Выбери любимый жанр

Принц и Ида 5. Новая кровь (СИ) - Вальц Карина - Страница 4


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

4

— Это я понял, ты так орала… но не волнуйся, сюда никто не придет. Далеко. Низменность пустует, хотя маманя все время вспоминает, как было раньше. До моего рождения, то есть. Говорит, тут эти жили… ведьмы черные. Сивиллы с их мертвечиной. Воняло. Хорошим людям ходу не было. Да и теперь по старой памяти хорошие сюда не суются. Гиблая земля, — тут малец глянул на меня уже с подозрением: — А ты тут чего забыла? Уж не по домам ли шныряла? Занятие еще глупее, чем по сцене прыгать, еще до моего рождения все ценное отсюда повыносили! Вот так.

— Лет тебе сколько? — заинтересовалась я.

— Одиннадцать скоро будет! Через год.

— Здесь пусто десять лет? — спросила я скорее у себя, чем у собеседника.

Он что-то ответил, но я не слышала. В голове шумело от осознания: в Посмертье я пробыла не просто «дольше обычного», я провела там десять лет. Или даже больше. Двадцать, тридцать… пятьдесят.

У меня не было настоящих воспоминаний, но остались образы. Я точно знала, что сцена не пустовала, что вокруг нее толпились люди. Просто не помнила обстоятельств, себя… хоть обрывка случившегося здесь. Но о людях знала. Они были, они жили… раз эта часть города пустует около десяти лет, значит, отсутствовала я долго. Или все мои «знания» — это фантазии, как с лишенным золота дворцом. Был бы рядом человек, у которого можно уточнить такое…

— Эй, ты там умираешь или как? — от моего застывшего вида мальчишку проняло. — Ты это… не умирай. Ногу можно вылечить или отрезать. Как папане моему: рубанули — и дело с концом. Жив остался, на одной прекрасно скачет.

— Все в порядке, — заверила я ребенка. — Сейчас, только с мыслями соберусь…

— У тебя с папаней и ситуация один в один, он тоже неудачно свалился, а ногу того… камнем придавили. Правда, с ним все не по глупости случилось, на сцене он не скакал. Не дурак все же. Хотя насчет камня есть сомнения, маманя говорит, что ногу его затоптали мертвецы и повезло, что только ногу.

Я вздохнула и потерла виски. Десять лет, мертвые, затоптавшие чью-то ногу… а еще эта сцена. Сидя внизу, я видела кровь, все время хотелось вытереть руки, казалось, они липкие и грязные. Мне не было противно или страшно от этих полувидений-полуфантазий, но мучительно хотелось увидеть все четче.

Видя, что я двигаюсь и даже собираюсь встать на ноги, мальчишка обрадовался и затараторил с утроенной силой, бегая по сцене взад-вперед. С ноги отца перешел на слепоту бабушки и завидное здоровье прадеда, который до сих пор оставался самым целым и подвижным в их семействе. Парень так увлекся, что не обратил внимания на мою прыть, а выбралась я на сцену совсем не как жертва страшного падения с угрозой лишиться ноги.

— Маманя говорит далеко одному не ходить, а ну как на мертвеца наткнусь? Можно подумать, большое дело! Подумаешь, мертвец! Но не для мамани, она в моем возрасте ни разу живого мертвеца не видела, представляешь? Лет пятьдесят ей было, когда она впервые их увидала… говорит, испугалась — жуть! Чуть меня не родила со страху. А я вот совсем не боюсь. Чего бояться? — уже совсем забыв о моей ноге, мальчишка поддел меня плечом: — А ты боишься?

— Не знаю.

— Как это не знаешь?!

— Я… — взгляд упорно возвращался под сцену, словно там было что-то важное. Что-то помимо мусора и пыли. — В городе есть мертвецы?

— Бывают иногда, встретить можно. Но раньше они сновали по улицам вообще постоянно, — мальчишка вдруг прищурился и шагнул от меня назад: — Странные у тебя вопросы про мертвых и про город, словно ты здесь не живешь. Ты случаем не из этих? Не из переселенцев? Поглядела, что там за стеной, и воротилась от безысходности… говорят, там много таких, желающих вернуться. За стеной. Папаня так говорит, когда мама предлагает бежать. Бежать-то можно, а вернуться уже нет, таков указ короля Александра… так ты вернулась или нет? Что там, за стеной? Правда ли, что королевский дворец возвели из чистого золота и его издалека видно? И блестит он даже в непогоду? И правда, что…

— Помолчи, пожалуйста, — взмолилась я, опять хватаясь за ноющие виски.

