Ведьмина поляна-2 - Головачев Василий - Страница 3
- Предыдущая
- 3/15
- Следующая
Петро не ушёл, с любопытством наблюдая за действиями утренних гостей.
– Смотри, что нужно делать, – сказал Максим.
Взял в руки гладкий кругляш размером с копытце козла, встал в полуприсед, успокоил дыхание и метнул камень так, чтобы тот отрикошетировал от воды и попал в щит.
Кругляш скользнул по воде, но попал в самый нижний обрез щита.
Петро покачал головой. Малята фыркнул.
Максим не смутился, подобрал второй кругляш.
– Пристрелка.
Второй камень тоже не попал в «краба», хотя после отскока лёг уже гораздо ближе. Зато третий и четвёртый легли точно в цель.
Петро зааплодировал.
– Околеть не родить! Хутче тогось бросае не зазря!
– Теперь ты, – сказал Максим.
Малята встал ровно, прицелился, размахнулся, бросил.
Плоский коричневый блинчик дважды чиркнул по воде и унёсся под щит.
Пограничник смутился.
– Не рассчитал…
– Чуть присядь сначала, покачай равновесие, отцентрируй плечо, потом бросай.
Малята метнул камень, попал в шест, сжал зубы. Начал долго готовиться, снова промахнулся.
Максим показал ему стойку, приподнял локоть.
– Без эмоций, спокойно!
Малята кинул, попал в щит. Но лишь на десятом броске у него стало получаться.
Они раскидали запас кругляшей, и Максим похлопал парня по плечу.
– Молодец, быстро учишься.
– А зачем это, Макс?
– Пригодится на болоте. Выродки не оставят попыток напасть снова, а с берега можно будет кидать дроты с отскоком, когда цель будет прикрыта с фронта.
– Ага, понял.
Вернулись к рубежу для метания. Сначала позанимались стандартными приёмами с ножами с разных дистанций, разбили один из щитов в щепу. Потом перешли на экзотику. Малята старался и практически выполнял всё, что демонстрировал Максим. Как-никак на прошлом чемпионате Роси он занял первое место наряду с Максимом.
Петро наблюдал, орал приветствия в восторге от удач парня, но особенно его порадовал приём гостя из России: Максим подбросил вверх камень и сбил его с расстояния шагов двадцати пяти броском «сюрикэна».
– Околеть не родить! – вскричал Петро, махая руками, как крыльями. – Вот это фортель! Сроду такого не видал! А ты, малый, сможешь?
Малята покосился на Максима. Тот засмеялся, подал ему рюкзак.
– Сможет, только потренироваться придётся. Собирай ножи.
Малята с облегчением выдохнул, поспешил к разбитым щитам.
Надо рвом пролетел ворон, сделал круг, нырнул вниз, сел Максиму на подставленный локоть. Это был его личный связник, которого он приручил за время пребывания в Хлумани. В отличие от жителей Еурода росичи не пользовались рациями или телефонами, и роль почтовых дронов у них исполняли вороны (враны – на местном наречии). Они же служили и разведчиками, и наблюдателями, и доставщиками сообщений. Мало того, Максим научился поддерживать связь со своим летуном по имени Герасим на больших расстояниях и мог видеть пейзажи глазами ворона.
– Говори, – сказал он, погладив крупную – с человеческую голову – птицу.
– Грре-комрра-дозта, – раскатисто прощёлкал Герасим внушительным клювом.
Это означало, что какой-то командир (комрра) приказал (грре) идти на заставу (дозта).
– Тревога? – уточнил Максим.
– Госторр-кл-кл-вашно-рриказа, – ответила птица.
– Иду, – кивнул бывший инженер, переведя птичью речь как «прибыли важные гости, приказано явиться».
Подкинутый в воздух ворон взмахнул блестящими чёрными крыльями и умчался.
– Интересно, – проговорил Малята, – кто к нам мог приехать?
– Узнаем.
Помахав руками Петру, начавшему возиться со щитами, пограничники вернулись в Хлумань.
Глава 2
Причина посыла ворона стала известна, как только пограничники увидели на территории заставы группу обслуживающего персонала и прогуливающегося с каким-то незнакомцем Гонту. Незнакомец был высок, хотя и узкоплеч, и носил воинскую форму: колонтарь, ферязь, штаны свободного кроя синего цвета (местные джинсы) и сапоги из кожи китобыка. Он был молод, примерно одного возраста с Максимом, вооружён мечом – из-за плеча высовывалась его рукоять, – а сбоку на поясе висели ножны, из которых торчала узорчатая рукоятка сканфа. На предплечье молодого человека виднелся овальный шеврон: чёрная летучая мышь, пронзённая лезвием меча. Максим знал, что это знак княжеской боевой сотни, как бы сказали дома – федеральной службы охраны.
