Серебряные стрелы - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 48

При мысли о том, что чудовище сейчас отправится назад, глаза Кэтти-бри засветились радостью, а Джиердан замер в изумлении. Кэтти-бри поняла, что решение Сиднии только усилило подозрения воина о тайном сговоре между волшебницей и убийцей.

Голем не сдвинулся с места.

– Я сказала – возвращайся! – закричала Сидния, краем глаза заметив, что Энтрери нисколько не удивлен происходящим. – Проклятие! – прошептала она, но голем остался стоять как вкопанный.

– Да, ты на редкость наблюдателен, – обернулась она к Энтрери и скомандовала голему: – Оставайся здесь. Мы проведем в городе несколько дней.

Затем она спрыгнула на землю и пошла в направлении сторожевого поста. Глядя ей вслед, Энтрери криво усмехнулся.

– А что с лошадьми? – спросил Джиердан.

– Они были созданы лишь для того, чтобы доставить нас в Серебристую Луну. Теперь они бесполезны, – ответила Сидния, и не успела она закончить фразу, как кони, окутавшись голубоватым сиянием, исчезли, словно их и не было.

Путники беспрепятственно миновали сторожевой пост. Стоило Сиднии сказать, что она представляет Небесную Башню Арканы, как стражники тут же освободили им дорогу. В отличие от большинства городов неприютного севера жители Серебристой Луны вовсе не стремились укрыться за крепкими стенами, под охраной большой, всегда готовой к бою армии. Наоборот, здесь всегда были рады гостям, справедливо полагая, что обычаи и традиции самых разнообразных народов мира только обогащают культуру и вовсе не угрожают их образу жизни.

Один из Рыцарей Серебра, как здесь называли городскую гвардию, проводил четырех путников на Лунный Мост – причудливо изогнутое невидимое сооружение, перекинутое через реку к главным воротам города. Очень уж непривычно было видеть под ногами пустоту, и они поторопились поскорей перебраться на другую сторону. Вскоре они уже шагали по извилистым улицам Серебристой Луны. Их поступь замедлилась и стала более размеренной – здесь, в этом излучавшем спокойствие и умиротворение городе, даже Энтрери, вечно готовый к любым неожиданностям, почувствовал, что можно немного расслабиться.

Строения Серебристой Луны не носили отпечаток какого-либо одного архитектурного стиля, за исключением стиля полной свободы и открытости. Единственное, что могло сдержать фантазию строителей, так это опасения, что окружающие поднимут их на смех. В результате вырос город, поражавший воображение гостей не своим великолепием, не роскошью и несметными богатствами, как Мирабар или Бездна Вод, его наиболее могущественные соседи, а только лишь ни с чем не сравнимой красотой. Здесь все оставалось неизменным, как и много веков назад, когда всем – и людям, и эльфам, и дворфам – хватало места под солнцем и никто не опасался ненароком пересечь невидимые границы враждебного государства. С тех самых пор, как в этом городе никто ни на кого не держал зла и споры решались без применения оружия, Серебристая Луна неизменно бросала вызов всем завоевателям и тиранам этого мира.

В городе одной дружной семьей жили представители всех народов. Здесь можно было даже в самую темную ночь без страха за свою жизнь бродить по улицам и аллеям. А если гостя города кто-то и не приветствовал добрым словом, так только потому, что слишком погрузился в собственные размышления.

– Дворфу с компанией шагать сюда чуть меньше недели, – заметила Сидния. – Так что нам, пожалуй, придется несколько дней подождать.

– Куда мы пойдем? – спросил Энтрери, которому было не по себе. Нравы этого города разительно отличались от тех, что царили везде, где ему приходилось бывать прежде.

– Здесь бесчисленное множество самых разнообразных таверн и постоялых дворов, – ответила Сидния. – В Серебристой Луне всегда рады гостям.

– Тогда как же мы разыщем дворфа и его друзей, когда они явятся в город? – спросил Джиердан.

– Легко, – злобно усмехнулась Сидния. – Дворф идет сюда, поскольку хочет что-то разузнать. И первым делом они двинутся к Храму Мудрости – самому обширному на севере книгохранилищу.

– Там-то мы их и встретим, – сказал Энтрери, скосив глаза в сторону волшебницы.

Это был край выжженной земли и вечно окутанных зловонными испарениями болот. Бредя по холмистой равнине и взбираясь на вершину очередного холма, каждый путник неизменно тешил себя надеждой, что это конец Болот Троллей, но снова и снова видел вокруг все тот же унылый, пропитанный смрадом разложения мир.

Каждую весну отважные гвардейцы Несма совершали дерзкие вылазки на болота и поджигали растительность в надежде отогнать обитавших здесь чудовищ прочь от границ своего города. Сейчас весна была уже в полном разгаре и со времени их последней атаки прошло несколько недель, но дым по-прежнему плотно заволакивал низины, а от все еще горевших кустов и деревьев исходил адский жар.

Решив не иметь дела с гвардейцами, Бренор повел своих друзей через Болота Троллей и твердо намеревался во что бы то ни стало добраться до Серебристой Луны. Однако уже на второй день пути дворф начал сомневаться в правильности своего решения. Здесь надо было постоянно быть настороже. Подходя к выгоревшим рощам, друзья надолго замирали, напряженно всматриваясь в обугленные силуэты деревьев, лишенные листвы ветви и потрескавшиеся стволы которых напоминали о коварном болотном народе. Покрытая мхом земля то и дело расступалась, и друзья еле успевали удерживать друг друга от падения в ямы, до краев заполненные зловонной жижей.

Над равниной постоянно дули ветры. Потоки воздуха рождались в местах, где соприкасались горячая поверхность земли и ледяная вода болот. И ветры эти кроме дыма и запахов пожарищ разносили по округе тошнотворно-сладкий запах, прекрасно известный Дзирту До'Урдену. Омерзительное зловоние исходило от троллей.

Здесь были исконные земли этих чудовищ, и все те истории, что довелось услышать четырем друзьям за кружкой эля в «Пушистом копье», вспомнились им сейчас, когда они очутились на полной опасностей равнине.

Сразу же после встречи с гвардейцами Несма Бренор прикинул, что, если все будет нормально, они пересекут Вечные Болота за пять дней. В первый день они никого не встретили, но прошли гораздо меньше, чем рассчитывали, – слишком уж часто им приходилось обходить залитые водой низины. Прошагав более двадцати миль, друзья удалились от сожженного ныне моста едва ли на половину этого расстояния.