Идеальный герой (СИ) - Кузьминов Денис - Страница 29

Кто-то из троих, в любом случае, не должен был спасть. Ведь Шан Цюфэнь не становилось лучше. Даже ночью женщине приходилось менять повязки. Она увядала на глазах. У Яна были серьезные опасения насчет того, переживёт ли адепт эту ночь.

«И что с ней делать потом?» — спросил себя Ян. — «Самым разумным будет отправить раненую вместе с дедулей Цао в Цветочную столицу. Но если клан Шан действительно хотел убить её, они могут попытаться снова»

— Старик наврал, опять, — сказала Инь, нарушая ночную тишину, — те, кто роет под других, уходят на покой только ногами вперед. Никакой он не шпион. Просто смешно! А вы-то уши развесели!

От услышанного Тайцзи резко приподнялся и теперь уже сидел на циновке. На его повязках появилось красное пятно, рана вновь начала кровоточить. В отличие от друга, Ян старался лишний раз не дергаться, раз так велела бабуля Чухуань. Без резких движений, он, насколько мог, повернул голову к сестре.

— Тайцзи, будь осторожнее, — уже мягче произнесла Инь. — Для вас, дураков — это прозвучит дико, но учитель полон лжи. И пичкает ей нас с самого детства. Раньше я терпела, но всему приходит конец. Теперь у нас появился реальный шанс разорвать отношения с ним. Не стоит говорить куда мы отправимся, тем более — посылать ему весточки оттуда.

— Раз он врал так часто, то тебе не составит труда доказать это, — сказал Ян. Хоть его и обуревали сомнения, но голословных высказываний он терпеть не мог.

— Сестренка Инь, я готов пойти за тобой на край света и простить всё, но… — Тайцзи опустил голову и сгорбился, теперь он смотрел куда-то в пол.

— Сколько раз мы пытались узнать — откуда у него взялся указ императора? Сегодня оказалось, что перед этой бумажкой должны преклоняться как перед самим Сыном Неба! Не слишком ли жирно для каких-то шпионов?

— Они знают много секретов, а ваш отец был… — забубнил Тайцзи себе под нос.

— Это ещё не всё! — продолжала давить Инь. — Наша деревня не похожа на остальные: всех детей тут обучили грамоте и счету, ни один другой ребенок на много ли вокруг и мечтать об это не смел! А узнали мы о наших отличиях только потому, что иногда сбегали! Дедуля ведь строго-настрого запретил уходить далеко от деревни. Он скрывал нас от внешнего мира годами и вдруг решил отпустить на все четыре стороны!

— Дедуля Цао никогда не слыл болтуном, — начал Ян, — не любил разжевывать и класть в рот, до многих вещей мы доходили сами. Таковы отношения между учителем и учеником, какими он их видит. Пока ты не привела ни одной его лжи, только недосказанность и строгость. Да, ему свойственны эти черты, и всё же называть из-за этого старика лжецом не стоит.

— Ложь, недосказанность, как ни назови — факт остаётся фактом: старик скрывает от нас правду! Буквально, бежит от неё! Вон, как пятки засверкали, когда ты стал расспрашивать про Хоу И.

Ян решил не продолжать, просто закрыл глаза и попытался уснуть. На языке вертелся ответ и всё же он оставил его при себе. Никаких доказательств у него на данный момент не было. В споре должна рождаться истина, а подобные перепалки лишь тешили эго, уводя от сути. И всё же, слова сестры не выходили у него из головы.

— Я чую, когда со мной темнят… — сказала Инь, прерывая его раздумья.

— Это называется интуиция и она бездоказательна. Но я…

— Да, чуйка! Неужели нельзя хотя бы разок довериться своей сестрёнке?! — выкрикнула Инь.

— Инь, это далеко не первый раз, мы шли у тебя на поводу уже… — Ян начал считать на пальцах.

— Хватит считать! Ну да, пару-тройку раз я немного приврала. В итоге же от этого все только выиграли! Когда мы сбегали в соседнюю деревню, когда умыкнули у старика треклятый указ императора, а помните нашу первую охоту?!

— Да, было весело, — мечтательно протянул Тайцзи. Когда он поднял голову и посмотрел на Инь, его глаза были полны решимости: — Только сейчас всё серьезней, сестрица Инь. Дедуля Цао бывал с нами строг, заставлял самим искать ответы, и всё же, он нас вырастил!

