Справедливость (СИ) - Афанасьев Семён - Страница 5

Или, что ещё хуже, имеет место какая-то тонкая игра против гражданских… то есть, против мирян. И я в этой игре уже поучаствовал никак не на богоугодной стороне: водокачка, стоявшая на моём участке и на месте которой частично сейчас стоит мой дом, действительно давала воду и возможность выжить половине посёлка. Той, что от реки отделена холмом.

А я, своими руками (вернее, наняв каких-то разбитных людей со стороны; личности установить не удалось — в памяти Людмилы они не сохранились) разобрал эту водокачку и лишил людей воды.

РАДИ ЧЕГО?

Чего я хотел добиться⁈

Да, почти весь аул — иноверцы. Если точно, мусульмане… но они-то как раз пострадали в результате моих действий все вместе гораздо меньше, чем одна-единственная потенциально православная семья.

Зачем мне это было нужно? Не помню…

В случайность не верится. Более того: если даже сейчас, утратив память, у меня ушло совсем немного времени и сил, чтоб установить причинно-следственные связи; то уж тогда-то, явно будучи в здравом уме и твёрдой памяти, я никак не мог не просчитать последствия.

Ибо я всегда просчитываю последствия сделанного и сказанного. На много ходов вперёд.

Осознание последнего заставляет меня снова подняться в мансарду и, налив холодного чая, заново обдумать обнаруженное.

Водокачку нужно срочно вернуть на место. И дело даже не в единственной семье, оставшейся без средств к существованию.

Слугам Божьим надлежит, если надо, жертвовать самоими собой, в защиту паствы своей. Явной или потенциальной.

А я, своими руками, получается, отобрал последнее?

По мелькающей на задворках сознания мысли, надо бы связаться со своим Благочинным: начальство, как-никак, должно быть в курсе.

Но то если по логике.

Если же п о сердцу, ошибки надо исправлять быстро, особенно собственные. Чего бы тебе это ни стоило, не считаясь с последствиями для себя лично. Особенно если вследствие твоих ошибок пострадали неповинные люди.

И раз такое дело, подведём-ка анализ имеющихся средств… Запросив попутно смету на обратный монтаж и запуск (порывшись в компьютере, удалось разыскать компанию, проводившую демонтаж, поскольку сохранилась переписка по теме в почте).

В процессе разбирательства, погружаюсь в документы.

Оказывается, земельный акт у меня на руках один и общий на всё, но при этом в нём упомянуты оба участка: и тот, на котором стоит церковь; и тот, где стоит мой дом, и где сейчас нахожусь я сам.

Странно. По логике, это должно быть два разных акта… Разве такое оформление — не нарушение?

Впрочем, с моими мозгами, в их текущем состоянии, возможно, на интуицию в вопросах юриспруденции полагаться и не стоит.

«Есть две вещи, в которых абсолютно все люди полагают себя компетентными только потому, что у них есть здравый смысл: воспитание детей и юриспруденция. И если с воспитанием детей ещё куда ни шло, то в юриспруденции правило здравого смысла категорически не работает: нужно профессионально знать, что и как регламентирует тот или иной закон. Чтобы получать точно ожидаемый эффект», — сама собой всплывает чья-то цитата. На втором языке, который я помню.

В общем, судя по документам, в ауле была общая скважина и водонапорная башня. Они стояли с небольшим разносом (в силу рельефа), потому на этот участок был один акт.

Оказывается, эта вода раньше использовалась для полива… М-да уж.

Впрочем, уныние — не наш метод. Не говоря о деталях психологии, оно ещё и осуждается абсолютно всеми без исключения конфессиями. Всех без исключения религий.

Ринат, хозяин и директор средней руки монтажно-строительной компании, был крайне удивлён звонку одного из своих самых необычных клиентов. Он хорошо помнил этого странного русского священника в двух с лишним сотнях километров от города, в забытом ауле за кегеньским перевалом.

Которому несколько месяцев назад зачем-то срочно понадобилось разобрать водокачку. Доставшуюся, видимо, попу по наследству вместе с земельным участком.

При составлении сметы, Рината ещё тогда неприятно царапнуло осознание того факта, что целый посёлок останется без поливной воды. Но у каждого должны быть свои компетенции, и не стоит совать свой нос в дела людей, которые платят тебе деньги совсем за другое…

Демонтаж водонапорной башни был ещё той задачей: сделанная ещё при старой Империи, она представляла собой капитальное каменное здание и, одновременно, набор достаточно неудобного для демонтажа оборудования.

Но Ринат был хорошим специалистом, всех «основных» на рынке своей отрасли знал и, быстро организовав субподрядчиков, с задачей справился в срок. Получив оплату по верхнему, оговоренному в договоре, тарифу, причём почему-то со счёта небольшой аульной церквушки (кто бы мог подумать, что у христиан такие доходы, ещё и на периферии⁈ Интересно, откуда⁈ Ринату приходилось делать кое-что и для мечетей, причём по всему югу страны, а это пара тысяч километров в разбросе… вот он по опыту знал, что даже в посёлках с населением втрое больше, у мечетей таких бюджетов нет. А тут захудалая церковь, полтора прихожанина, а поди ж ты…).

Кстати, на демонтированное оборудование поп вообще махнул рукой, сказав, что оно его не интересует и что Ринат может делать с ним всё, что хочет.

Оборудование, между прочим, удалось неплохо пристроить по ту сторону южной границы. В долине, где летом жара под пятьдесят, а для полива обширных территорий арычного орошения регулярно не хватает.

— Добрый день, — раздался в телефоне голос того самого попа, которого сам Ринат предусмотрительно не стал удалять из списка контактов. — Вы делали у меня демонтаж…

— Помню, да, — перебил Ринат, экономя время. — Я узнал вас. Вы — тот священник из аула дальше за Кызылжар. Чем можем помочь?

— Я ошибся. Разобранная водокачка, как оказалось, лишней в посёлке не была…

— Мы не сможем вернуть всё, как было; оборудование уже реализовано, — чуть напрягается Ринат. — Вы же сами дали разрешение на его продажу, помните?

— Я без претензий, — собеседник явно чуть торопится снять напряжение в разговоре. — Суть вопроса в том, что нам нужно вернуть саму функцию. Полив территорий. А как мы это сделаем, уже не важно. К вам обратился потому, что уже работал с вами и мне понравились и скорость, и качество вашей работы.

— Ну, мы обычно трезво оцениваем свои силы и всегда берёмся только за то, что нам по плечу, — чуть оттаивая, автоматически отвечает Ринат. — Мы не подписываемся на жирный тендер только затем, чтоб урвать финансирование. А субподряд потом начинать разыскивать по факту…

— Я ничего не понимаю в вашем деле, — теперь уже священник прерывает Рината. — И у меня два дилетантских вопроса. Первый: во сколько нам обойдётся вернуть этот полив? Включая монтаж установки, какую-то техническую постройку и разводку воды по сельхоз землям вокруг? И второй вопрос: как долго это займёт?

— Вы сейчас знаете, о чём спросили? — веселится Ринат в ответ, явно расслабляясь. — Вы сейчас спросили, сколько будет стоить купить машину. Вот в ответ я затяну нудную руладу: машины бывают разные…

—…И сроки поставки от типа машины тоже зависят, — моментально схватывает суть собеседник. — Как и цена. Логично…

— Но выбор машины — это даже не первый этап, — продолжает с явным удовольствием посвящать собеседника Ринат. — Машина — это уже выбор решения. Перед этим, нужно понять сам проект. А для этого — определить все задачи: сколько воды, по какой разводке, на какой площади, с какими углами, под каким давлением…

—… понятно. — Озадаченно отвечает священник через пять минут. — Но у нас нет особого выбора. Я могу попросить вас начать со мной вместе с самого начала, с прикидок проекта?

— Попросить можете. Но это не бесплатно. — Чётко отвечает Ринат. — Чтобы только ответить на все упомянутые вопросы, лично мне понадобится отвлекать троих человек на пару дней и самому провести у вас до недели.