Я вообще ничего не понимала.

Ничего.

Ребенок мог наболтать что угодно, но его слова на что-то опираются… опять же, стена есть, а значит, и остальное он не с потолка взял. Но это все так вопиюще не вписывалось в мою картину мира, да даже в истории Дарлана и Хеди! Мой выход за пределы дворцовых стен должен был быть… другим. Все не так, не… не знаю. Голова трещала по швам, хотелось спрыгнуть с этой проклятой сцены и молотить ее кулаками, пинать, хотелось упасть на колени и орать во все горло. Хотелось схватить пацана и трясти его до тех пор, пока не расскажет что-то другое! Что-то… правильное, от чего все встанет на свои места! И случится проблеск воспоминаний… хотелось сделать все и сразу!

Я начала задыхаться.

Села на край сцены и зажмурилась.

— Там правда все плохо, да? — ребенок устроился рядом. — За стеной.

— Понятия не имею. Расскажи лучше про мертвых.

И про Посмертье. Про короля Александра. И еще о том, что за стеной, что за указ такой — не возвращаться. О золоте чужого дворца. Обо всем, что случилось десять лет назад. Про альтьеру Иделаиду, мертвую альтьеру, мне тоже интересно. И что случилось на этой сцене или даже под ней, там была кровь? И почему так пусто вокруг… люди боятся мертвых и прячутся?

Не знаю, как мне удалось ограничиться одним вопросом, а не вывалить на мальчишку все и сразу. Эмоции выплескивались через край, я попросту не могла взять себя в руки и сосредоточиться. Видимо, долгожданная свобода пьянила и кружила голову, ведь во дворце я казалась себе более… собранной и способной. А тут на тебе, пара слухов о мироустройстве, и я готова орать во все горло, потому что услышанное не вписалось в мои фантазии.

Мальчишка с ответом не торопился, смерил меня подозрительным взглядом:

— Говорят, шпионов отлавливают возле стены, — сообщил он. — Вряд ли ты бы добралась аж до Мортума незамеченной! Хотя ты на шпионку не похожа совсем, девчонка же… почему же ты такая странная?

— А почему ты такой подозрительный? — буркнула я.

— Дык маманя учит всегда быть начеку, в одиночестве не разгуливать… рассказывал же! У нее пунктик насчет мертвых: обманут, уведут в Посмертье под покровом ночи. А из Посмертья люди прежними не возвращаются, таков непреложный закон Земли. Когда я был мелким, ой как боялся, что и в самом деле того… уведут, обманут. Любой тени пугался. Но потом батяня увел на разговор, все объяснил по-мужски. Ну, что не уведут, потому как мертвым я нужен в последнюю очередь. Пнуть могут, это да. Потому что мелкий и незаметный, не со зла. Но увести куда-то — точно нет, разве что наш король лично такой приказ отдаст.

— А король, он… — я запнулась, не зная, что спросить. Я пришла из дворца, но о короле слышала мало. Поняла только, что он существует, но все время отсутствует из-за важных дел. Короля я знала лично — так сказал Дарлан, но похоже, это знакомство было незначительным. Когда я пыталась что-то уточнить, Дарлан морщился и говорил, что рассказчик из него так себе, сама же потом не оценю. И вообще, намного полезнее самой напрягать память, а не доверчиво уши развешивать.

И вот я на какой-то пыльной сцене, руки дрожат от напряжения и пустоты внутри.

— Он во дворце? — наконец нашлась я с вопросом.

Мальчишка покачал головой:

— Разве шпионка не должна задавать вопросы как-то более хитро?

— Зачем хитрить, ты и так отвечаешь.

— Потому что вопросы у тебя дурацкие, — обиженно засопел он, — вот и отвечаю. А так бы ни за что тайн не выдал, так и знай! Король Александр у нас во дворце, правит, как и положено королям. А ваш что делает? Неужто по улицам прогуливается? Говорят, он красив так, что можно ослепнуть, сама Земля одарила его еще при рождении, чтобы он возвысился. И он не подвел, ваш король.

— Наш?

— Из-за стены. Король-ублюдок, — глаза мальчишки расширились от ужаса, и он ладонями прикрыл рот: — Не говори мамане, хорошо? Она запретила так выражаться и вообще… ругаться. Говорит, я должен вырасти приличным, а значит, повторять за дедой и папаней не стоит.

4
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело