Свалка (СИ) - Денисов Константин Владимирович - Страница 39

– У нас есть специальное оборудование. Но нужно будет его доставить на подводную лодку. Давайте так: мы постараемся помочь вашему другу… или подруге, а за это вы организуете встречу с вашим лидером.

Ребята переглянулись.

– Она может всё равно не захотеть, – сказала Конченая Бешу.

– А мы и спрашивать не будем, приведем её, – он кивнул на Лиану, – пускай сами разбираются. Зато есть шанс спасти Гадёныша.

– Боже, что у вас за имена, – не выдержала Людмила.

– Имена, как имена! Давайте попробуем, но встреча будет бессмысленной. Мразота, это наш вождь, она сейчас не хочет принимать решений.

– Может тогда стоит сменить вождя? – сказал Сергей.

– Не стоит! Вы просто ничего не понимаете.

– А вы расскажите, – сказала Сюз, – может тогда поймём.

– Что поймёте? Что когда за одну ночь убили всех наших родителей, и в городе осталось около двухсот человек детей, самая старшая из которых была она, и ей было всего двенадцать лет? Что многим было по три-четыре года? Что она сумела собрать нас в кучу и вывести из города, кто в чём был, потому что мы боялись что роботы вернуться? Что нам нечего было есть и что десятилетки не лучшие няньки для трёхлеток? Что за первый месяц умерло тридцать самых маленьких? И что каждого из них она сама хоронила, голыми руками роя землю?

Всё это Беш выпалил на одном дыхании. Все шокировано молчали, поражённые этим монологом. Пауза затянулась.

– Но неужели нельзя было вернуться в город за едой и вещами, если роботы ушли? – наконец решился сказать Сёма.

– Мы несколько раз пытались, но они вернулись на следующий день, и не уходили, надеясь что мы придём. Путь в город был закрыт, на пристани тоже были роботы. Мы могли прятаться только в лесу. Мы ели ягоды и грибы, а иногда просто листья и траву. Все были в отчаянии. Постоянно плакали, ругались, обзывались, обвиняли друг друга. Она пыталась нас вразумить, но это было бесполезно. Тогда она запретила пользоваться нашими настоящими именами. Сказала, что теперь можно пользоваться только обидными кличками. А имена будут нашей тайной, чтобы роботы нас не нашли.

– Нам она сказала, что клички это наши обереги. Что никто не должен знать наших настоящих имён, пока мы живы, – добавила Конченая.

– Мы выжили только благодаря ей, тому, что она проявила характер, хотя сама была ещё девочкой. Она организовала старших для добычи еды, те кто помладше следили за лагерем и за малышами. Она эту долю не выбирала, и никогда не хотела быть нашим вождём. Просто больше было некому. И она вывезла. Но в каждой смерти всегда винила только себя. Что она не правильно поступила, приняла неверное решение, – сказал Беш.

– В последней битве мы потеряли семерых. Это было последней каплей. Она сломалась. Плюс Гадёныш, он единственный из выживших малышей. Ему было три года когда всё случилось. И теперь он лежит без сознания уже месяц. Его пичкают грибами, чтобы он не просыпался, потому что когда он просыпается, то кричит от боли, – Конченая, говоря это, уже плакала не сдерживаясь.

– Мразота хотела избавить его от мучений, сказала, что это будет её последнее решение как вождя, но мы ей не дали. И она совсем замкнулась. Может быть то, что она хотела сделать, и правильно, но мы не хотели, чтобы она брала это опять на себя. А никто другой этого сделать не смог.

Ребята замолчали, после столь неожиданного для себя откровения, но видно очень много накопилось и они не знали, что со всем этим делать. Воцарилась тишина. Уже стемнело, и в отсветах костра глаза у всех сидевших вокруг блестели. Никого эта история не оставила равнодушным.

– Она всегда решала все проблемы. Мы самые старшие, мы должны были её заменить, но мы не справляемся, – сказал Конченая, немного взяв себя в руки.

– Зря мы всё это рассказали, – сказал Беш.

– Не зря! – возразила Лиана, – это судьба. Предлагаю не терять времени. Нужно срочно доставить вашего пострадавшего друга, не могу назвать его так как вы, на подводную лодку. Если вы не можете ему помочь и хотели лишить его жизни, то думаю, вы от этого ничего не теряете. Но это шанс.

