Ружемант 2 (СИ) - Рок Алекс - Страница 4

Ириска вновь предпочла кукольность размеров. Феей мудрости воспарила у рисующегося голографического древа умений. Разве что крылышек не хватало.

Безжалостный выстрел тут же прокачался до максимума.

Я миновал поздравления в достижении высшего уровня. В этот раз на выбор предлагали три умения, что заменят выстрел.

— Оставить, как есть?

Ириска протестующе затрясла миниатюрной головкой.

Скользнула к правой иконке, спешно вывела описание.

Беспощадный огонь

Пассивное, не изучено.

Ружемант сохраняет способность использовать «Безжалостный выстрел», и приобретает трехпроцентный шанс (+1 % за каждые 10 ед. интеллекта, +1 % за каждые 10 ед. удачи) обратить в оный любой выстрел. Безжалостный выстрел, произведенный таким образом, всегда будет 1 уровня.

Две других заменяли способность: либо убирая возможность пробивать вражью броню, но наносить невероятно огромный критический урон, либо наоборот, убирали возможность наносить урон, но каждое попадание обращало сталь вражеских бронеделов в решето, понижая ее уровень.

Ну с уроном у меня и так был порядок: вспомнилась судьба первого подбитого «дракона», так что первая — точно мимо. Вторая поинтересней, но вот отсутствие урона…

Ириска права. В конце концов, не для того просил совета, чтобы ему не последовать

Оставшиеся очки вложил в «ярость ружеманта», дополнил «список друзей»: вписал туда Инку. Была и пара новинок, но моего внимания им привлечь не удалось.

Последних очков хватило на то, чтобы купить пассивку «Мастер мутаций» — повышала шанс на создание не мусора, а конфетки. Вспомнилась первая блинно-комная попытка, ухмыльнулся. Надеюсь, в следующий раз выйдет попристойней…

Ладно, с этим разобрались, теперь пришло время обсудить другое.

— Что думаешь по поводу истории винтовки, вживленной в изваяние?

— В самом деле, байки подобного рода — не редкость в сети. Однако статуя выполнена из цельного куска мрамора. Он был привезен из Хакасии через…

Жестом велел ей уняться, оставить без лишних подробностей.

— Почему сразу ничего не сказала?

— Боялась разрушить ваши представления об умственных способностях Инны.

Боялась она, вот чего. Ухмыльнулся: может, еще и живой себя возомнила?

— Тогда что бы это могло быть?

— Не знаю. В моей базе данных нет ничего на этот счет, а аналитические блоки указывают на вероятную ошибочность показателей. Ранее данная скульптура не была замечена в испускании подобных волн. Может…

Может, кивнул ей в такт, все что угодно может, но это точно связано со скульптурой Остроглазой. Ее ж память видел, не чужую. Или ее винтовки, если быть точнее…

— Может, проверим еще раз?

Предложение звучало естественно и безумно. Здравый смысл, уже было поверивший в неделю безделья, встревоженно и с надрывом вопрошал: «Куда? Сейчас?»

Ночью? А почему бы и не ночью?

Инна позвала с кухни, вот почему. Здравый смысл выдохнул с заметным облегчением. Напомнил, что обещал кошкодевочке гостинец…

Сюрпризом оказался сырный омлет.

Шелестела пожелтевшими страницами книга бабушкиных рецептов. Фотографии торчали языками закладок. Бутылка вина больше походила на снаряд. Полежавшая в холодильнике, со слезой. Нутро желало праздника, душа рвалась от волнения.

Пока я здесь подчинял непослушность пробки штопору, там без меня в бесконечной череде бежали шагоходы. И Вит Скарлуччи на них верхом — ехал вернуть руку и забрать мою голову, сея ужас, смерть и разорение.

— Мяу? Хозяин? У вас бледный вид. Не нравится?

Она кивнула на содержимое тарелки, к которому я даже не притронулся.

Прогнал наваждение, взялся за вилку — то ли правда хотел есть, то ли как Ириска не желал расстраивать кошкодевочку.

— Прекрасно на вкус, Инна. Ты молодец.

Она расцветала от каждого слова. Прежний Потапов был скуп на похвалу.

Ели молча, не решаясь нарушить вязкую, томную тишину. Вино ударило в голову почти сразу же. Захотелось узнать, какой цвет белья припасла на сегодняшний вечер кошкодевочка. И как приятно будет его с нее сорвать.

Она улыбалась, благодарная как никогда. За возможность есть, спать и учиться. Сколько подобных ей котятами ютятся на улице? Инна умела ценить свое счастье…

— Хозяин, у меня к вам просьба.

Я захмелел после четвертого бокала. Был щедр на весь мир: попросит подарить квартиру — ведь не откажу. Хитрая, хвостатая чертовка!

— Возьмите меня с собой.

Не знаю, что случилось раньше: поперхнулся или протрезвел. Поспешил залить новость остатками вина.

Не дождавшись ответа, Инна принялась рисовать пальцем круги на скатерти.

— Вы ведь снова уедете туда, мяу? Оставите меня одну…

Утер рот салфеткой.

— Инна, ты ведь понимаешь…

Кошачьи глаза смотрели прямо мне в душу. Понимала. Не простит, если оставлю ее здесь.

Набрал побольше воздуха в грудь, вот, значит, для чего устроила этот маленький праздник. Опоить, одурманить, заполучить желаемое. Видят Боги, почему она не жаждет шубу, айфон и мерседес? Вопрос таился в глубине зеленых глаз.

— Возьмете, хозяин? Ну пожалуйста! Я буду очень послушной девочкой! Я вас буду слушаться, ничего не испорчу, мяу!

Она вновь боялась. Заведомо, заранее. Ее не обмануть парой дней маленького счастья. Потому что затем все равно вернется одиночество.

Я молчал. Маленький ужас заставил держать язык за зубами.

Выдохнула, тяжко, словно отправил ее на каторгу.

— Помните вашего друга? Олега? Его привезли с фронта хоронить. На Зинтеева пришла похоронка. От Лабанина — пустой гроб…

— Хочешь вернуться в одном из них?

Отчаянно гнал из себя прочь хмель. Насмешливым пьяницей он выплясывал в голове, заставляя то согласиться, то просто нахлестать ей по щекам за глупость. Не хотел ни того, ни другого.

Она испугалась моего тона. Лучше пусть боится моего гнева, чем грохота снарядов. Такой девчонке, как она, там нечего делать! Да что я, в самом деле, несу? Никакой девчонке там не место!

Я бросил взгляд в сторону, на глаза попался распахнутый газетный лист. Из-под него торчал красочный флаер на лакированной бумаге.

Улыбчивая девчонка в камуфляже с коровьими рожками из-под пилотки зазывала лозунгами и кричалками.

«Зверолюд — веди царенатца на народный суд!»

«Есть уши, лапы и хвост — врага отправь ты на погост!»

Все встало на свои места.

— Какой же ты еще… ребенок, Инка.

Сильнее оскорбить было сложно. Прижала ушки к голове, задрожал потешный хвостик. Слова отчаяния комом застряли в горле.

Ее купили на новости о победах. Она никогда не имела того же опыта, что тройняшки или Белка.

«Ты правда думаешь, что она украла на десять лет пребывания здесь? Хотя бы на неделю?»

Покачал головой, Инка выкатила последние аргументы.

— Я драться умею, я могу, хозяин! Мяу! А вдруг вас ранят, а вдруг вас…

Мысль о последнем показалась ей недостойной даже прозвучать.

— Какая ты молодец. А что делать мне, если тебя убьют?

— М-меня? — будто подобная мысль даже не посещала ее милую головку.

— Инка, я был там, где стреляют. Там страшно.

— Я смелая, хозяин. Знаете, какая смелая?

— Знаю. Но не возьму, даже не проси. Представь, что я попросил бы тебя пережить все твои ужасы. Хотела бы?

Несогласно трясет головой.

— Вот то-то и оно. И знаешь что? Я хочу вернуться домой. Не к еще одной могиле на семейном погосте, а к той, что приготовит мне вкусный ужин. К той, что счастлива тому, что я жив. Которая будет ждать, даже когда другие уже не ждут.

Выдохнул, увидел бороздки слез на ее щеках. Нет ничего действенней для девичьих ушей, чем хорошо выверенная речь…

— Понимаешь?

— Хоз… Хозяин! — она бросилась мне на грудь, опрокинув грязную посуду на пол. Разбилась тарелка — наверное, к счастью.

Погладил ее по голове, нежно коснулся спины. Ощутил на себе ее горячее дыхание. Поменялись ролями. Теперь она в моих руках, могу просить, что захочу. Как жаль, что ничего не хочется. Разве что…