Предать нельзя Любить (СИ) - Коваль Лина - Страница 15

- Простите, - шепчу счастливо, приглаживая помявшуюся ткань его рубашки. - Я просто сильно радуюсь. Всю жизнь мечтала побывать в Москве.

- Поднимите спинку кресла, - сзади требуют довольно в грубой, неуместной форме.

Чёрт бы побрал моё щенячье преклонение этой девчонке!

Подворачиваю колени и развожу их в стороны, чтобы хоть немного сбавить нагрузку в паху, который я как дебил прикрываю сложенным пиджаком.

В этом сидении удобно может быть только лилипуту-импотенту.

С трудом поправляю спинку кресла и снова равнодушно смотрю влево, где моя бесценная помощница мило контактирует с каким-то молодым подозрительным типом.

И ладно бы просто общалась, - усмехаюсь про себя. – Она уже битый час повествует ему о том, как важно заботиться о братьях наших меньших. Святая простота!

Парень делает вид, что ему дико интересно, а сам давно, как и я, пал жертвой зеленоглазой ведьмочки.

- А вы знаете, что в Голландии вообще нет бездомных животных? – спрашивает Арина воодушевленно.

Зыркает в мою сторону, обнаруживает заинтересованность и тут же скромно уводит взгляд серо-зеленых глаз. Её щечки заливаются розовым румянцем, а шея покрывается мелкими мурашками.

Её шея – мой личный фетиш.

- И почему же, Ариша? – спрашивает наш попутчик у окна.

Сжимаю зубы от того, как неприятно раздаётся уменьшительно-ласкательная форма её имени из уст другого мужика. Очень жаль, что невозможно на законодательном уровне наложить запрет на употребление такой интерпретации, так как если направиться с этим в суд, то любой служитель Фемиды покрутит у виска и удалит меня из зала.

- В Голландии нет бездомных животных, потому что, прежде чем завести собаку любой житель триста раз подумает, а потом заплатит государству огромный налог. Если вдруг будет недобросовестным владельцем, его могут даже посадить в тюрьму… до трёх лет, представляешь?

- Вот это да, - произносит парень, жадно разглядывая стройные ноги моей помощницы, упакованные в короткие шорты.

Вот мне это надо было? – думаю, прикрывая глаза, чтобы хоть немного справиться с гневом. Это профессиональное!

Я же спокойно жил. Работал как не в себя. В последнее время с Катей время от времени встречался, только-только планировал перевести наши отношения в более близкие.

А тут вселенский взрыв, а не женщина…

Серьезно.

Вот, к примеру, почему я сейчас лечу в Москву не в удобном широком кресле бизнес-класса, а до жути тесном экономе?

Потому что атомная боеголовка по имени Арина Плевако попросту отказалась покупать себе билет дороже!

Так и заявила, либо она летит в экономе, либо не сопровождает меня в командировке вообще. При этом недоделанная звезда юриспруденции находит нормальным, если бы я разместился в первом классе самолета.

Зла на неё не хватает.

Открываю глаза и первое, что я вижу это изящные загорелые ладони перед моим лицом.

- Всё хорошо? - заботливо спрашивает и вытягивает свою длинную шею.

Мрачно смотрю на неё исподлобья, чувствуя, как в штанах становится ещё теснее.

Ни хрена хорошего, малыш. Буду честен.

-Арсений Рудольфович, вы злитесь на меня? – интересуется с придыханием и облизывает розовые полные губы. Их неповторимый вкус словно с помощью супермодной нейросети воссоздаётся у меня во рту.

Закатив с раздражением глаза, отворачиваюсь.

Пздц. Я злюсь на низкорослых проектировщиков Боинга и чувака слева от тебя. Я злюсь на себя за то, что как остолоп млею от своей не самой гениальной помощницы.

Может и неплохая идея была лететь по отдельности?!

По крайней мере, точно удалось бы выспаться и не чувствовать себя треногим существом, которого усадили на розовый стул для кукол.

Вообще, решение позвать Плевако с собой было спонтанным...

Эта поездка в Москву, в целом была не так уж необходима… Тем более на три дня…

Тем более, я не бронировал гостиницу и собрался везти этот симпатичный вынос мозга в свою квартиру на юго-западе столицы. Вернее, квартира-то хоть и моя, но в ней временно проживает мама, которая в данный момент принимает солнечные ванны на одном из круизных лайнеров посреди Средиземного моря.

