Возвышение Меркурия. Книга 10 (СИ) - Кронос Александр - Страница 35

Сработало. Всё, что теперь оставалось сделать Гиферу — рассортировать образы в своей памяти и пользоваться ими. А ещё научиться правильно обращаться со знаниями о языках, которые теперь тоже оказались в его сознании. На это титан, который родился ещё за пределами Тартара и был старше меня, точно был способен.

До этого, я видел его всего один раз. Когда после разгрома эллинского пантеона, мы заявились в их тюрьму, чтобы посмотреть на всё своими глазами. В тот раз нас встретили старшие из титанов, которые просили выпустить их на свободу, обещая дать клятву верности. Точно такую же, которую принесли побеждённые греческие божества. Но на присягу воина, никто из них тогда не согласился. Видимо рассчитывали, что рано или поздно ситуация изменится и они всё равно окажутся на свободе. Не изменилась. Не оказались. Погибли. Хотя, большинство всех прочих, тоже мертвы. Вся разница в том, что свои дни они провели, наслаждаясь жизнью, а не будучи запертыми в стенах Тартара.

Оставив титана разбираться с новыми знаниями, я снова взялся за дарфон, проверяя, как обстоят дела у остальных и раздавая указания. Члены свиты уже вовсю работали — колёса механизма закрутились и по идее, мы должны были уложиться в срок. Георгий сообщил, что семеро членов его рода согласились рискнуть — все должны были покинуть свои города одновременно, устремившись к нам. Наблюдение за ними, само собой велось. Но тут всё уже зависело от того, насколько ловкими окажутся сами патриции. Времени и возможностей на то, чтобы вытаскивать каждого из них по отдельности, у меня не имелось.

Сандал развил максимальную скорость — мы пронеслись над Балканами, пролетели Северную Италию и миновав Австрию, промчались по польскому небу. Издалека оценили ситуацию в Варшаве, которая фонила от множества поднятых барьеров. Судя по всполохам силы, в городе вовсю шли уличные бои.

Жаль, не вышло докрутить эту примитивную схему до конца. А без корректировок, боюсь на престоле окажется совсем не тот кандидат, который нужен. Впрочем, сам факт временного хаоса, уже был неплох. Совсем скоро Куан Ли получит первый щедрый взнос из трофейного золота Ганзы и приступит к работе.

На то, что озвученная мной схема действительно сработает, я не рассчитывал. Возможно какая-то небольшая часть предприятий, до которых дотянутся руки корейца, и станет приносить больше денег. Но подавляющее большинство будут работать так же, как и прежде. Хорошо, если не обвалятся по доходам в первые же месяцы. При этом поданная идея, с одной стороны зажгла самого азиата, который считал, что едва-ли не подрывает экономические устои европейской аристократии и Ганзы. Я же получал сообщество людей, объединённых единой задачей — сохранить свой новый социальный статус. Безусловно, деньги смертных заботили сильно. Но если их хватало на минимально приемлемый, лично для них, уровень жизни, то на первое место вылезало положение в обществе. То самое, ради которого патриции травили друг друга и подсылали наёмных убийц, а девы раздвигали ноги перед теми, кто им был совсем не по нраву.

В данном же случае, у меня будет солидное по своей численности объединение. Если получится охватить все мелкие крестьянские хозяйства, то речь вовсе пойдёт о сотнях тысячах человек. Которые и наёмников нанять могут, и сами встать в строй, и послужить опорой для новых правителей польских земель, когда таковые появятся. К тому же инструкции для Куан Ли не ограничивались только Польшей. Если говорить языком Третьего отделения, к которому я за время изучения их архивов, уже успел немного привыкнуть, это будет самая масштабная и массовая вербовка агентов влияния за всю историю человечества.

Конечно, если всё получится так, как задумано. Убийство члена Дома Ли на европейской земле — так себе идея. Но если кто-то из влиятельных патрициев, либо Владетелей Ганзы распознает угрозу, то в их распоряжении окажется широкий набор инструментов для её купирования. Основной расчёт был на опыт Куан Ли и обстановку хаоса, который постепенно охватывал Европу. Какое кому будет дело до крестьян и малых предприятий, когда целые государства и могущественные рода, содрогаются от напряжения, готовые вцепиться друг другу в глотку?

