Возвышение Меркурия. Книга 10 (СИ) - Кронос Александр - Страница 12

Похожие переговоры ганзейцы вели с представителями ещё нескольких родовых банков, которые также решили поставить на новый автомобильный концерн и потеряли всё. Коммуникации, естественно, происходили не напрямую — через представителей различных банков, в чей капитал входила Ганза, либо финансовых компаний под её контролем, но, формально, полностью автономных.

Что самое интересное — тот самый концерн не разорился полностью. Там всего лишь произошёл громкий скандал с признанием главного инженера в неготовности проекта нового автомобиля, который они разрабатывали, и проблемах с оборудованием. Стоило появиться проектной документации, как акции отыграют большую часть падения. А когда через некоторое время заработают сборочные линии, то ценные бумаги покажут великолепный рост. Правда, на тот момент уже будут находиться на балансе банков, которые купила Ганза.

Элегантная многоходовка. Владетели Ганзейского Союза получали финансирование для нового концерна, основав его через подконтрольную себе компанию. При этом щедро распродавали акции с правом голоса, обещая не только прибыль, но и места в совете директоров. Потом поставили будущего автомобильного гиганта на грань краха, обесценив проданное, и принялись скупать банки, что до сих пор владели его акциями. Прибыль сразу в три этапа — сначала за счёт привлечения живых денег, потом получая банки и, в финале, оказавшись единственными истинными владельцами крупного промышленного предприятия. Ловко.

— Что вы скажете, если мы включим этот банк в качестве условия мирного договора? Добавим его к тому имуществу, которое я получую?

Губы смертной дрогнули, а лицо стало напряжённым. Она не понимала, зачем мне нужен банк, который фактически стал банкротом, что её сильно смущало.

— Зачем он вам?

Я с беззаботным видом пожал плечами.

— Всегда хотел банк. А теперь могу себе это позволить. Почему бы и нет?

Подождав, пока её разум переварит услышанное, добавил.

— Как я понимаю, сейчас у него имеются некоторые финансовые затруднения. Моим людям потребуется полный доступ ко всей внутренней документации. Необходимо оценить объём задолженности и сформировать контуры новой стратегии развития. У него же всё в порядке с лицензиями? Банк может работать на территории всей Европы?

Женщина растерянно кивнула.

— Лицензии Королевства Польского и Королевства франков. Ещё разрешение на экономическую деятельность, выданное Гамбургом.

Я удовлетворённо кивнул. Неплохо. Если я всё помнил верно, это означало, что банк располагал правом проводить операции на территории всей Европы. И само собой, способен заключать внешнеторговые сделки.

— Вот и отлично. Тогда вам не составит труда включить его в перечень передаваемого имущества, оценив в один злотый.

Она всё ещё не до конца понимала мои мотивы, но суть происходящего хорошо уловила — род избавлялся от проблемного актива, абсолютно ничего за это не доплачивая.

— Безусловно. Хотите внести какие-то ещё изменения, граф?

Располагай я более серьёзными людскими ресурсами, мог бы полностью дожать Потоцких. Вынудить их передать мне большую часть их земель, что позволило бы закрепиться в Польше, приобрести статус шляхтича, а заодно и получить неплохой плацдарм. Но люди — это как раз то, чего мне критически не хватало. Измайлов уже начал заниматься вопросом — первые группы выдвинулись из Пусана к рабовладельческим рынкам с приказом отбирать нужные нам категории и выкупать из рабства. Но на то, чтобы их подготовить и выковать из смертных эффективные кадры, уйдёт какое-то время.

— Пожалуй, больше ничего, пани. Думаю, можно оформлять документы.

Когда я заговорил, в её глазах проступило отчётливое облегчение. Которое пропало сразу после того, как я взмахнул рукой, сделав вид, как будто что-то вспомнил.

— Великодушно извините, запамятовал. Есть ещё одно условие, которое не касается денег или материальных ценностей. В случае, если кто-то из рода Потоцких займёт престол Королевства Польского, он будет обязан заключить союз с родом Афеевых. В котором они будут иметь статус двух полноправных партнёров.

Юнец, что сидел напротив, выпучил глаза и приоткрыл рот, а его мать и командир гвардии обменялись ошеломлённым взглядами. Наконец, женщина осторожно уточнила.

