За грехи отцов - Блейк Анна - Страница 22

– У нас с Джейсоном был роман, – наконец сдалась она. – Недолгий.

Карлин перевел взгляд на нее. Он молчал, чтобы не спугнуть. Женщина смотрела куда-то в себя, погружаясь в воспоминания. Ощущение фальши исчезло. Пришло другое: он слишком хорошо знал это раздвоенное сознание несчастливых людей. Противоречия самому себе на каждом шагу, страх перед необходимостью признаться в чувствах, страх быть слабым, стремление срастись с Персоной[5] и отчаянный побег от себя. Директриса балансировала между «я не знаю, почему он пропал, и эта ложь меня спасет от вас» и «я знаю, почему он пропал, найдите его, верните мне».

– По моей инициативе. Я влюбилась как девочка. Бог мой, он младше на десять лет.

– Роман «был»? – осторожно спросил Марк, чтобы не сбить ее с желания рассказать правду.

– Да. В конце учебного года он пришел ко мне и сказал, что не может так больше. Что либо я расстаюсь с мужем, либо все кончено. Но я не могу бросить Матиаса. Вы осуждаете, да? Вы тоже полицейский.

– Любой может оказаться на вашем или его месте, – как можно мягче проговорил Марк. – Как начался этот учебный год?

– Вонг вышел на работу. Мы поговорили. И больше я его не видела.

– О чем вы говорили?

– Я… – Она отвернулась, замявшись. – Я сказала, что прошу его передумать. Пыталась объяснить, почему не хочу разводиться. И говорила, что люблю его.

– Что сделал Вонг?

– Стоял и смотрел. Так грустно. Так виновато. Потом молча развернулся и ушел.

– Спасибо, что рассказали.

В кабинете повисла неловкая тишина. Миссис Стоутон держалась из последних сил – в ее глазах стояли слезы. Она действительно была похожа на влюбленную девочку. И в этой наивности, в этих чувствах она была прекрасна. Марк увидел то, что скрыли должность и функционал: тонкую и трепетную, способную на сильные чувства личность, которая переживает серьезную потерю. Он знал, как тяжело ей было открыться, и благодарил за то, что – может из чувства вины перед мужем – она решила рассказать все его коллегам. Чтобы помочь.

И, возможно, помогла.

С каждой секундой Карлин все больше убеждался в том, что Грин ошибается.

– У вас есть фотографии Джейсона Вонга?

– А что такое? – Осознание исказило ее лицо. Женщина страшно побледнела и прижала тонкие музыкальные пальцы к ярко накрашенным губам, забыв про макияж. – Вы думаете, он… мертв?!

– Мне нужны фотографии. Его бывшая жена явится на опознание сегодня после обеда. Но они давно не виделись. А вас официально привлечь к этому я не могу. У вас есть фото?

Женщина не сдержалась. По ее щекам потекли слезы.

– Да. Возьмите.

Она протянула Карлину фото, которое стояло на столе. Класс со своим учителем. Выше среднего роста, не расплывшийся. Темноволосый и темноглазый. На первый взгляд похожий на «священника», но черты лица жертвы исказили увечье и смерть. Он был похож… и только.

– Спасибо. Вы очень помогли.

Сорок минут спустя

Ресторан «Треверберг Плаза»

Кейра удивленно озиралась по сторонам. По дороге в управление Марк предложил остановиться на обед, и девушка согласилась, но она явно не ожидала, что он приведет ее в один из лучших ресторанов города. Карлин же к этому месту привык. И всегда, когда нужно было подумать, он приходил сюда, искренне считая, что имеет право при том рабочем режиме, в котором трудился со старших курсов, позволить себе хорошую еду и отличное обслуживание. Он не вкладывал в этот обед ничего, но, оказавшись с девушкой за одним столом, понял, что она-то как раз вкладывает.

Голубые глаза Коллинс смотрели куда угодно, только не на него. Она рассматривала декор, стол, официанта, посетителей, а потом сосредоточилась на окне, за которым снова начался дождь. Она была настолько прекрасна, что мужчина затаил дыхание. Она ни в чем не походила на Урсуллу, его жену. Каштаново-рыжие кудрявые волосы выбились из прически и теперь обрамляли узкое бледное лицо. Лазурные глаза блестели лихорадочным блеском. В ней была тонна невысказанной страсти. И еще больше внутреннего излома, который так интересно изучить.

Чужая бездна всегда притягивает. А если у тебя есть собственная…

Марк машинально облизнул пересохшие губы и переключился на официанта. Доброжелательно кивнул Кейре, приглашая сделать заказ первой. Шепнул «я угощаю» и отвернулся, чтобы не смущать. Она выбрала пасту с лососем и зеленый чай. Марк тоже остановился на рыбе, только взял стейки с муссом из овощей и шпината и кофе. Ему нужно взбодриться.