Вот и Петербург. Край неба постепенно светлел, а впереди вырастали очертания столицы. Всю дорогу я медленно подпитывал титана энергией, которую тот немедленно использовал. Потому, сейчас не выглядел, как смертный, которого годами морили голодом — на костях его тела появилось куда больше плоти. Черты лица и структуру своей оболочки, Гифер тоже скорректировал, став похожим на обычного человека. В отличие от меня, титан обладал настоящим, божественным телом и при наличии достаточного объёма энергии, мог делать с ним, практически всё, что угодно.

Оставалась только одна небольшая проблема — одежда. Сейчас на нём были остатки туники, обмотанные вокруг бёдер. Но как бы хороша не была, сотканная когда-то самими титанами ткань, теперь она больше напоминала грязную тряпку.

С другой стороны, заходить в Львовский дворец, к которому мы стремительно приближались, через парадный вход, я тоже не собирался.

Здание было окружено мощными щитами, для взлома которых, даже мне требовалось приложить серьёзные усилия. Но барьер на мгновение разошёлся в стороны, пропуская меня внутрь. Перед тем, как мы покинули Петербург, Дарья заложила в перстень Рюриковичей плетение, что позволяло пройти через любые защитные системы её дворца. В тот самый перстень, который дева вручила мне от имени рода.

Сандал опустился на большую террасу дворца, за окнами которой находилась комната, в которой улавливался энергетический фон царевны, и я спрыгнул на плиты. Оглянулся на Гифера, который повторил манёвр и сейчас вопросительно смотрел на меня.

— Закутайся вон в тот кусок ткани и следуй за мной. Не убивать и не говорить без приказа. Только в том случае, если на меня или тебя самого нападут.

Тот молча кивнул и отправился срывать одну из внешних портьер, что висели на окнах, а я двинулся к двери, ведущей из террасы в спальню.

Она тоже была защищена артефактами. Теми, на которые плетение Дарьи не работало — всё же она использовала оттиск, позволяющий попасть в сам дворец, а не конкретно в одну из опочивален.

Зато в данном случае, отлично справился Мьёльнир — установив каналы связи со всеми узлами защиты, за какую-то секунду опустошил их, открывая дорогу. Всё, что мне оставалось сделать — надавить воздухом на механизм замка и распахнуть дверь.

Проход вёл в саму спальню, где моё появление вызвало небольшой фурор. Двое мужчин в белом, отскочили от кровати царевны, набрасывая на себя кольчуги и отступая к стене. А служанка, что наблюдала за ними, стоя около изножья, уставилась на меня круглыми от ужаса глазами. Потом бросила взгляд на появившегося за спиной титана, что закутался в тяжёлую алую ткань и тихо всхлипнула.

Через мгновение распахнулась вторая дверь и внутрь ворвались двое гвардейцев, окутанных вязью кольчуг и с обнажёнными мечами в руках.

Я собирался представиться, но тут один из них затормозил и сразу же рявкнул на второго.

— Отставить! Это свой!

Тот тоже остановился, хмуро глядя то на меня, то на Гифера. Покосился на старшего.

— Да какой же, он свой?

Первый гвардеец, который находился среди личной охраны Дарьи во время ночных рейдов и арестов Чернокровых, вложил меч в ножны и посмотрел на солдата с толикой злости во взгляде.

— Граф Афеев, это. На пальцы его глянь. Перстень Рюриковичей видишь? Кем именно плетение заложено, чувствуешь? Как бы он здесь иначе оказался без поднятой тревоги?

Его собрат по оружию издал сдавленный звук, изумлённо пялясь на мою руку. А знакомый мне, телохранитель царевны, шагнул вперёд.

— Приветствую, Ваше Сиятельство. Её Высочество предупреждали, что вы можете появиться, но я рассчитывал, что вы зайдёте обычным способом.

Я сделал несколько шагов, оказавшись около кровати. Впился взглядом в распластавшуюся белокудрую деву с бледной, почти серой, кожей. Не глядя на гвардейца, тихо ответил.