Вик Разрушитель 5 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 6

— Чакыр из шаманского рода, — пояснил Дмитрий. — Но он слабосилок, даже с духами разговаривать не умеет. Зато его родной брат Сургэн является главным шаманом улуса. Хитрый, расчетливый, умеет оборачивать дела в свою пользу. Мне кажется, он вертит Чакыром как хочет.

Интересная информация. Надо будет как следует обдумать ее, чтобы обмануть князца и его брата шамана. Если Сургэн имеет влияние на своего брата, то и обрядами он манипулирует, как пить дать. Пока думал, механически «листал» страничку Дайааны. Девчонка и в самом деле красивая. Плавные черты лица и обводы скул, черные глаза подобно ночному небу… В Москве с такой внешностью она бы уже устала отбиваться от сотен поклонников.

Если быть откровенным с самим собой, я хочу свободу действий, не связанную отношениями с девушками. Во-первых, рано. Для меня они просто подруги, интересные собеседницы, а одна и вовсе боевая напарница. Но думать сейчас о чувствах, есть они или нет — глупо. Во-вторых, передо мной открывается возможность добиться самостоятельности и не зависеть полностью от своего Рода. Я не хочу, чтобы отец дергал меня за ниточки и манипулировал ради своих целей. Так что однозначно нужно сорвать церемонию обручения или как она там называется.

— Ну как тебе невеста? — подмигнул мне Витька, забирая телефон. — Говорю же, хорошенькая.

Дмитрий на его слова только поморщился и стал ждать, что отвечу я.

— Она мне не невеста, — спокойно парирую вопрос с подковыркой. Нельзя так открыто радоваться, что избежал участи уйти из рода Мамоновых и образовать новую семью. Не только ему не хотелось стать князцом в каком-нибудь улусе; я тоже не был в восторге от такого будущего. Мне в столице лучше. — Еще неизвестно, как примет меня священный костер.

— Костер — это не магия, а обряд, — возразил Дмитрий. — Все зависит от Сургэна. Он накануне будет общаться с духами вдали от улуса. Есть там местечко для подобных бесед.

— А какие отношения у отца с Сургэном? — этот вопрос вылетел у меня сам по себе. Просто в голове что-то щелкнуло, словно часть разрозненных деталек приняли правильное положение. Появилось ощущение, что во мне поселился некто взрослый, который мгновенно анализирует ситуацию и подталкивает к действию. Впервые такое проявилось возле Алтаря, но тогда я не придал этому значение.

Дмитрий переглянулся с Витькой, а потом перевел озадаченный взгляд на меня.

— Тебе зачем, Андрюха? К чему заморачиваться отношениями между взрослыми?

— Если Сургэн уважает отца, находится с ним в хороших отношениях, то обряд пройдет так, как нужно Чакыру, — пояснил я. — В ином случае шаман сделает все, чтобы Диана не стала моей невестой.

— А ведь верно, — хмыкнул Дмитрий. — Надо спросить отца. Когда мы сидели в доме Чакыра, Сургэна там не было. Только старейшины.

— Так себе аргумент, — возразил Витька. — Может, он с духами разговаривал?

— Может и разговаривал, — не стал спорить брат. — Только ведь мы приехали не просто мяса покушать, а на княжну посмотреть. Сургэн должен был присутствовать… О, да ты уже глаза закатываешь! Ладно, ложись спать, а мы пойдем.

Я и в самом деле жутко хотел спать. Сегодняшний день вымотал меня до донышка. Казалось, он никогда не закончится, несмотря на темноту, силящуюся заглянуть в окна моей комнаты. Все перемешалось в голове: полет на вертолете, долгожданная встреча с родственниками, подвал с Источником, странное видение, где я разговаривал с шаманом.

Расстелив постель, я залез под толстое одеяло, натянул его до подбородка и попытался заснуть. Как назло, в голову полезли разные мысли, и самая главная не давала покоя. Что я получил от Источника? Какие возможности или Силу? Почему Алтарь, дающий роду Мамоновых Дар Огня, показал свою вторую ипостась — Воду? Одни вопросы, на которые мне снова придется одному искать ответы. Никто ничего не знает, разводя руки по сторонам. Даже отец не верит тому, что я заметил в сердце Источника.

