виде. Но, словно проклятый, я вспоминаю другие губы и других женщин.

Похожих как две капли воды...

Одну совсем молодую, девятнадцатилетнюю. Со светящимся взглядом и смешными ушами. Немного оттопыренными, как у сказочного эльфа. С поцелуями, от которых уносило мозг. Со смехом, всегда искренним и звонким. И другую — взрослую, расчетливую. Опасную, как клин, который можно выбить из головы лишь одним... очень древним способом.

Обеденный перерыв в ординаторской начинается со сплетен. Как я и предполагала, вчерашняя вечеринка для многих прошла ударно. Кто-то жалуется на головную боль и вместо кофе хлещет шипучий аспирин. Кто-то задумчиво отмалчивается. А Вероника, молоденькая медсестра с ресепшена, старательно замазывает свежий засос. Перед общим зеркалом. Не прячась.

— Кравцов ее вчера целый час в подсобке трахал, — шепчет мне Галина Михайловна, наш главный лаборант и заодно местное средство массовой информации. — Официанты к нам раз пять подходили. Спрашивали, когда начальство закончит. У них там, в подсобке, то ли алкоголь стоял, то ли посуда.

— В следующий раз пусть заранее оговаривают срок аренды.

Я все больше радуюсь, что не осталась на презентацию. Никаких сюрпризов. Банально и предсказуемо.

— Перенервничал Николай Степанович, — хмыкает Галина Михайловна. — Не каждый день делит бизнес с другим.

— Бизнес не любовница. Конечно, жалко. — Поглядываю на часы.

До следующего, последнего на сегодня приема еще полчаса. В принципе, можно отсидеться у себя в кабинете. Без кофе, но хоть в тишине.

— Мне кажется, предложи Кравцов поделиться, Верочка не отказалась бы. Этот Шаталов... Он такой, что никто бы не отказал. — Галина Михайловна делает щедрый глоток капучино и жмурится. Как довольная тучная кошка.

— А что, вчера никто не успел... — Голос сипнет, и приходится откашляться. — ...завести близкое знакомство?

— С этим... Марком Юрьевичем? — Галина Михайловна отрывается от своей чашки и удивленно вскидывает брови.

— Он вроде как без жены приехал. Свободная касса. — Дико хочется помыть собственный рот. С мылом.

— Куда приехал? — Глаза моей собеседницы становятся похожими на два блюдца.

— В ресторан, — жму плечами.

— Так не было его! Мы до двенадцати ждали, когда ж объявят причину попойки. На шампанское уже смотреть никто не мог. А потом Кравцов взял микрофон и рассказал про этого Шаталова. Мол, соучредитель. Новый босс. И бла-бла-бла.

— Так я... — Хочу сказать, что видела его в гардеробе. К счастью, заткнуться успеваю вовремя.

Звезда сегодняшнего шоу «Сплетни» — Вероника. Пусть ею и остается.

— Зато мы потом в интернете нашли фотографии нового начальства. — Забыв о кофе, Галина Михайловна достает телефон и начинает быстро искать что-то в сохраненных фото. — Вот, смотри! Элитный кобель и в фас, и в профиль. Таких мужиков нужно выпускать в массовое производство. Ксерить пачками, чтобы у каждой женщины был свой. — Она мечтательно вздыхает и сует телефон мне в руки.

Дико хочется сказать: «Не надо. Мне не интересно!», но не успеваю. Галина Михайловна слишком настойчива, а Шаталов на фотографии слишком хорош.

Его не портит ни сердитый взгляд, ни рубашка, застегнутая на все пуговицы и прячущая мускулистое тело. Ни женщина рядом.

— А это жена! — подсказывает Галина Михайловна.

— И давно они в браке? — Сама не знаю, какой черт тянет за язык.

Анастасия Шаталова — моя пациентка. Рано или поздно все узнают, кто она. А заодно — выведают и перескажут подноготную мужа.

— Два года.

Галина Михайловна листает дальше. Показывает еще одно фото Марка, только уже с другой женщиной и более молодого. Моложе, чем я его запомнила.

— А это первая жена. Тоже красотка. Они были в браке пять лет, потом расстались.

— Красивая...

Взгляд останавливается на знакомом женском лице с грустными глазами. Еще один персонаж моих ночных кошмаров. Думала, смогу ее забыть. А нет — помню.

— В газетах писали, что они долгое время были партнерами. Даже после развода. Представляешь? А девять лет назад Шаталов отдал ей весь бизнес. Переписал на ее имя контрольный пакет акций.

— Девять лет? — Я хватаю со стола свой стакан и жадно пью воду. Всю, до последней капли.

— Что-то там у него случилось. Темное. — Галина Михайловна пожимает плечами. Редкий случай, когда наша главная сплетница не смогла нарыть нужную информацию. — Но компания, которой он занимается сейчас, — это фирма покойного отца. За последние годы Шаталов умудрился поднять ее с колен и вывести на республиканский уровень. Пишут, что пахал без выходных и проходных.

— Что ж этому... передовику производства без нашей клиники не жилось? — Закрываю глаза и делаю пару медленных вдохов.

Ничего особенного не произошло. Прошлое — в прошлом. Настоящее — в настоящем. Однако эта непрошеная экскурсия по жизни Шаталова действует на меня слишком сильно. Словно очередная проверка: болит или не болит.

К сожалению, в отличие от прошлых тестов, сейчас я проваливаю сдачу.

— Да кто ж их, богачей, знает?! — Галина Михайловна заканчивает, наконец, пытку фотографиями и возвращается к своему остывшему капучино.