Ведьма ищет любовь (СИ) - Блинова Маргарита - Страница 10

Нет, в где-то очень глубоко в своей душе я была с Корвусом согласна, но вслух ругать безголового Дрю при конкуренте не стала, ибо помнила правило про пыль в глаза и старалась не мешать блондинчику производить на меня впечатление.

Тем временем черный катафалк неумолимо приближался.

Запряжённая лошадь беспокойно мотала головой, то и дело сбиваясь с шага, но ее никто не одергивал, ибо тройке, сидящих на козлах мужиков было откровенно не до того. Они пьяно размахивали руками, хохотали, выкрикивали несвязные глупости и так увлеклись, что едва не проскакали мимо ожидающей их ведьмы.

Пришлось незаметно дернуть рукой, выпуская из перстня черную искру. Лошадь покорно застыла на месте, отчего сидящие на козлах с дружным «ааа!» завалились вперед.

Не обнаружив среди пьяной тройки красавчика Дрю, я с опаской покосилась в сторону гроба, прицепленного в задней части. Блондин был там. Лежал на шелковой белой подушечке с закрытыми глазами и скрещенными на груди руками. В переплетенных вместе пальцах на манер свечи была зажата початая бутыль самогона.

– Дрю? – несмело и прям даже испуганно позвала я.

Мать моя ведьма! Неужели красавчик на радостях скончался?

Дрю распахнул глаза, уставила в потолок и резко сел. Пару секунд он приходил в себя, потом икнул и навелся взглядом на цель, то есть на крайне мрачную меня.

– Иди ко мне, моя хорошая сладкая ведьмочка, – заплетающимся языком позвал Дрю, выразительно, но крайне неуверенно похлопывая по покрывальцу рядом.

Ведьмочка в моем лице категорически отказывалась быть хорошей и уж тем более сладкой, но под пристальным взглядом улыбающегося колдуна решила не падать лицом в грязь.

Задрав повыше подол юбки, я поставила ногу на приступочку, зацепилась одной рукой за крышу, а другой выразительно махнула.

– Подвинься.

– Как скажешь, мое мрачное солнышко, – пьяненько икнул Дрю и поджал ноги.

Злобно пыхтя и мысленно ругаясь на безголового Дрю, я перелезла через бортик гроба и устроилась напротив блаженно улыбающегося спутника.

– Трогай! – крикнул он, наклонился и с алкогольным придыханием пообещал: – Моя ведьмочка, тебя ждет нечто незабываемое!

И знаете что?

Я ему верила.

Просто, чтобы забыть о том, как ехала в катафалке на свидание, нужно очень качественно потерять память, а у меня из-за гримуара половина сил заблокирована. Вот влюблюсь и забуду об этом маленьком инциденте, как о страшном сне.

Подстегнутая приятелями Дрю лошадь двинулась с места, увозя грустную ведьму и пьяненького строителя с его группой поддержки.

Корвус Кей с улыбкой смотрел нам вслед.

Дорога до Доротивилля занимала минут семь, но для меня растянулась на целых семь часов.

Мы с Дрю сидели в гробу друг напротив друга, поджав ноги к груди и касаясь мысками обуви. Мне досталась узкая часть, предназначенная для ног, поэтому стенки домовины плотно фиксировали меня по бокам. Блондинчик все с той же глупой улыбкой покачивался из стороны в сторону, как маятник часов, в ее широкой части.

Туда-сюда.

Туда-сюда…

Тройка на козлах громко и выразительно скандировали скабрезную песенку о шустром лешем. В первом куплете тот познакомился с кикиморой и очаровал оную. Во втором попал в гости к тоскующей русалке и они тоже порезвились на мелководье. К пятому куплету леший развлекался уже с двумя нежными феечками, у Дрю началась нервная икота, а я как никогда приблизилась к разгадки загадочной аббревиатуры мжм, только в ее мужском варианте.

На десятом куплете герой песенки попал в гарем с белокурыми девственницами и уже приготовился долго и обстоятельно учить их всем прелестям взрослой жизни, но на мое счастье катафалк въехал на главную площадь и притормозил.

– Приехали! – с явным огорчением крикнул один из троицы, и я поторопилась вылезти из гроба до того, как все жители Доротивилля узнают о новом способе передвижения их черной ведьмы.

