ПАУК. Смерть врагам! (СИ) - Золотарев Егор - Страница 39

— Я знаю, кто ты! — орал маг. — Выходи, Богословский! Тебе все равно не уйти отсюда. Совсем скоро прибудет подмога и всё — тебе кранты!

Я старался успокоиться и подумать «трезвой» головой, но он меня постоянно подначивал.

— Если не выйдешь, то станешь сиротой! Круглой сиротой! А-ха-ха! А ты, старая ведьма, чего молчишь? — он встряхнул маму и заорал ей в лицо. — Зови своего отпрыска, пока дубу не дала! ЗОВИ!!!

Я увидел, как по маминым щекам побежали слезы, но она не всхлипывала и не жаловалась. Наоборот, сжала кулачки и заорала:

— Не смей выходить! Бегите! Бе-ги-те!!!

Звонкая оплеуха, и мама отлетела в сторону. Этой заминки мне хватило, чтобы выпустить сплетенную заранее удушающую паутину. Маг взмахнул жезлом, но не успел выстрелить, его накрыла липкая паутина, которая тут же обернулась вокруг него и сжала. Чем сильнее он извивался, пытаясь освободиться, тем быстрее затягивалась паутина.

Я быстро спустился вниз и подбежал к маме. На ее левой пылающей щеке была рассеченная рана.

— Максимка, уходите, — слезно сказала она. — Береги брата. Уходи, слышишь?

Я не стал возражать или пытаться переубедить, а подсадил ее себе на спину и по-пластунски пополз по стене. Времени на отдых не было, поэтому я живо перемахнул через стену и передал маму Михе. Когда полез за дядей, то машины уже визжали тормозами возле ворот, которые оказались не так далеко, как я думал. Всего лишь метров триста-триста пятьдесят.

— Не смогу удержаться, — пожаловался дядя, когда я схватил его за руку и потащил к стене, чуть не споткнувшись о мертвого посиневшего мага, смотрящего безжизненным взглядом на светлеющее небо. — У меня сил совсем нет.

— Сможешь, — сказал я тоном, не терпящим возражения. — Я тебя здесь не оставлю. Ты — Император Александр, а не просто мой дядя. Я верну престол нашему роду и сидеть на нем будешь ты!

Он тяжело вздохнул, но повиновался и изо всех сил вцепился в меня. Пока поднимались, я услышал крики и шум хлопающих дверей. Нас искали. Интересно, надзиратель сдаст или сделает вид, что не знает, куда мы делись? Я скорее склонялся ко второму варианту, иначе ему бы пришлось объяснять, откуда беглецы знали об этом выходе и где его ключ от задней двери кухни.

Мы с дядей благополучно перебрались на другую сторону стены. Вчетвером, мы перебежали дорогу и скрылись среди домов. Теперь нам предстояло незамеченными выбраться из города. И вот тут-то до меня дошло, что я не знаю, куда их вести. Я настолько спешно уехал от Отшельника, что не успел с ним это обсудить. Если бы Воронов не упомянул про Ваню, то я отвез бы семью к нему в деревню, но теперь у меня оставался только один выход — вернуться в дом Отшельника. Я не знаю, как он к этому отнесется, но больше мне не на кого положиться.

Я рассказал свой план родным, и они вынуждено согласились. К сожалению, в этом мире у нас не было ни дома, ни друзей, ни денег — ничего. Род Богословских даже до победы в Великом сражении был одним из богатейших и влиятельнейших. У нас были земли, производства, фермы и даже банк. Но сейчас единственное, что у нас было — это мы сами.

Мы двинулись по дворам в ту сторону, где я оставил внедорожник. Мама и дядя шли медленно, поэтому к машине мы добрались лишь к началу рабочего дня. Люди и машины сновали по дорогам, спеша по своим делам, и никто не обращал внимания на потрепанных, изнеможденных, шаркающих нищих.

Когда сели в машину, первым делом накормил их тем, что осталось в сумке. Мама пощипала хлеб и пару раз откусила огурец. У нее болело лицо после удара, но она как могла это скрывала. Я хотел поделиться с ней магией и уже открыл источник, но она стала яростно отнекиваться.

— Неизвестно, что нас ждет впереди, — сказала она. — Когда уедем подальше отсюда, тогда и будем думать о здоровье. А пока твои силы — это единственная наша надежда.

