Любовь без обязательств - Коваль Лина - Страница 2

Моя работа – моё призвание.

Мечта, о которой я не говорю вслух – открыть свой бутик. Это очень сложно и дорого. Отчего я стараюсь исполнять обязанности на сто процентов. Пока как наёмный сотрудник.

Проходя мимо небольшого острова возле эскалаторов, здороваюсь с продавцом:

– Привет, Миш.

– Привет, красотка. Каждый день всё прекраснее.

– Ты мне льстишь, – поправляю волну из волос на плече.

– Ни капли. – Он прикладывает руку к груди, как будто клянётся. – Кофе сделать?

Оглядываюсь по сторонам. До начала рабочего дня ещё полчаса и можно себе позволить любимый карамельный латте.

– А давай, – говорю, размещая сумочку на витрине.

– Я угощаю. На свидание ты со мной не идёшь, хоть кофе выпьем.

Прыскаю от смеха. Он милый парень. Не «ниже-выше-беги», однозначно.

Забрав напиток и оплатив его, тороплюсь на рабочее место – небольшой кабинет в закассовой зоне. Так как мы находимся в самом сердце «Вавилона», в помещении нет окон. Но здесь уютно и стильно.

Включив компьютер, выполняю ежедневный утренний ритуал. Под присмотром охраны снимаем пломбы с витрин и сейфа, в котором содержатся особо дорогие украшения с бриллиантами. Продавцы оформляют витрины, а я подписываю акты приёма-передачи.

Для обывателя, который никогда не работал в ювелирной сфере, кажется, что здесь всё так же просто, как в обычном магазине, скажем, одежды.

Но это далеко не так.

Моя работа вся построена на колоссальной материальной ответственности. Одно послабление себе или персоналу может повлечь колоссальные потери. Деньги огромные, но я к этому привыкла.

Возвращаюсь в кабинет и поправляю неброский макияж. Сотрудник бутика должен быть одет с иголочки. Никакой вычурности, вульгарности. Глухое облегающее чёрное платье, ухоженные волосы, неброский маникюр, тонкие чулки или колготки телесного цвета и закрытые туфли на каблуке.

Мужчины приводят к нам своих женщин, чтобы подарить им что-нибудь изумительное. Мы не должны выделяться. По сути, продавец – это ещё одна витрина.

Стильная, красивая и дорогая.

Рабочий день начинается, и немногочисленные ранние посетители заполняют торговый центр.

Проверяю электронную почту. С пятницы не прочитано уведомление о встрече арендаторов с управляющей «Вавилона» Ангелиной Беловой. В десять утра. Перевожу взгляд на золотые часики на руке. Без двух минут. Блин.

Конференц-зал находится на пятом этаже. Вызываю прозрачный лифт, в который тут же следом забегает запыхавшаяся Ася, владелица небольшого магазина женской одежды по соседству с нами.

– Привет, Ксюш. Тоже опаздываешь?

– Немного. Привет, – складываю руки на груди.

– Кто придумал собрание делать в такую рань? Даже не проснулась толком, – ругает она руководство.

Выйдя из лифта, семеним по скользкому полу в сторону зала. Судя по идеальной тишине за дверью, встреча уже в разгаре.

Чёрт.

С детства не люблю излишнее внимание. Выступления на публике – моя фобия. Ася распахивает дверь, я юркаю за ней, стараясь быть незаметной. В сторону трибуны не смотрю, но по телу вдруг прокатывается волна из мурашек. Так как «места для поцелуев» ожидаемо, заняты, мы размещаемся в первом ряду.

Подняв голову на сцену, сразу сталкиваюсь с непроницаемым взглядом в глазах кофейного цвета. Они лениво мажут по моим ногам и быстро возвращаются к бумагам на столе.

Как я могла не догадаться о его присутствии?

Всё логично.

Глеб – единственный владелец торгового центра. Правда, фактически управлением давно не занимается.

Пытаюсь унять дрожь в руках, лицо тут же вспыхивает краской. Мне неприятно.

Я вообще не готова столкнуться с Громовым сейчас. Два дня назад он использовал меня так, что между ног до сих пор саднит…

Назвал тупой. Обидел.

Я до сих пор помню запах его туалетной воды и то, как он реагирует на собственный оргазм. Это немало. По крайней мере для того, чтобы мой пульс резко увеличился, а бёдра непроизвольно сжались в мягком кресле.