- Злитесь, да? – переспрашивает Арина расстроенно. – Я вижу, как вам здесь неудобно. Давайте всё-таки назад в бизнесе полетим, а то я волнуюсь. Вы ведь из-за меня мучаетесь.

Прокладывает дорожку кончиками пальцев по моему плечу.

Ещё, хочу ещё.

-Арина, не мельтеши, - говорю, откашлявшись и получше загораживая пиджаком внушительный стояк.

У меня не было секса настолько продолжительный временной отрезок, что даже самому себе признаться стыдно. Сначала было не до него. Я так увлекся тем, чтобы доказать родному отцу то, насколько я достоин стать управляющим партнером, что забывал даже принимать пищу, не то что трахаться.

Да и случайные связи никогда не были моим приоритетом или какой-то необходимостью.

С ранних лет увидев воочию все прелести бракоразводного процесса собственных родителей, я всегда знал, что семья, которую создам, будет крепкой и я уж точно не повторю подобный печальный опыт.

Шли годы, и я действительно стремился найти девушку, с кем смог бы выстроить глубокие отношения, основанные на взаимном доверии, уважении и желании.

Нет, я само собой, виделся с женщинами. Ухаживал, дарил разноцветные клумбы и приглашал на хотя бы с виду напоминающие романтику свидания. С кем-то даже встречался несколько месяцев, но связи всегда заканчивались еще задолго до похода в ЗАГС.

Сперва это выводило из себя, потом начал иронизировать, и в итоге сейчас об отношениях и официальном браке вообще не размышляю. Всё приходит вовремя.

Моя, на сегодняшний день,бывшая девушка Катя, которой я пару дней назад предложил отдохнуть друг от друга, была стопроцентным удобным вариантом.

Катя была и-д-е-а-л-ь-н-о-й.

Такой, как мне надо.

Красивая, любознательная, открытая. У нас общие увлечения и мы идеально подходим друг другу в сексе.

Я не потребитель.

Я по жизни - равный партнёр для кого бы то ни было. Мне исключительно невыносимо и сложно только брать и пользоваться окружающими меня людьми. Возможно, поэтому Катя зарядила мне такую истерику, что у меня глаз, словно в зале суда, на процессе, задергался.

- Хочу помочь приюту, про который ты рассказывала, - выговаривает тот мудак, когда мы наконец-то выбираемся из душного салона самолёта и двигаемся в сторону выдачи багажа. Нервно застегиваю пиджак на все пуговицы.

- Конечно, Марат, - расплывается в улыбке моя фея.

Одаривает его водопадом своих волос, доставая телефон из заднего кармана шорт.

- В другой раз, - жестко обрубаю, обращаясь к парню. – Прошу прощения, мы торопимся.

Захватываю теплую ладонь помощницы и тяну ее в сторону. Ускоряю шаг.

Блд. Что я творю? Убегаю от какого-то субъекта, лишь бы он не узнал заветные цифры её телефона. Добродетель чертов.

Да-да-да. О бедных животных печется. Так я и поверил.

- Арсений… Рудольфович, - шипит Плевако. – Что вы себе позволяете?

Оборачиваюсь и невольно усмехаюсь. Злая как черт.

Глаза сверкают, чисто как два темно-зеленых турмалина, щеки алеют.

Красивая пздц.

Вся словно из шелка соткана. Хочется дотрагиваться. Сейчас. Здесь.

Но я только крепче сдавливаю её ладонь и иду дальше.

- Долинский, - рычит она сзади, впервые назвав меня по фамилии. Меня отчего-то улыбает столь резкая утрата сокровенной субординации между нами.

Я не знаю, что происходит… Зачем мне? И вообще, какого хрена я это делаю?!

Мне тридцать три. Возраст Христа, как принято говорить. Время, когда у человека меняется мировоззрение и он предопределяет свой дальнейший путь. А еще можно поискать себя и постараться проанализировать всё, чего достиг…

Я в данный момент творю такую неведомую херню, что от пацанского восторга в душе петарды разрываются. Тем более, когда резко останавливаюсь и вминаю Арину Плевако в себя.