Средневековые битвы (СИ) - Добрый Владислав - Страница 19

Не удивительно что крупные феодалы Франции подняли справедливое восстание против такого мерзкого короля. Разумеется, просто мятеж им не подходил, не хватало понтов. Выход был найден — они объявили себя «Лигой Народного Блага». Народ содрогнулся в ужасе. К несчастью, Лига добавила себе легитимности, поскольку их возглавил не кто-нибудь, а герцог Карл Беррийский, младший брат короля. Командовал же движухой по факту Карл Смелый.

Как и зачем он туда влез — отдельный разговор. Так то Карл Смелый был давним корешем Людовика. Они вместе росли, были даже не сильно дальними родственниками — в общем братухи. Казалось бы, брат за брата, как по рыцарским понятиям взято! Тем более, что, являясь графом Шароле, Карл автоматически становился вассалом французского короля, в конкретном лице Людовика номер 11.

Если со стороны посмотреть — воевать против Людовика это прямое нарушение вассальной клятвы, вроде бы не по понятиям. Но Карл имел аргумент — Людовик, жалкий барыга, предлагал купить графство Шароле у Карла. Чем, разумеется, правильного рыцаря Карла оскорбил. Обида на бывшего почти брата, а теперь неправильно сюзерена, засела в Карле так глубоко, что её почувствовал даже его конь. В буквальном смысле — Карл, как только узнал о смуте, собрал феодальное ополчение Бургундии и отправился на помощь угнетенным братьям феодалам. Вскачь.

Самая хохма тут в том, что Людовик уже купил графство Шероле, еще у отца Карла, Филиппа Доброго, и даже деньги сдуру отдал.

Людовик в ответ на благородный порыв подданных проявил в полной мере свою подлость — объявил сбор армии, и таки её собрал, несмотря на массовый саботаж от крупных магнатов. Опираясь в основном на наемные отряды, ополчения городов, и некоторые экспериментальные войска, вроде лучников в тяжёлой броне (в основном шотладцы, мелкие дворяне, считай те же рыцари).

В общем показательной порки неправильного короля не получилось. И две, вполне себе правильные феодальные армии, сошлись в битве при Монлери.

Карл рассчитывал разбить королевские войска с помощью войск герцога Беррийского и герцога Бретонского, которые шли из Бретани под предлогом покончить с распрями в столице. Людовик же надеялся на победу над бургундцами с помощью верного ему парижского гарнизона. Кстати «всеми презираемый» французский король был не так уж и одинок, ему достаточно преданно служили маршалы Жоакен Руо и Карл де Мелен. И они показали себя достаточно опытными военачальниками, отбиваясь от воинов Карла на протяжении почти двух недель. Войска Карла были очень мобильны. Их основу образовывали почти полторы тысячи всадников, которых поддерживали орудия на телегах. При войске шло до 500 наемников из Англии, метких стрелков из английского лука.

Итак, уверенность в победе была у обоих военачальников, и поэтому битва началась.

Войско Карла дважды перестраивалось, всадники то спешивались, то садились на коней, благородные доны спорили о том как им правильно бить Людовика, и кто должен быть впереди. В процессе они шуганули королевский авангард, потеряв убитым довольно именитого и богатого «собрата» по лиге, и наконец построились. Несколько часов после этого, армии обменивались пушечными выстрелами, без заметного эффекта. Что много говорит об эффективности артиллерии того времени — снаряжение выстрела могло занять несколько часов, а попасть в цель чуть меньшую размерами, или чуть более подвижную, чем замок, тогдашним современным пушками было трудно.