Я сижу в нескольких метрах от него. В заполненном людьми зале для конференций.

Сейчас он не варвар, имевший меня всю ночь, как ему вздумается. А бизнесмен. Его тело упаковано в идеально скроенный серый деловой костюм. Белая рубашка оттеняет гладковыбритое лицо. На левой руке «Rolex» из стали и жёлтого золота. Весь его образ кричит о том, что он богат и успешен.

Зеркалю его невозмутимый отстранённый вид, сжимаю руки в кулаки и отдаю внимание прекрасной Ангелине, которая увлечённо рассказывает про входящий поток покупателей в прошлом месяце, целевую аудиторию и планы на летний сезон. В разговоре управляющая постоянно глазеет на Глеба, словно прося поддержки. Он сосредоточенно ей кивает.

На меня больше не смотрит… Совсем.

Я снова превратилась в пустое место. Это как минимум неприятно. А как максимум заставляет мою и без того невысокую самооценку пробить очередное дно.

После окончания доклада Ангелины из зала начинают со всех сторон сыпаться вопросы.

Арендаторы часто бывают недовольны многим. Рост цен на аренду, бытовые проблемы, кого-то беспокоит строительство третьей очереди. Это значит добавятся конкуренты и будет сложнее отвоевывать внимание покупателя.

Меня данные вопросы не интересуют. Наш бутик не относится к масс-сегменту, и вряд ли кто-то сможет конкурировать в столь узкой нише.

Тревожит другое. То, как управляющая преданно смотрит на Глеба и как бы невзначай проводит ладонью по его плечу. Заигрывает глазами и кокетливо улыбается. Он же поощряет ее поведение равнодушием.

Уверена, что у всех сидящих в зале людей складывается впечатление, что они близки…

Моё и без того потертое эго беспокоят эти мысли. А что, если он несвободен?

Однажды, у меня были недолгие отношения с женатым мужчиной. После разрыва я зареклась больше никогда не испытывать судьбу. На чужом несчастье своего счастья не построишь. Банально. Но я верю в приметы и различные знаки.

Со слов моей подруги, Громов был около пятнадцати лет в браке. В данный момент они с бывшей супругой со скандалом делят имущество. Отдаленно я припоминаю эту женщину на первой свадьбе Насти с Андреем. Красивая, но холодная. Такая Снежная королева. Под стать Глебу Константиновичу.

Собственник «Вавилона» терпеливо отвечает на все вопросы, а его секретарь фиксирует пожелания.

Акценты в диалоге расставляет жестко. Интонацией, взглядом, словами.

Такому особо и не выскажешь ничего.

Смотрю на этого уверенного в себе мужчину и удивляюсь, что те воспоминания о ночи, от которых хочется прикрыть глаза и непременно забыть, были связаны именно с ним. Чувства, которые я сейчас испытываю невозможно описать. Одновременно неловко и жарко.

За что мне это? Он даже носом не ведет в мою сторону, а я места себе не нахожу.

– Геля так его наглаживает. Они сто процентов трахаются. – Шепчет мне на ухо Ася.

– Ну и пусть,–вяло проговариваю, отклонившись.

Выступающий вдруг переводит взгляд на первый ряд и ловит нас за разглядыванием своей персоны.

Недовольно хмурится.

Этого мне еще не хватало. Быстро отвожу глаза.

После встречи выбираемся из конференц-зала раньше остальных. Медленно идём по просторному коридору. Какой дурак натёр эту мраморную плитку до такого блеска? Двигаюсь, как корова на льду.

Стараюсь быть осторожнее, но это не спасает оттого, что правая нога вдруг подворачивается на скользком полу. Тут же в моем пространстве появляется знакомый терпкий запах, а крепкие руки ловят меня, обхватив за талию. В ушах начинает звенеть от такой близости.

– Не шлёпнись, – рычит мне на ухо грубый голос. Моя спина врезается в твёрдые грудные мышцы.

Удостоверившись, что я стою, Глеб Константинович убирает руки и обруливает нас с Асей, широкой походкой продвигаясь к служебной лестнице. Шокировано смотрю ему вслед.

Мимо, покачивая бёдрами, пролетает Ангелина: