Серебряные стрелы - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 1

Во мраке пещеры, на черном троне восседал дракон тьмы. Никто не назвал бы его огромным, но самым злобным из всего драконьего рода – это точно. Все в нем внушало ужас – когти, сточенные в тысячах поединков, из которых он неизменно выходил победителем, пасть, вечно влажная от крови жертв, само его дыхание – дыхание смерти.

Чешуя дракона была черней воронова крыла. Казалось, она излучала тьму, и эта тьма искрила и клубилась вокруг бездушного чудовища. Подданные называли его Мерцающий Мрак и бесконечно боготворили своего дракона.

Сложив крылья за спиной, он, как это в обычае у драконов, столетиями копил силы, чтобы выйти на охоту и покарать всех, кто дерзнул бы выступить против него, или чтобы просто лишний раз навести страх на своих недостойных подданных. Когда-то Мерцающий Мрак неплохо потрудился и надолго обезопасил себя от врагов. Именно он нанес сокрушительное поражение армии дворфов, осмелившейся выступить против его союзников.

Как он тогда попировал! Тела дворфов, крепкие и мускулистые, оказались несколько жестковатыми, но острые как бритва, драконьи зубы не подкачали, и он поел вволю.

А сейчас, вот уже многие годы, его вполне обеспечивали пищей рабы, денно и нощно старавшиеся угадать любое желание повелителя. Настанет день, когда им снова понадобится помощь дракона, и тогда Мерцающий Мрак ринется в бой. Горы награбленных сокровищ, на которых он восседал, вселяли в него дополнительные силы. Его богатство во много раз превосходило сокровища других драконов и было недоступно воображению даже богатейших владык этого мира.

Свирепый ветер, в честь которого и была названа Долина Ледяного Ветра, неистово завывал над головами четырех друзей, и его рев совершенно заглушал непринужденную болтовню, которой они обычно предавались, сходясь вместе. Друзья шагали по просторам тундры, на запад, а ветер, дувший, как обычно, с востока, с ревом подталкивал их в спину, заметно ускоряя и без того торопливую поступь путников.

По тому, как эти четверо шли по тундре, видно было, что они с радостью пустились на поиски новых приключений, однако на их лицах явственно читалось, что у каждого из них в этом походе свой интерес.

Во главе отряда, уверенно ступая мощными, короткими ногами, выступал дворф Бренор Боевой Топор. Его мясистый нос воинственно торчал из длинной рыжей бороды, и весь он, казалось, был вырублен из камня. Узловатые, мускулистые руки крепко сжимали зазубренный топор. К огромному вещевому мешку был крепко-накрепко приторочен тяжелый щит, украшенный изображением пенящейся кружки эля. Дворф внимательно смотрел перед собой, изредка поводя головой, которую венчал огромный, рогатый, побывавший во многих боях шлем. Бренор отправился в это путешествие, чтобы отыскать прародину клана Боевого Топора. И, прекрасно понимая, что серебристые реки, бегущие по горным склонам родины его предков, находятся в сотнях миль отсюда, дворф, тем не менее, шагал по тундре с таким уверенным видом, что, глядя на него, можно было подумать, будто цель уже почти достигнута.

Позади Бренора, легко поспевая за ним, размашисто шагал Вульфгар. В его глазах полыхало пламя, выдававшее человека, пустившегося на поиски приключений, и, в отличие от Бренора, он, как взнузданный конь, то и дело осматривался. Вульфгар впервые выбрался за пределы Долины и поэтому жадно вглядывался во все новое и необычное, что встречалось на пути.

Он отправился в это путешествие не только потому, что хотел помочь своим друзьям. Ему безумно хотелось повидать мир. Вся его жизнь прошла в Долине Ледяного Ветра среди варваров и поселенцев – людей Десяти Городов, и Вульфгару хотелось своими глазами увидеть, как живут народы в других краях.

Он горел желанием поскорее выбраться за пределы Долины.

Дзирт До'Урден, чья плотно укутанная в плащ фигура легко скользила в нескольких шагах позади Вульфгара, хоть и отправился в это путешествие, вовсе не интересовался обычаями и традициями тех, кто обитал вне Долины Ледяного Ветра. Легкая, свободная поступь выдавала в нем эльфа, но тень под надвинутым на лицо капюшоном говорила о том, что это подземный, темный эльф, рожденный и воспитанный в лишенных света земных глубинах. Отказавшись от жизни среди соплеменников, он уже несколько лет обитал на поверхности, но по-прежнему с трудом выносил губительные для его сородичей солнечные лучи.

Сейчас, спрятав лицо в глубокой тени капюшона, он шагал легко и даже расслабленно – ведь этот поход был всего лишь очередным приключением в бесконечной цепи странствий, из которых состояла жизнь эльфа. Покинув свой народ, обитавший в темном городе Мензоберранзане, Дзирт До'Урден избрал жизнь бродяги, вечного странника. Он прекрасно понимал, что на поверхности его никогда не будут считать своим. Темные эльфы – дровы – были печально известны своей подлостью и коварством, так что даже наиболее терпимые народы никогда не приняли бы Дзирта в свою среду. Дорога и путешествия стали его единственным настоящим домом, и он намеренно обходил те места, которые, возможно, пришлись бы ему по душе, из боязни быть изгнанным из них.

Десять Городов тоже оказались для него временным пристанищем. Продуваемая всеми ветрами Долина служила приютом множеству изгоев. Но даже среди них мало кто относился к Дзирту с искренней доброжелательностью. Несмотря на его славу спасителя Городов, большинство поселенцев всего лишь терпело его. Но Бренор был ему настоящим другом, и потому Дзирт, не раздумывая, пустился в это путешествие, прекрасно понимая, что стоит ему покинуть Долину, где каждый знал о его подвигах, и гнусные нападки и оскорбления не заставят себя долго ждать.

Время от времени эльф чуть сбавлял шаг, поджидая четвертого члена их маленького отряда. Хафлинг Реджис, тяжело дыша и отдуваясь, замыкал процессию – его живот был слишком велик, а ножки слишком коротки, и он едва выдерживал темп, который задавал шагающий впереди дворф. В душе он немилосердно проклинал судьбу, заставившую его таким образом расплачиваться за месяцы спокойной жизни, проведенные в роскошном дворце в Брин-Шандере. Больше всего на свете хафлинг любил благополучие и последнее время активно совершенствовался в искусстве сна и обжорства. Он занимался этим с таким рвением, с каким юноша, мечтающий о подвигах, размахивает своим первым в жизни мечом. Друзья несказанно удивились, когда он вдруг решил к ним присоединиться. Впрочем, они были рады его решению, и сейчас даже Бренор, столь неудержимо стремившийся отыскать древнюю родину дворфов, то и дело умерял свой пыл и несколько замедлял шаг, с тем чтобы Реджис мог поспевать за ними.