— Вы же понимаете, что после разгрома нашего рода и гибели почти всех членов главной семьи, политическое влияние фамилии рухнет? Мы фракцию в Сейме, и ту не удержим от распада. Куда в таких обстоятельствах замахиваться на престол?

Я скептически хмыкнул и пожал плечами.

— Бывает всякое. Короли меняются, банки разоряются, люди умирают. Иногда то, что казалось полностью ничтожным, приобретает громадную ценность, а на престоле оказывают люди, которых абсолютно никто не ожидал там увидеть.

Смертная молчала, хмуро глядя на меня и пытаясь понять, издеваюсь над ними или говорю всерьёз? Я же добавил.

— Думаю, это лучше добавить в качестве тайного дополнительного соглашения. И естественно, не распространяться. Боюсь, роду Собеских такой пункт нашего мирного договора придётся не по душе.

Цокнул языком, демонстрируя своё сожаление по поводу ограниченности королевского мышления, и снова взмахнул рукой.

— Ах, да. Мне нужна та, из-за которой началась война. Анна Потоцкая. Она напала на члена моего рода, оскорбив и унизив её. После чего спровоцировала войну.

Юноша слегка нахмурился, а женщина, прекратив задумчиво пялиться на меня, скрипнула зубами. Тихо выдавила слова.

— Так и знала, что она лжёт.

Недолго помолчав, кивнула мне и решительно заявила.

— Мы изгоним её из рода и передадим в ваши руки.

Судя по лицу юного смертного, он таким поворотом событий остался крайне недоволен. Но перечить матери в открытую не осмелился. Глава рода из него, как из сатира полководец. Так себе.

Через двадцать минут Потоцкие удалились, оставив мне исправленную и подписанную версию документа. Я обменялся контактами дарфонов со смертной и её сыном, плюс связал их с Бельским, Кристиной и Лерой, которые должны были разобраться со всеми деталями.

Решив соблюсти этикет, проводил патрициев до дверей, после чего собрался спуститься в подвал, чтобы оценить результаты рейдов Сандала по городу. Но в коридоре неожиданно столкнулся с хмурым Оболенским, который уверенно двигался к выходу. Остановившись, напротив него, поинтересовался.

— Куда вы князь?

Тот слегка поджал губы и выставил подбородок.

— Встретиться со своими детьми, граф. Мальчикам необходимо познакомиться с отцом.

Бонусная глава от Сандала, с благодарностью читателям Автор Тудей за клубнику)

На первый взгляд, в этой идее ничего откровенно ужасного не было. В самом деле, что может быть более естественно, чем желание увидеть собственных детей? Конечно, им, в буквальном смысле слова, пересобрали память, но они всё равно оставалась отпрысками Ратибора.

Вот только с самого момента встречи на вокзале, разум постоянно царапало ощущение какой-то нестыковки. Которая, казалось, находится у меня перед глазами, но я всё никак не могу её рассмотреть.

— Я планирую скоро отправиться к королю, чтобы расплатиться по счетам. Думал, вы не откажете в просьбе составить мне компанию, — попытался я надавить на чувство долга князя.

— Безусловно, не откажусь. Но только после встречи с сыновьями. Не волнуйтесь, Василий, это займёт не больше пары часов, — заверил меня Оболенский.

Заметив определённое недоверие в моих глазах, со вздохом добавил.

— Вы уж простите, но дело это для меня привычное. Поговорю с матерью, возьму у неё все данные для пересылки денег, отправлю их своему тиуну, да и дело с концом.

Ратибор казался несокрушимой глыбой, способной одолеть кого угодно, но отпускать его в одиночку мне категорически не хотелось. С другой стороны, вопрос с королём тоже следовало закрыть как можно скорее, после чего убираться из Варшавы. Даже у такого идиота, как конкретно этот Собеский, хватит ума, чтобы совместить очевидные факты. А учитывая его характер и все художества Сандала, как бы местный монарх не рискнул отдать приказ своим крылатым гусарам, найдя какой-то формальный повод для нападения на меня. Вот после того, как мы выберемся за пределы королевского домена, пусть делает всё, что угодно. Мне это, скорее, будет на руку, чем наоборот. Но доводить дело до битвы с королевской гвардией здесь и сейчас, став убийцей короля и превратив ещё какую-то часть столицы в руины, мне не хотелось.