Хотя о чем это я! Зная скорость, с которой передаются слухи в этом маленьком славном городе, уже через час каждый мальчишка и глухой старик будет в курсе о гробе, ведьме и катафалке.

– Госпожа Блэк, как хорошо, что мы вас встретили! – кинулся ко мне через всю площадь наш взвинченный бульдожка, то есть господин мэр. Его верный ассистент бежал следом. – Госпожа ведьма, я сделал все, как вы велели, но они не впечатлились.

– Кто «они»? – уточнила я, мрачно глядя на то, как пошатывающийся Дрю пытается выползти из гроба и слезть на землю.

– Курсанты военной академии, – наябедничал ассистент.

– Госпожа ведьма, вы бы подошли, сделали им внушение, а то ведь…

– Господин мэр, – перебила я, – а когда мне выдадут мои честно заработанные одиннадцать золотых?

– Одиннадцать? – нахмурился ассистент, точно помнивший о десяти монетах, но быстро получил тычок в бок от начальства и благоразумно заткнулся.

– Вы сможете забрать их послезавтра, – с заискивающей улыбкой уверил меня мэр Гудворд. – Ну так что, госпожа ведьма? Поможете с курсантами? Или нам к светлому колдуну обратиться?

При упоминании Корвуса Кея у меня невольно дернулся глаз, а лицо по всей видимости исказилось в недвусмысленной гримасе, так как впечатленные мэр с помощником отшатнулись, Дрю выпал из гроба, а его дружки с воплем «твою ж это самое!» подхлестнули лошадь.

– Ни надо звать колдуна. Сами справимся, – сквозь зубы процедила я, наклонилась, поставила Дрю на ноги и взяв кавалера под локоток решительно скомандовала: – Все господа, не мешайте. У меня свидание.

– Да, моя мрачная тыковка, – засюсюкал вконец потерявший тормоза блондин, взмахом руки указывая в сторону недостроенной набережной. – Пойдем же скорее, я покатаю тебя на лодочке.

Понятия не имею, где Дрю нашел этот кошмар, но обозвать лодочкой пришвартованное к причалу плавсредство я бы не отважилась.

Лодка имела строение большой бадьи для полоскания постельного белья и кажется ранее именно этим целям и служила, пока рукастый Дрю не решил ее слегка приукрасить.

Так у бадейки появилась изящно изогнутая лебединая шейка и деревянные крылья, прибитые по бокам. Сидеть предполагалось на оббитой красным бархатом лавке, рассчитанной на двоих, перед которой был крохотный столик.

Будь я в одной из книг взятых в библиотеке, то на столике стояли бы бутылка шампанского и блюдечко с клубникой, а на лавке прекрасную даму ждал шикарный букет роз…

Но я была в реальной жизни.

И в этой самой реальной жизни меня дожилась немного подвядшая в ожидании ромашка, бутерброд с сыром и веточкой укропа и рыжий кот, который с урчанием торопливо жрал этот самый бутерброд.

– А ну-ка брысь! – рявкнул на хвостатого разбойника пошатнувшийся Дрю.

– Ничего страшного, Дрю. Пусть котик кушает, – замогильным тоном ответила я и мрачно подумала: «Должен же хоть у кого-то этот вечер закончиться удачей».

Котик меж тем оторвался от поспешной трапезы, облизнул наглую рожу и проследил за тем, как еще не севшего в лодку красавчика штормит и пошатывает.

Котик посмотрел на всю такую мрачную меня.

Котик сделал выводы.

Зажав в зубах уворованный кусочек сыра, он рыжей молнией выскочил из лодки в виде лебедя и предпочел затеряться в кустах.

Я уже подумала о том, чтобы повторить поступок котика и тоже свалить с очевидно незадавшегося свидания, но внезапно обнаружила, что наша маленькая вылазка начала собирать зрителей.

На недостроенной набережной стоял огромный помощник кузнеца, пухленький и розовощекий пекарь, мэр с ассистентом, парочка моих постоянных покупательниц и злорадствующий храмовник. В общем ничего примечательного, кроме… Корвуса чтоб его Кея!

Вот уж понятия не имею, как этот светлый умудрился так быстро добраться до Доротивилля (ну не бегом же бежал за катафалком?!), но вид у него был, как у того рыжего котика с сыром.