Я хотел возмутиться и настоять, ведь теперь источник пополняется очень быстро, но она сделала суровое лицо и пожурила пальцем. Совсем, как в детстве, поэтому пришлось на время оставить эту идею.

Дядя и Миха с аппетитом умяли все до крошки и устало развалились на заднем сиденье. Теперь предстояло самое сложное: выбраться из города на ярко-красном крутом внедорожнике, который не только привлекал внимание, но и откровенно кричал: Внимание, все посмотрите, какой я красавец!

Сначала мне пришло в голову дождаться вечера и в полутьме ускользнуть из города, но так не хотелось столько времени находиться в этом враждебном месте, что, посоветовавшись с дядей, решил выехать из города сейчас. Я старался не показываться на оживленной дороге, поэтому ехал по самым узким улочкам и два раза чуть не снес боковые зеркала.

Пока ехали, мне все время мерещилась погоня. То синий грузовик слишком долго едет за нами, то черный седан часто попадается на глаза.

— Миха, — не выдержал я. — Тебе задание. Смотри, чтобы за нами не было хвоста. Если увидишь что-то подозрительное, сразу же скажи мне… Боюсь, как бы мы к Отшельнику врагов не привели.

Брат ответственно отнесся к моим словам и каждый раз, как ему казалось, что за нами слежка, заставлял сворачивать за угол и ждать. В результате только после полудня мы выехали из города. Я знал, на что способен этот бензиновый монстр, поэтому нажал на педаль газа и полетел в сторону Казани.

Мы останавливались лишь раз. Я долил в бак остатки бензина и прошелся по вечернему лесу. От напряжения и с непривычки ломило поясницу, поэтому я размялся и еще раз с презрением осмотрел свое худощавое слабое тело. Даже живя в заточении, я должен был держать себя в форме. Почему я себя так распустил? Этот вопрос я задал Михе.

— Потому что смирился, — пожал он плечами. — Ты много раз пытался сбежать, но либо не получалось, либо получалось, но тебя возвращали в ужасном состоянии. Со временем ты перестал надеяться и забил на себя… Как и все мы. Посмотри на дядю, помнишь, каким он был? Могучий дуб — мы его называли. А мама? Наша красавица-колдунья превратилась в старуху… Это время и безнадега медленно нас убивала. Знаешь, я сначала тебе не поверил. Думал, совсем с головой плохо. Но теперь верю! Я вижу, что ты снова такой, каким был тридцать лет назад: непокорный, неудержимый и смелый. Тебя не сломали, и это видно. Думаю, Воронов тоже что-то подозревает.

Я видел с какой надеждой брат смотрит на меня и понял, что в лепешку расшибусь, но больше никогда не остановлюсь… Если останусь жив.

***

Я ехал по темной дороге и так сильно вглядывался в лес, что глаза заболели и заслезились.

— Максим, — строго сказала мама, — Мне кажется, что ты недоговариваешь. Что случилось?

Я нервно сглотнул. Бензин был почти на нуле, а я не мог найти дорогу к дому Отшельника. Когда выезжал на трассу, то был в таком состоянии, что не замечал ничего вокруг, поэтому теперь не помнил никаких опознавательных знаков.

— Не могу найти дорогу, — признался я. — Но ты не беспокойся. Это где-то рядом.

Я остановился у обочины, вышел из машины и, поежившись от влажного тумана, закрыл глаза. Через пару секунд все стало черно-белого цвета. Особенно сильно светилась луна и походила на маленькое белое солнце. Осмотревшись, разочарованно выдохнул. Здесь тоже не было Наваждения. Я останавливался каждые сто метров и сканировал лес, но заветного золотистого свечения так и не было. Разочарованно выдохнув, снова взобрался в машину и покатил по дороге. Дядя и Миха спали, мама украдкой посматривала на меня, но больше ни о чем не спрашивала. Она понимала, что ничем не сможет помочь.

Проехав очередную стометровку, я съехал с дороги, но решил не выходить из машины, а попробовать обычным зрением увидеть заклинание. С двух сторон темнел лес, молочная пелена тумана медленно ползла по траве.

«Вспоминай, о чем говорил Отшельник», — велел я сам себе.

Но в голове было пусто. Он неоднократно повторял, что надо научиться видеть обычным зрением, но как это сделать, так и не объяснил.

— Черт! — выругался я. — Надо было учиться, а не за столом сидеть и чаи попивать.