Инь сразу же ушла от взгляда Тайцзи, легла на бок, повернувшись к нему спиной и уткнулась в свернутую у головы циновку.

— Без тебя знаю, — немного неразборчиво произнесла она, — спаси я жизнь старику хоть трижды, этого будет мало, чтобы отплатить за всё, чему он меня обучил. Поступайте как хотите — я вас предупредила. Только помните: врать я научилась тоже у него.

— Ты сбила меня с мысли, сестра, — продолжил Ян. — Говорю, я доверяю твоему чутью! Мы не скажем, учителю куда пойдем.

— Братец Ян, у тебя с головой опять беда? — ласково начала Инь. — Он ведь просто спросит нас, и ты тут же, как на духу, расскажешь ему!

— Нет! Я не скажу дедуле Цао куда мы отправимся, умолчу об этом. Пусть думает что хочет.

— Соврешь, ты хотел сказать?

— Нет! — Ян скривился. — Просто скажу, что мы выбрали направление и выдвигаемся.

— А если он спросит куда мы пошли? — не унималась Инь.

— Ну… Тогда… — в голове Яна начались сложные расчёты. — Скажу ему правду!

— Ты издеваешься?! — теперь уже Инь вскочила, Тайцзи попытался усадить сестру обратно, увещевая её же словами об осторожности и открывшихся ранах. Их она, конечно же, проигнорировала и осталась нависать над Яном.

— В смысле, — он быстро начал подбирать слова, — скажу, что не хочу ему говорить, а не сообщу куда мы держим путь!

— Ты совершенно не умеешь врать! Разбирайся со стариком как хочешь, меня не вмешивай, понял? Ни в коем случае не рассказывай ему о том, что я вам сдуру наболтала! — девушка тыкала пальцем в плечо Яну.

Они смогли уснуть только ближе к утру. Яну показалось, что он смог закрыть глаза лишь на мгновение, перед тем, как во дворе запели петухи.

Под утро ученики оделись во всё белое. Только у Инь был какой-то выбор нарядов, доставшийся ей от покойной матери. Сестра надела белый длинный халат, волочащийся по полу. Ей приходилось держать подол в руках, иначе он быстро пачкался. Парням же пришлось довольствоваться белыми рубахами и шароварами, подпоясанными кушаками. Посещать духов предков в исподнем — неприлично, но ничего другого не оставалось. Ян и остальные лишь надеялись, что мертвецы войдут в положение живых и проявят милосердие.

Перед тем как отправиться, Ян взял несколько листов бумаги, достал тушечницу, налил в неё воды и обмакнул кисть. Ему нужно было начертить амулеты. Воины погибли мучительной смертью, их погубила противная природе тварь — оборотень. Духи мертвецов могли подняться из могил, если не совершить над ними нужных ритуалов.

Первым иероглифов в амулете стала «правильность», иероглиф ещё можно было трактовать как «управлять» и «порядок». Он наказывал духам вести себя должным образом. Талисманы обращения к мертвым всегда представляли собой повеления и указания. Вторым иероглифом Ян избрал «луну»: свет, что не давал сгущаться тьме в ночную пору. Одинокая луна слаба, поэтому он добавил к ней одиннадцать сестёр, каждый раз указывая рядом иероглиф с животными: крысу, быка, тигра, кролика, дракона, змею, лошадь, овцу, обезьяну, петуха, собаку, свинью. Луны должны уберечь землю, в которой лежали мертвецы от накопления негативной энергии. Последний иероглиф был не свойственен таким талисманам, Ян сам решил добавить его. Размашисто, с нажимом, он начертил «цикличность», «возвращение». Ему хотелось, чтобы души побыстрее испили из Желтого источника и переродились в мире смертных.

Чертить простые погребальные амулеты Яна научила бабуля Чухуань, четыре года назад, когда болезнь унесла его подругу. Тогда он долго не мог прийти в себя, как раз начались первые кошмары, видения прошлых жизней. Старушка нашла чем занять мысли Яна, выдав ему задание: выучить кучу новых иероглифов. Некоторые он уже знал, но стиль письма на амулетах отличался от обычного. С тех пор ему поручали чертить новые талисманы каждый год.

Справившись с заданием, Ян дал чернилам на листах высохнуть и только потом аккуратно сложил их в ровную стопку. Друзья уже дожидались его у порога сквозного дома.