Воины света (СИ) - Бачурова Мила - Страница 46

Впрочем, присмотревшись внимательнее, я понял, чего не хватает. В лаборатории не было окон. И дверей тоже. То есть, получается, попасть сюда можно только через портал — который, вероятнее всего, не пропустит никого, кроме Его императорского величества… Идеально защищенное место.

Император подтвердил моё предположение.

— Добро пожаловать, господа, — проговорил он. — Здесь нам точно никто не помешает. Прошу сюда, — он подошёл к столу.

Мы увидели что-то вроде небольшого сейфа. Император поднёс к нему ладонь. По дверце пробежали магические искры. Раздался негромкий щелчок, и дверца распахнулась.

Император вынул из сейфа браслет. Из чернённого серебра, украшенный гербом и затейливыми узорами. Держа браслет на ладони, император повернулся к Борису.

— Ты помнишь, о чём мы говорили, мой мальчик?

— Помню, Ваше Величество, — Борис кивнул.

— Понимаю, насколько это непросто для тебя…

— А разве моё мнение когда-то для кого-то имело значение? — в словах Бориса я услышал настоящую, взрослую горечь. — Вы ведь всё уже решили. И если такого Ваше решение — как моего отца и императора моей страны, то, разумеется, я его приму.

— Нет, — вмешался я.

Ко мне повернулись все. Император, Витман, Борис — все вопросительно уставились. А я смотрел на Бориса.

— Ваше высочество. Я хочу, чтобы вы понимали: принятие вами этого решения не менее важно, чем его выполнение. А скорее всего, даже более важно. Вы не должны сейчас действовать, выполняя чьё-то распоряжение — пусть даже исходит оно от самого государя. Вы должны осознанно принять это действие. Иначе в нём не будет никакого смысла.

— Объяснитесь, Константин Александрович, — сдвинув брови, потребовал император.

— Думаю, не мне рассказывать вам о том, что такое Тьма, Ваше величество, — поклонился я. — Вы знакомы с Изначальной магией дольше, чем я живу на свете. Вам ли не знать, какую власть Тьма имеет над людьми? У меня даже близко нет таких глубоких познаний, как у вас. О многом я могу лишь догадываться. Но кое-что успел понять. Самое главное: для того, чтобы сопротивляться Тьме, нужно искренне этого желать. Я боюсь, что просто надеть на себя амулет, подчиняясь чьему-то распоряжению — не достаточно. Это решение великий князь должен принять сам. Он сам должен захотеть сопротивляться Тьме.

— Откуда ты это знаешь? — хмуро спросил Борис.

— Я не знаю доподлинно, — покачал головой я. — Это — всего лишь моё предположение. Интуиция, если хотите.

— Которая до сих пор ни разу вас не обманывала, — заметил Витман.

Я развёл руками:

— Для того, чтобы победить врага, его нужно понимать. Вот я и пытаюсь предсказать действия своего врага при каждом удобном случае.

— Что ж, звучит резонно, — медленно проговорил император. Повернулся к Борису. — Решение — за вами, Ваше высочество.

— Надо же. Всё-таки за мной, — криво усмехнулся Борис. — Кто бы мог подумать…

— Не кривляйся, — одёрнул я. — И не рассчитывай на то, что тебя запросто, по щелчку пальцев переведут в разряд взрослых. Свою самостоятельность нужно доказывать не словами, а поступками. Ты готов надеть браслет?

— Рабский ошейник? — лицо Бориса снова скривилось. — Конечно, готов! Почему нет?

— Не рабский ошейник, а амулет, который поможет сопротивляться Тьме, — резко сказал я. — Обозвать предмет можно как угодно. Главное — его суть. А суть амулета в том, чтобы помочь тебе стать сильнее.

Я призвал цепь. Она с готовностью обвила руку.

— Не самый распространенный вид оружия, верно? — я поднял руку с цепью, обращаясь к Борису. — И уж точно не самый зрелищный, мечи и шпаги выглядят куда эффектнее. Но последним, о чём я думал, когда выбирал оружие, была зрелищность. Мне нужен был результат. А каким образом я добьюсь этого результата — дело десятое. Ну и главное: неужели тебе понравилось выпадать из реальности? Терять контроль над собой — а очнувшись, видеть вокруг себя то, что натворил? Ты превратил в груду металлолома машину в мастерской у Вовы. Угробил собственного охранника. Едва не обратил в пепел меня и моих друзей. В моём доме в Барятино до сих пор возятся ремонтники…

— Это сделал не я! — взвился Борис. — Я ведь тебе говорил, я даже не помню, что происходит!

— Это сделал ты. Ты позволил Тьме одержать над собой верх.

Борис скрипнул зубами со злости. Я заметил встревоженный взгляд Витмана.

Опасения начальства можно было понять. Если великий князь сейчас, из-за моих слов, разгневается настолько, что Тьма попрёт из него раньше, чем наденет браслет — мало нам не покажется.

Но обошлось.

— То есть, ты уверен, что эта штука поможет? — Борис кивнул на браслет.

Я пожал плечами:

— Не наденешь — не узнаем. Впрочем, если ты боишься…

— Да ничего я не боюсь! Давайте, — и Борис решительно схватил браслет.

Надел на руку.

Запястье опоясали магические искры. На несколько секунд, не дольше. После чего они погасли, и браслет — по крайней мере, на вид, — превратился в самое обычное украшение.

Борис недоуменно поднял руку. Пробормотал:

— Я не чувствую, чтобы что-то изменилось…

— Ты и не должен ничего чувствовать, — сказал император. — Я ведь не просто так взялся за разработку лично. Когда я создавал эту вещицу, постарался сделать её максимально комфортной для тебя. До тех пор, пока Тьма тебя не беспокоит, ты ничего не будешь ощущать. Амулет отреагирует на изменение твоего настроения. И включится тогда, когда это будет необходимо.

«Или не включится, — мелькнуло у меня в голове. — Экспериментальная разработка, всё-таки — хоть и трудился над ней самый сильный маг Российской Империи. Изготовлен в единственном экземпляре, полевых испытаний не проходил…»

— Поединок, Ваше высочество? — предложил я. И поднял руку, обмотанную цепью.

— С тобой? — изумился Борис. — Да ты меня через минуту в порошок сотрёшь!

— То есть, трусишь, — хмыкнул я. — Понятно. Чего ещё от тебя ждать. Браслет-то надеть побоялся…

— Я не боялся! Я просто не знал, что со мной будет — когда надену эту штуку!

— Это и называется «трусость». Даже не узнав, что тебе грозит, ты поспешил отказаться.

— Что-о⁈ — в руках у Бориса появилась шпага.

Он бросился на меня. И первую атаку провёл, кстати, вполне сносно. По крайней мере, для пятнадцатилетнего пацана, который месяц назад помирал, а личное оружие едва успел вырастить.

Способный мальчишка, надо же… Но вслух я сказал не это.

— Очень долго думаешь, — вокруг шпаги Бориса, над гардой, обвилась моя цепь. — Взялся атаковать — атакуй! Не жди, пока я перейду в нападение.

Рывок. Шпага цесаревича зазвенела на каменном полу.

— Что это? — скривился я. — У тебя руки или сопли? На силовые упражнения вообще забил, что ли?

— Ничего я не забил! — Борис нагнулся, ловко подхватил шпагу с пола. — Я каждый день занимаюсь! У меня, если хочешь знать, даже личный тренер есть. Защищайся! — и он снова бросился на меня.

— Прекрасно, Ваше высочество, — без особого труда повторно выбив у него шпагу, похвалил я. — А вот это — просто прекрасно.

— Что именно? — Борис, потирая ушибленное запястье, посмотрел на шпагу.

В этот раз она отлетела на лабораторный стол. Сшибла гардой пару колб, аптекарские весы и опрокинула коробку с каким-то порошком — который, высыпаясь на пол, в полёте начал искриться. Красиво, словно фейерверк — синими и розовыми искрами. Я аж залюбовался.

Впрочем, продолжалось магическое шоу недолго. Стоило только искрам коснуться пола, как от каменной поверхности повалил густой дым. Запахло серой и ещё какой-то дрянью.

— Ваше величество? — Витман уже тащил откуда-то огнетушитель. Вскинул его наизготовку.

— Не нужно, — император покачал головой. Поднял ладонь.

Дым исчез, порошок перестал искрить. Его остатки собрались обратно в коробку, опрокинутые весы, горделиво качнув чашками, поднялись и выпрямились, а разбитые колбы снова стали целыми.

— Приношу свои извинения… — начал было я.