Выживший: С нуля - Степанов Андрей - Страница 5

Укусы слабо пульсировали и создавали ощущение, что какая-то вредная живность до сих пор на мне осталась. Да еще и руками я с трудом дотягивался – мышцы мышцами, а вот проблема с ловкостью, кажется, давала еще один неприятный эффект.

Но это мелочи. Стиснув зубы, можно пережить день-два после укусов.

Несколько глубоких вдохов, кажется, даже немного успокоили меня. Я наклонился и поднял футболку. Вся в грязи. Слоем. Кое-где грязь уже начала осыпаться.

Килограмма два, может, даже три. Чистой и свежей грязи.

Я потянулся взять футболку и, как только я наклонился, кожа на укусах натянулась. Неприятно, но терпимо.

Одежда тут же полетела в сторону сосны. Этим я убивал сразу двух зайцев: и футболка становилась чище, и я успокаивался, поколачивая муравьев.

Избавив от грязи, я надел футболку обратно. Пыль неприятно прилипла к телу, и я тут же разделся вновь. Не настолько холодно, чтобы мучиться из-за земли на одежде.

– Чертовы муравьи, – пробормотал я, наклонившись к стволу дерева. Струйка насекомых продолжала двигаться нескончаемым потоком вверх.

И, вспомнив направление, продолжил идти в сторону источника дыма.

У меня в голове роились разные мысли. Кто, сколько людей, какие они. Помогут ли. А ответ заключался в том, что мне надо было дойти и увидеть – и только после этого я пойму, все ли хорошо.

Спина начинала зудеть. Только бы эти лесные муравьи не оказались ядовитыми. Сомневаюсь, что в глухом лесу есть противоядие от укусов. Да ядовитых муравьев я никогда раньше не встречал. И аллергией тоже не страдал.

Хотя, учитывая, что я помню очень мало, то, быть может, и страдал. И встречал этих чертовых муравьев.

Я ускорился, насколько мне позволяло состояние. Чем быстрее доберусь, тем лучше. Это в хороших бродилках ты идешь и «О, ягодка!» или «Ого! Пещера». А здесь…

Да, я видел землянику. Значит точно июнь. Или начало июля. А вот то, что я не подобрал ни ягоды – это вина муравьев. Точнее, меня. Нефиг было прислоняться к чему ни попадя.

Пока я рассуждал, то загоняясь, то сам себя успокаивая, среди деревьев показалась небольшая хижина.

Кое-как уложенные бревна, перемежавшиеся слоем мха, прорези окон, формой очень далекие от прямоугольных, но затянутые какой-то пленкой.

Крыша – и вовсе мох пополам с травой. Жесть какая-то. Никакого фундамента, ни каменного основания. Просто бревна на земле и все!

Дым же вился из-за дома. То есть, нет дымохода и очага внутри? Да что за дача такая!

Внутри меня росло возмущение. Не только из-за странного облика полузаброшенного деревянного домика, но еще и потому, что здесь, вероятно, живет какой-то псих. Или старик. Но никак не лучше.

А помочь мне ни псих, ни старик никак не смогут.

Спина начинала болеть повсеместно, что на моем восприятии мира положительно никак не сказывалось.

По итогу я лишь таращился на несуразный домик до тех пор, пока из-за него не показался старик в грязном балахоне. На лицо его спадали длинные седые волосы. Почти такой же длины борода ему совсем не мешалась.

Казалось, что он и меня не видит, но, встав на полпути, повернулся:

– Здравствуй, путник.

– Здра… здрасьте, – запнулся я, да еще и охрип вдобавок от долгого молчания. – Я увидел дым.

– Суп варю. О, кстати, я – Отшельник. А ты?

– Я…

– Забыл свое имя? Неудивительно, судя по твоему виду. Хоть что-то ты помнишь?

– Нет, – ответил я, решив не вдаваться в подробности.

– Так, это уже сложно. Смотрю, у тебя есть нож? – настороженно добавил старик.

– Ну… я его нашел. Это не мое.

– Мне это неважно, – сурово ответил Отшельник. – Мне больше интересно, кто ты такой и как сюда попал.

– Мне это и самому интересно, – вздохнул я. – Но от супа я бы не отказался.

– Голодный? – встрепенулся старик, а я подумал, что уж под его балахоном можно найти порядочно места чтобы спрятать не один нож. Или даже не нож.

– Конечно! Только прошу, не заставляйте меня ходить по лесу и собирать грибы! – взмолился я.

– Ха-ха! – лицом старик подобрел, а вот в голосе сквозила жесткость. – Нет, конечно. Мы можем быть полезны друг другу, но не думаю, что тебя в таком виде стоит отправлять искать грибы. Или даже мясных жуков, – добавил он, слегка прищурившись.

– Э-э… – протянул я, услышав что-то смутно знакомое. – Нет, если у вас суп из жуков, я, пожалуй, откажусь.

– Не любишь насекомых? – полюбопытствовал старик, а потом махнул мне рукой: – пойдем. Сзади дома есть, где посидеть.

Похоже, что у него была своя система определения сторон, потому что передо мной находилась явно не лицевая сторона дома. Но от приглашения отобедать я не стал отказываться. Слишком много сил я потратил на беготню и борьбу с муравьями.

– Не очень-то, – ответил я.

Позади дома стояла пара пеньков, а между ними расположился очаг – круг из камней прямо на земле, а внутри него горел слабый огонек. Очевидно, остатки былой роскоши.

– Поесть тебе нужно, – как бы между делом заметил старик. – Сил у тебя маловато.

Я не счел нужным бахвалиться, что мне только что удалось слазить на сосну. Сам старик с его странными фразами про мясных жуков меня заинтриговал.

– И нож потому носишь? – спросил он. – Что своих сил мало? Не переживай, шучу я!

В стороне от огня стоял старый котелок, чудом доживший до наших дней без единой дырки. Внутри все еще побулькивала густая жижа. Отшельник поднял с одного из пеньков деревянную миску, такой же ковшик и зачерпнул еды.

– Осторожно, горячее, – предупредил он, медленно передавая мне тарелку.

– Угу, – хмыкнул я и стал ждать ложку.

– Так, через край, – старик для пущего эффекта взял вторую тарелку и показал мне, как надо. – Только горячо, – повторил он.

– Угу, – снова хмыкнул я.

Суп был густой и вкусный, отдавал какими-то травами и пах странно. Впрочем, мяса я в нем не нашел, как и овощей. Но все же он был густым.

– Рецепт не спрашивай, – продолжал Отшельник, присаживаясь напротив меня. – Сам не знаю, как это получилось, но в этот раз довольно вкусно, раз ты так уписываешь за обе щеки.

– Я надеюсь, что это не какой-то там эксперимент. Где я? – покончив примерно с половиной тарелки, спросил я старика.

– В лесу, – последовал очевидный ответ.

– Это понятно. А конкретнее??

– У меня дома, – продолжал Отшельник.

– Вы издеваетесь?

– Нет, ничуть.

– Может, рядом есть другие люди?

– Безымянный, – захохотал старик, – ты или туповат, или мой суп на тебя так действует. Нет, ничего особого я туда не добавлял, не стоит переживать. Почему ты задаешь такие вопросы?

– Какие? – странно, но после слов Отшельника тупить я начал лишь сильнее. Тот вздохнул:

– Я же представился. Значит, живу я здесь один. Один – это когда рядом никого нет, понимаешь? – как маленькому ребенку начал разъяснять он.

– Я знаю, что это такое!

– А спрашиваешь, – тихо вздохнул старик. – Все же и так понятно. Ты – в лесу. Лес большой.

– Я видел, что там… нет, там! – я не сразу нашелся с направлением, – этот лес заканчивается.

– Ага. А дальше – луга и поля. И речка, кажется, была, – Отшельник не стал спорить. – Но до нее около сотни километров, мне кажется.

– И людей нет?

– Вообще никого, – кивнул Отшельник. – Только ты тут появился, а раньше я вообще один жил. И, знаешь, жил прекрасно! В этой безлюдной пустоте!

– Прости, но я, наверно, не расслышал, – я даже тарелку с супом от лица убрал. – Здесь никого нет??

– Никого, – повторил старый отшельник. – С момента, как я здесь поселился, никого нет. И не было! – он рассердился. – Столько лет никого не было! – внезапно он успокоился. – Потому я и расстроен, что мое уединение нарушено. Но не винить же мне тебя. Ты выглядишь… грязным.