Восход. Солнцев. Книга II (СИ) - Скабер Артемий - Страница 9

— Чего? — возмутились Дима и Владимир.

— Еще слово, и проверка у нас будет через пять дней. Ну, а если совсем невтерпеж, то сегодня вечером, — ответил я с улыбкой.

— Ты сначала выживи, а потом приказы раздавай, — вставила свои пять копеек Царева.

— Айваз, к работе по улучшению навыков подключаются девушки. Ольга и Елизавета составят компанию парням.

— А я чего? — удивилась Обручева. — Молчала же.

— Потому что, Оленька, у вас есть задатки воздушного мага, и ваша сожительница будет тренировать вас под чутким руководством Айваза, — повернулся я к девушке. — Елизавета должна показать класс, у нее же целых две стихии, с нее спрос больше. Понял? — кивнул я на главного из владеющих.

— Сделаю! — сухо ответил паренек.

— Вроде бы все воспитанные люди, даже аристократы есть, а слов благодарности, что я и Дмитрий Кириллович старались для вас, не услышал. Деньги потратили, время…

Никто не проронил ни слова, поэтому отряд пошел на поле тренироваться и воспитывать в себе чувство благодарности. Без обеда и ужина. Витя очень расстроился новости про еду, его абсолютно не напрягла тренировка, хотя сегодня, скажем так, «выходной».

Может, немного жестко, но они правда слишком слабы. Занятия им не повредят. Как говорили у меня на планете: «Солдат должен быть всегда чем-то занят, тогда больше шансов, что он не натворит дел».

— А где? — вопросительно посмотрел на меня Самсон, когда вышел в казарму.4

— Ушли тренироваться, дабы стать сильнее, умнее и лучше! — ответил я, встав смирно.

— Солнцев! Это тебя нужно воспитывать, ходячая головная боль! — отмахнулся сержант.

— Как зам я обязан, — начал я тараторить.

— Ой, ссы кому-нибудь другому в уши. По-любому что-то задумал, вот и избавился от сослуживцев, — с улыбкой сказал Твердохлебов.

Ничего ему не ответил. Он подошел ко мне и проверил мой внешний вид. Разгладил одежду, застегнул верхнюю пуговицу на рубахе, покрутил меня, будто я девка на выданье. Скорчил недовольную рожу и цокнул.

— Сойдет… — сделал он свое заключение. — Пойдем, скоро начнется.

Мы вышли из казармы и направились в общее помещение, зашли внутрь. Большой стол и три стула, графины с водой, за ними кресло.

В центре скамейки, а по периметру солдаты стоят. И тишина. Мы заняли первую лавочку и стали ждать. Пришли все, кого я просил вызвать, были еще солдаты. Даже уроды из отряда Зубарева приковыляли. Потом зашел Вершинин. В парадной форме. Он уселся через скамейку.

Рожа высокомерная и довольная. Думаешь, у тебя есть шансы, тварь? Ничего, подожди немного, я устрою такое шоу, ты его на всю жизнь запомнишь. Николай сидел весь в напряжении и зло смотрел на Верку. Прости, Коля, по-другому никак. Все понимаю, но от гниды нужно избавиться.

Верка пару раз вопросительно посмотрел на Додонова. Наконец, пришли трое мужиков, уселись на свои выделенные места и с пренебрежением посмотрели на нас. Судя по нашивкам, два капитана и один майор. Спасибо Самсону за полезную книжечку, там были схемы отличительных знаков в армии. Еще есть нюансы в видах, но информация отсутствовала.

— Начнем! — сказал майор, он сидел по центру. — Мы рассматриваем дело… Солнцев Борис Иванович выразил недоверие старшему лейтенанту Вершинину Аркадию Семеновичу. Обвинил его в продаже зелий в части, обмундирования, в сборе податей, заказных убийствах. В непрофессионализме. Все верно? — уставился вопросительно в зал мужичок.

— Так точно! — встал я и ответил, чтобы показать этим крайне «заинтересованным» офицерам, кто такой Солнцев.

— Хорошо, садитесь, — махнул рукой майор. — В свою очередь старший лейтенант обвиняет вас в мятеже, как и вашего сержанта, и отряд. В убийстве заместителя сержанта Зубарева, в том, что вы покалечили рядовых, в неподчинении приказам офицера.

— Так точно! — ответил Вершинин и встал.

Капитан улыбнулся и кивнул старшему лейтенанту. Сделал вид, что изучает бумаги, потом передал капитанам, те потратили больше времени на чтение. Самсон написал рапорты о том, что происходило в части. Также там приложено донесение Цветковой.

— Итак, — сказал майор. — Заместитель сержанта Солнцев, встать!

Я поднялся, следом зачем-то встал Твердохлебов. Майор смотрел на меня через окуляры, так, будто я нашкодивший ребенок.

— Что скажете в свое оправдание? — спросил мужик.

— На какое из обвинений? — уточнил я.

— Мальчик… — вздохнул майор. — Не нужно со мной играть, а то мы быстро вынесем решение.

— Тогда отвечу по порядку, который вы зачитали, — я выпрямился. — Что касается мятежа… В документах указано, что старший лейтенант выслал отряд Твердохлебова за стену раньше положенного срока. Это раз. Перед этим были отправлены группы новичков, что тоже нарушение, потому как три сразу нельзя. Когда за стеной остались тела, сбились стаи монстров, один из нас остался за стеной, а я вернулся за ним и спас его.

— Отлично. Крайне интересная история, — перебил меня майор. — Вот только вы сами признались, что ослушались приказа и самовольно вышли за стену.

— Статья три, параграф семь, — ответил я.

— И? — удивился офицер. В этот момент в помещение зашел Трутень. Все встали и поприветствовали подполковника.

Мужик с наброшенным на плечи кителем молча прошагал через ряды и уселся в кресло. Положил ногу на ногу и рукой указал, что мы можем продолжать.

— Продолжайте, юноша, — более приветливым голосом сказал мне майор.

— Я ответил на ваш вопрос, — сообщил о своих последних словах.

— Солнцев! — чуть повысил голос мужик. — Вы назвали статью, но как это оправдывает ваше неповиновение приказам?

— В случае крайней ситуации военный, находясь при исполнении своих обязанностей, может не выполнить приказ старшего по званию, если тому выдвинули недоверие, а его приказы вредят армии его величества, — озвучил за меня выдержку из устава Трутень.

Повисло молчание. Скользкое условие, но это лучшее, что я вычитал для данной ситуации.

— Статья тринадцать воинского устава: Каждый солдат является частью страны, защищая ее от монстров и других угроз. Должен храбро нести свой долг, защищать интересы государства, аристократии, населения и других военных. Высшей честью является отдать свою жизнь на благо родины, — произнес вслух еще одну фразу из книжки, которую дал Самсон.

Трутень хлопнул себя по колену и засмеялся.

— Первый раз вижу, чтобы так прикрывались от неподчинения. Ладно, я упрощу дело. Все обвинения в сторону друг друга, что кто-то кого-то подставил, снимаются. Я побыл здесь день, и мне не хочется разбираться в этом. Меня интересует самое важное — со стороны старшего лейтенанта это продажа зелий и обмундирования, — встал подполковник и уставился на меня. — Если факт доказан, то по всем пунктам виновен Вершинин. Солнцев, Твердохлебов и отряд освобождаются от обвинения.

— Постойте! — закричал Вершинин. — Раз важно только это, у меня есть донесение от военного на заставе, что Твердохлебов и Солнцев воровали у императора. Они тайком ходили за стену и убивали монстров. Как вы понимаете, ничего не сдавали.

— Тайком? — оскалился Трутень. — Покажи!

Верка встал с довольной рожей и передал бумагу майору. Тот изучил, отдал капитанам, и потом она дошла до подполковника.

— Что на это скажешь? — затряс он листочком.

Самсон глянул на Колю и скрипнул зубами. Додонов опустил голову.

— А давайте выслушаем непосредственно самого автора этого донесения, — сказал я. — Нам повезло, и Николай Додонов здесь. — ответил я с улыбкой.

Вершинин уставился на меня и раскрыл свои глаза от удивления, как и Самсон.

— Встать! — приказал Трутень.

Коля подскочил так, будто задницей сел на раскаленную печь.

— Я! — дрожащим голосом начал паренек. — Это я написал. Но… старший лейтенант угрожал моей семье и сестре, заставил написать все это и тогда гарантировал безопасность моим близким.

— Тварь! — вскочил Верка.

— Молчать! — разнесся голос подполковника, а потом магией он усадил обоих на места.