— Зачем снова звал меня? — Геванча сидел возле костра, медленно перебирая колокольчики на бубне, отчего тихий перезвон вплетался в шум вековечной тайги, окружавшей поляну, и текущего за кустами смородины ручья.

Заметно похолодало, но огонь ласково тянулся ко мне языками пламени, словно хотел обнять и согреть. Я выставляю навстречу им руки — пламя испуганно шарахается в сторону, освещая морщинистое и задубевшее лицо шамана, а потом шаловливым котенком снова ластится, облизывая ноги.

— Хочу узнать больше про Небесный Камень, — ответил я. — Почему он показал мне Огонь и Воду? И про тебя тоже хочу знать. Шаманы говорят, что твое имя очень известно. Омрын, так и вовсе упал на колени передо мной, когда я упомянул тебя.

Показалось или нет, что морщины на лице загадочного Геванчи дрогнули от улыбки? Или это причудливая игра света и тени от костра? Колокольчики мелодично звякнули, бубен отозвался глубоким и тихим басом, словно давая какой-то сигнал черному небу с сияющими каплями звезд.

— Молодой, настойчивый и нетерпеливый, — вплел свой голос в потрескивание валежника Геванча. — Расскажу тебе небольшую историю. Я прожил семнадцать весен, когда мой дед Эрчим, Верховный шаман-жрец всех якутов, объявил меня своим наследником. Я и в самом деле был сильным шаманом не по возрасту, умел разговаривать с духами, свободно владел гипнозом, использовал силу мысли и слова, мог без труда установить связь со всеми тремя уровнями нашего мира…

Я почему-то не удивлялся, как Геванча оперировал современными терминами, объясняя суть шаманизма. Словно передо мной сидел доктор наук, написавший сотни трудов по загадочной культуре, а в свободное время надевавший костюм шамана и бравший в руки своего Крылатого Коня — бубен. Скорее всего, он использовал ментальную магию, умудрившись подстроиться под мой психотип. Будь я англичанином или французом, Геванча разговаривал бы со мной на соответствующем языке.

— Почему ты, а не более старший родственник? — я почувствовал азарт. Страх и неуверенность перед давно умершим шаманом куда-то исчезли.

— Не всегда за Верховным следует сын или брат, — ладонь Геванчи снова погладила кожу бубна, вызвав слабый звон колокольчиков. — Он сам выбирает достойного и сильного. Так я и стал белым шаманом. Ты знаешь, кто такие белые шаманы?

— Нет.

— Они общаются с духами Айыы и верхним миром, а черные — с духами Абасы и нижним миром. Белые руководят обрядами, а черные лечат людей и скот, но никто из них не имеет права вредить. Я к сорока годам достиг уровня двенадцатого Неба, мне помогали сорок два духа, и я мог заглянуть в будущее не только какого-то человека, но и всего народа, страны.

— И ты позволил себя убить? — воскликнул я пораженно. — Если ты видел свое будущее, почему же не предотвратил преступление Мамона?

— Потому что уже предвидел эту встречу, — губы Геванчи разомкнулись в понимающей улыбке. — Останься я в живых, ты бы ко мне не пришел. Наши пути не пересеклись бы оттого, что ты не появился бы на свет. Не пытайся понять, почему именно так, а не иначе. Просто поверь.

Поверить-то можно чему угодно, особенно когда находишься в пограничном состоянии между сном и явью, но я знал точно, что не сплю. В здравом уме слова шамана могли вызвать лишь скептическую улыбку. Да только не до смеха было сейчас.

— Зачем же тебе нужна эта встреча?

— Ты должен соединить Силу двух осколков единого в самом себе, — опять начал нагонять туман древний шаман.

— Каких осколков?

Бубен загудел тревожно, а колокольчики вскрикнули на тысячи тонких ладов.

— За сотню лет до тех дней, когда первые вооруженные отряды белых воинов появились на берегах Лин, с небесного купола обрушилась яркая звезда, — Геванча заговорил монотонно, как будто читал невидимую книгу. — Не долетев до земли, она распалась на два огненных хвоста. Один из них упал на землю там, где сейчас находится Алтарь твоего Рода, и стал Источником великого чародейства. Второй огненный хвост исчез в лучах восходящего солнца. Он перелетел Большую Воду и упал среди бескрайних холмов и ледяных рек.