– Я думаю, это не Вонг, – наконец произнесла Кейра. – Он такой милый. Ученики рассказывали о нем взахлеб. Мол, добрый, заботливый, объясняет сложные вещи столько раз, сколько нужно. Спросили у меня, когда он вернется.

– А коллеги?

– Тут сложнее. Но как будто с некоторым напряжением, природу которого я до конца не поняла.

– У него был роман с директором.

Кейра улыбнулась.

– Я смотрю, Вонг у нас герой-любовник. Какие страсти для обычной музыкальной школы.

– Директор в него влюблена. Она думает, он исчез из-за нее. И что с ним все хорошо, просто уехал в другую страну. Но зато у нас есть его идентификационный номер. Мы сделаем запрос в клиники и постараемся узнать что-то специфическое. У нашего трупа удален аппендицит. Понимаю, штука распространенная, но вдруг нам повезет.

– Да, я вернусь и сделаю запрос.

– Думаю, что к нашему возвращению Тресс его уже сделает.

Принесли еду, и они замолчали, неторопливо и с наслаждением поглощая предложенные блюда. Марк любовался тем, как Кейра ела. Она изящно держала приборы, формировала из пасты малюсенькие кружочки на ложке и отправляла их в рот так, будто с детства училась столовому этикету. Ей мешали волосы. То и дело они падали на глаза, но девушка ничего с ними не делала, будто смирившись, что есть нечто раздражающее.

Его пленила ее красота.

Марк понимал, что эта дорога ведет в никуда. Понимал, что в нем говорят гормоны, что все происходящее не связано с чувствами. Он просто хочет отвлечься от дома, от работы. Почувствовать себя желанным. Он видел ее влюбленность и держал на расстоянии уже три года. Только камень мог выдержать такое испытание. А он камнем не был.

– Если это не Вонг, то кто?

– Кто-то, кто сделал Лоран нечто плохое.

– Хуже насилия?..

Вопрос сорвался с ее губ. Кейра отложила приборы, побледнела и замкнулась. Выросший будто из пола помощник официанта забрал тарелки. Официант принес чай и два блюдца с пирожными: комплимент от шеф-повара для доктора Карлина и его дамы.

Коллинс удивленно взмахнула ресницами. Марк улыбнулся, поблагодарил официанта и, встретив ее недоуменный взгляд, решил пояснить:

– Видимо, сегодня смена Рика, он мой давний друг. Если узнает, что я в зале, передает что-то приятное. Попробуй, его десерты – это нечто.

– Но я не ваша дама.

Карлин снова улыбнулся. Он мог бы объяснить, что раз она сидит за одним столом с ним, то в глазах персонала ресторана она его дама без привязки к каким бы то ни было отношениям, но это бы выглядело глупо. Поэтому он просто улыбался и смотрел ей в лицо до тех пор, пока она не вернула ему улыбку.

Десерт оказался действительно восхитительным. Кейра им увлеклась, а Марк достал телефон. И сделал то, что не ожидал от себя. Открыл список сообщений, нашел переписку с Урсуллой и отправил СМС: «Как твои дела?» Ответ пришел незамедлительно: «Что тебе надо, Карлин?»

Марк вздохнул и отправил сообщение Грину, что они будут через пятнадцать минут. Аксель не ответил. Видимо, за рулем.

– В управление? – спросил Карлин у Кейры.

– Да, доктор Карлин. Я готова.

5 октября

Центральное управление полицией

Новый Треверберг

Грин положил перевязанные лентой тетради на свой стол и опустился в кресло. Команда собралась в его кабинете. Все молчали, каждый погружен в свои мысли. По их лицам можно было читать, но Грину сейчас не до того. Он смотрел на тетради и гадал, что они там найдут. И найдут ли. Сначала дневники просмотрит он сам. Потом передаст их Карлину. Аксель надел латексные перчатки, вскрыл пакет и достал оттуда тетради. Тонкие школьные с синими безликими обложками. Они были разложены по годам. 1995, 1996, 1997, 1998, 1999. Всего четырнадцать тетрадей. Почерк у Лоран был аккуратный, но неразборчивый. Она писала, перемешивая английскую и немецкую речь, то и дело сокращая. Но никаких рисунков или украшательств, особенно к концу. В первых тетрадях Грин заметил несколько рожиц, ужасных. Но он не психолог, чтобы проникать в ее мазню. Ему нужны факты. Да так сильно, что он готов был отложить планерку. Но чтение всех дневников займет несколько часов. Поэтому позже.