– А вы, и правда, сможете его вылечить? – спросил Беш с надеждой.

– Как вы правильно заметили, мы не волшебники, но у нас есть медицинское оборудование. И если мы ему не сможем помочь, то на этой планете никто уже не сможет. Но попытаться стоит. Так что бегите, соберите группу самых сильных, и несите его сюда. На чём нести есть?

– Да, найдём.

– Здесь к вам присоединится кто-нибудь из наших и отведёт на подводную лодку. После этого ваши носильщики могут быть свободны, или пусть ждут на берегу, как захотят. И останется только надеяться.

– И сколько это займёт времени?

– Не знаю. Но, думаю что через несколько часов станет понятно, возможно ли ему помочь или нет. Пока его понесут лечить, кто-то из вас отведёт меня к Мразоте…, невозможно пользоваться этими именами, как будто язык окорябала. Так что можете обустраиваться, – обратилась она уже к своим, – мы похоже здесь задержимся. Здесь безопасно? Или нам лучше поискать место поукромней? – спросила она у Беша.

– Вполне. Сейчас роботы сюда не заходят. Граница проходит по свалке. Тем более, после недавнего поражения они ещё нескоро очухаются. Так что да, вполне безопасно.

– Ну тогда вперёд, мы вас ждём.

Брат с сестрой побежали по дороге и через минуту скрылись в темноте.

– Никто не возражает, если мы поможем детишкам? Им похоже не сладко пришлось, – спросила Лиана.

Все возмущённо занеткали, мол, как ты вообще такое могла спросить, у нас что, нет сердца!

– Бедные дети. Сколько несправедливости и жестокости в этом мире… – с горечью сказала Людмила.

– Я думаю, в этом мире есть всё! И жестокость и доброта, и несправедливость и благородство. В этом наверное вся суть. Хорошо что мы на стороне добра, как бы наивно это не звучало, – эту философскую мысль высказал неожиданно Сергей, и все к нему повернулись. Почувствовав, что все на него смотрят, он добавил, – я всё думал, что это мне не сладко пришлось в жизни, а вот так посмотришь, вроде бы и ничего. Есть те, кому ещё хуже.

– Если самому младшему было три, а прошло десять лет, то ему сейчас тринадцать, а вождю двадцать два. Остальные значит где-то посередине. Племя детей, – сказала Людмила, на неё всё это произвело очень большое впечатление.

– Ну, было детей, сейчас это уже подростки, а некоторые вполне взрослые люди, – но как они выжили детьми, это просто удивительно, – сказала Крис, – даже без врагов это было бы непросто, а учитывая, что они всё время воюют, и побеждают, если верить их словам, то это просто чудо…

– Думаю что дело в их лидере. Поэтому они сейчас и прибывают в растерянности, когда она самоустранилась. Слишком многое от неё зависело, – сказал Игорь.

– Мы появились вовремя, возможно мы сможем им помочь. И они будут знать, что не одни в этом мире. Это дорогого стоит, – сказала Лиана.

Но на этом разговор не закончился, они ещё долго обсуждали произошедшее, пока наконец Лиана не скомандовала всем спать. Остались только Крис и Сюз, им предстояло отправиться на лодку с раненым и они могли выспаться там. Так что, этой ночью им предстояло подежурить.

Когда Беш с сестрой немного удалились от лагеря на дороге, он сказал:

– У меня такое чувство, что нас взяли в оборот и от нас ничего не зависит.

– Да, но с другой стороны, что мы теряем? Они не очень похожи на сумасшедших убийц, которые хотят заманить и истребить нас. А вдруг и правда вылечат Гадёныша?

– Как же трудно принимать решения, когда от тебя зависят чужие жизни. В такие моменты я понимаю, что произошло с Мразотой, не понимаю только, как она продержалась так долго. Думаешь, риск есть?

– Риск всегда есть. Но нам нужно влезть в это. Сейчас пошлём восьмерых ребят с носилками, и я пойду с ними, а тебе лучше отвести эту, как её?

– Лиану, – напомнил Беш.

– Да, Лиану к Мразоте. Ты всегда был с ней ближе чем я, может сумеешь расшевелить, – Конченая не сбавляя темп бега и несмотря на темноту посмотрела в глаза Брату, – знаешь, что самое главное?