Пока подходили, он успел рассмотреть лицо незнакомца, и оно ему не понравилось, несмотря на ощутимый отпечаток силы. Узкое, с крючковатым носом, гладко выбритое, с чёрными бровями вразлёт и узким, хотя и высоким лбом, над которым свешивался своеобразный «оселедец» – язык белых (именно белых, а не седых) волос. Губы у него были тонкие, прямые, властные, и чёрные запавшие глаза со стальным блеском смотрели практически не мигая. Это было лицо человека, побывавшего во многих переделках и привыкшего командовать.
Пары сошлись.
– Знакомьтесь, – сказал воевода спутнику. – Макс, ваголвый порученец, пришед зза Грани. Малята, первоносец.
– Твой сын, – неожиданно высоким голосом, почти фальцетом, проговорил незнакомец.
Гонта кивнул.
– Парни, это Гвидо Орловец, спецхран князя.
Максим простодушно протянул руку, однако Орловец свою не подал.
– Наслыхо, – сказал он, ощупывая лицо Максима вспыхивающими жёлтым проблеском глазами.
Максим сжал зубы, отступил.
Гонта заметил его мину, качнул головой.
– Пришла увага от оборонного заступника. Необходимо послать разведку в глыбь Великотопи. Образуется сотня. Гвидо будет её возглавлять. Ты пойдёшь тоже.
– А я?! – вырвалось у Маляты.
Отец посмотрел на его вспыхнувшее лицо, пожевал губами.
– Посмотрим.
– Кто войдёт в сотню? – поинтересовался Максим, подумав о Любаве.
Гонта его понял.
– Почти весь отряд Любавы. – Пауза. – И она тоже. Плюс Могута с лучшими своими бойцами.
– Когда отходим?
– Сёдня уввечери, – ответил Орловец. – Готовинца.
– Мы готовы! – быстро сказал Малята.
Гонта сдвинул брови, но возражать не стал.
– Пошли на собор.
Орловец повернулся и быстрым шагом направился к одноэтажному строению в виде шатра, где располагался штаб заставы. Гонте пришлось его догонять.
Переглянувшиеся пограничники двинулись следом.
Максим заметил, как идёт сотник – гибко, раскованно, упруго, с грацией пантеры, и невольно позавидовал бывшему телохрану князя. Впечатление тот создавал весьма неоднозначное, воинственное и сверхсамоуверенное, хотя и не без штрихов самолюбования.
В помещении, предназначенном для обучения дружинников и пограничников разным теоретическим разделам пограничной службы, собралось около полусотни человек. Ни Любавы, ни Могуты среди них не было, но Малята сбегал к отцу, поговорил минуту и вернулся к Максиму сообщить, что сестра и сотник присоединятся к ним на берегу под Хлуманью, где достраивался небольшой порт для росичского флота.
Начал собрание воевода, потом говорил Орловец, высокий голос которого буквально ввинчивался в уши, что опять-таки не понравилось Максиму. Он чувствовал, что с этим командиром у него будут проблемы, хотя причин вроде бы не было.
Ничего особенного с невысокого подиума не прозвучало.
Руководители обрисовали положение Роси, Орловец огласил данные разведки, по которым выходило, что конунг, Великий Император Еурода, вскоре намеревается повторить нападение на страну с использованием каких-то жутких машин для массового убийства. Что это за машины, он уточнять не стал.
Разошлись по домам, чтобы собраться к походу.
Так как никаких личных вещей у Максима не было, то и сборы бывшего инженера Брянского технологического института не заняли много времени. Из бытовых принадлежностей он имел только часы (больше всех ими восторгалась Верика), пару трусов и бритвенный прибор. Остальное – одежду, бельё, бритвы, флаконы, платочки, ложки-вилки – он использовал местного производства. Рубашки-вязанки носил в качестве повседневных нарядов вместе с «джинсами» да кафтанами по вечерам, а обувь ему нашла Любава – мягкие и удобные ичиги со змеиным узором. Впоследствии оказалось, что они и в самом деле сшиты из змеиной кожи и подбиты изнутри местной «фланелью» из пуха клюваров.
- Предыдущая
- 3/15
- Следующая