На правом фланге бургундской армии Карл де Шароле повел в бой тяжелых всадников, ядро которых составляла его свита, и опрокинул мощным ударом роялистов. Во главе с принцем Карлом Анжуйским третья часть армии французского короля бежала с поля боя. Пришлось Людовику XI лично исправлять положение. К 13 часам он собрал конницу своих дворян (личных королевских вассалов, неплохо экипированных) и бросился под пушки бургундцев. Пал боевой конь Людовика. Сам французский король тоже вполне мог закончить жизнь под градом ядер и стрел, но его вытащили из-под коня верные шотландцы. Однако к этому моменту возле короля почти никого из его свиты не осталось. Солдаты короля массово покидали поле боя, толпы бежали к замку, надеясь укрыться за его стенами. Король скакал за беглецами, сняв шлем, чтобы все видели его лицо, и не переживали.

Карл тоже хапнул приключений, но об этом ниже.

Бой завершался вечером, в силу наступившей темноты. Но еще до этого, он свелся к перестрелке лучников и пушкарей. Ночью войска короля ушли к Корбею, возвращаясь к Парижу. И вот тут Людовик сделал интересное — он сразу же разослал герольдов, трубивших о победе короля. Всем говорили, что бургундцы потеряли втрое больше солдат, чем войско его величества.

Армия Карла и его союзников простояла у замка Монлери еще два дня, собирая убитых. Было взято 7 неприятельских орудий. В лагере бургундцев все были убеждены в том, что сражение ими выиграно, что логично — король позорно бежал, уступив им поле боя. Все шумно, весело и под вино лизали седалище наследника бургундского престола, в числе прочего на общей сходке короновав его почетным погонялом «Смелый». С которым и вошел Карл де Шароле в мировую военную историю.

Смотря на мутный результат битвы, король увидел что война это не его, и надо мутить в другую сторону. «Французский король помирился с Карлом в Конфлане осенью 1465 года. Бургундцы получили земли на Сомме, остальные участники Лиги тоже не остались внакладе, получив от короля новые угодья и города.» Что бы вы понимали — получить от короля даже маленький городок, это как сейчас получить от папы большую нефтевышку.

Для современников битва при Монлери показательна массированным применением тяжелой кавалерии и мощного артиллерийского огня. Стало очевидно — конница вновь после Столетней войны стала восстанавливать свои позиции в сражении, а огнестрел, не смотря на развитие, остался в нише осадных приспособлений, мало пригодных для полевого боя.

Так выглядела битва, можно если посмотреть на красивую схемку, и излагать четко и по делу. Но как же она выглядела на самом деле?

У нас есть прекрасные мемуары Филиппа Контамина, который на тот конкретный момент, был бесконечно преданным вассалом графа Шероле (он же Карл Смелый, он же будущий герцог Бургундский). Мемуары его ценны тем, что он яростно пытался казаться умным, и поэтому там есть много заимствований. То есть он постоянно вставляет чужие мысли, приписывая их, разумеется, себе. И через это мы можем взглянуть на образ мысли благородного человека того времени. Вот, например:

«Лучники графа шли первыми, в полном беспорядке. По моему мнению, в бою лучники являются решающей силой, когда их очень много, когда же их мало, они ничего не стоят. Но им нельзя давать хорошего снаряжения, дабы они не боялись потерять своих лошадей или что иное. Для этой службы люди, ничего не видевшие в жизни, более ценны, чем многоопытные. Такого же мнения придерживаются и англичане — цвет лучников мира.»

Кстати, Контамин — член свиты Карла. Он богат, на хорошем коне, окружен вооруженными и умелыми слугами, но все же на доспехи его очевидно проспонсировал граф, от того он и трется рядом с ним. Как юнит он чувствует себя элитарно — он подчеркивает что многие, даже весьма богатые магнаты феодального ополчения снаряжены плохо, часто у них нет кирас, иногда шлемов. Это важная деталь — рыцарство деградирует. Хорошо вооружены только «коронные» рыцари, которые скорее всего спонсируются сюзеренами. Всадники Карла испытывают трудности с оружием, конями, выучкой. Например у них постоянные проблемы с копьями — оруженосцы и слуги постоянно отстают, или просто убегают.

Мемуары контамина дарят редкую возможность увидеть битву от лица тяжёлого всадника. Если вкратце — битва удалась. Карл всласть накомандовался. Приведу цитату от Контамина: