Свет в конце тоннеля (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич - Страница 16

'Дурачина ты, простофиля!

В задницу себе засунь свой невод.

А мне нужна Золотая Рыбка!'

'Чего тебе опять не хватает?

На вершине корпоратского Олимпа?

В совете ты заседаешь,

в лимузине чёрном разъезжаешь,

в небоскрёбе высоком проживаешь —

чай теперь твоя душенька довольна?'

'Дурачина ты, простофиля!

Хуже нет, чем быть у вершины,

на один лишь шаг её ниже,

и без шанса на неё подняться!

Не хочу я быть больше в совете,

а хочу я стать Генеральной!'

'Что ты, баба, белены объелась?

Ни ступить, ни молвить не умеешь,

даже в гольф ни разу не играла!

Насмешишь ты всех корпоратов!'

Но жена лишь рукой махнула,

охранники дали по шее,

и потопал он к синему морю,

чтобы встретить там чёртову Рыбку.

'Ты, рыбак, берега-то не путай, —

заявила Рыбка Золотая,

— твоя баба и так в управлении

не волочит ни уха ни рыла.

Лишь одни интриги и блядки,

развела в своём кабинете,

через то моей фирме убытки,

и инвесторы смотрят косо,

на упавшую напрочь ебитду!

В общем, не прими за обиду,

но теперь, мужик, only business!

На этом закончила рыбка,

Лишь хвостом по воде плеснула

И ушла в глубокое море'.

— Возвращается рыбак домой, а там жена сидит в бигудях и халате, как будто и не было ничего. Оказалось, совет инвесторов её из генеральных разжаловал и выгнал из компании нафиг, потому что она сдуру такого там наворотила, что теперь толпа аудиторов разобраться не может. Из пентхауза её попёрли, лимузин отобрали, охрану отозвали, и даже корыто новое забрали за долги — какие-то там бюджеты представительские она себе на маникюр потратила. Посмотрел на это рыбак, почесал репу да и притащил из гаража обратно старое корыто. Ну, подумаешь, треснутое… Работает же!

— Когда-то халява должна была кончиться, — задумчиво сказал Ингвар, рассматривая зев тоннеля. — Глупо было бы рассчитывать, что доедем, словно мы круиз в лотерею выиграли. И так рельсы оказались целее, чем я думал, почти две недели катились как баре. Всего пять раз на руках перетаскивали. Можно было бы попробовать и тут перетащить, может, дальше путь лучше сохранился, но я не вижу смысла — бензина у нас почти не осталось. Надеюсь, ни у кого нет клаустрофобии или иных предубеждений к подземельям? Нет? Везёт вам. У меня есть. Не люблю тоннели, особенно те, которые пережили самое мощное землетрясение из всех, которые можно себе представить. Всё, что лежит на рельсах, упало со свода, между прочим. И не факт, что на этом и закончилось — наверняка какая-нибудь каменюка так и дожидается момента, когда мы будем под ней проходить. Что вы так смотрите? Да, спелеология не моё. Мне даже в метро всегда не по себе было. Я люблю морской горизонт, в крайнем случае, чистую степь вокруг. Леса, холмы, горы — это уже ландшафтные излишества, загораживающие обзор. А уж лезть под землю — это для гномов. Не для того наш вид с пальмы спустился! К сожалению, обходить далеко, так что придётся терпеть все эти миллионы тонн плохо закреплённого камня над головой. Нет, я не нагнетаю. Разве что совсем чуть-чуть. Может быть, впереди тоннель обрушился, и нам придётся возвращаться, но не попробовать пройти напрямик было бы странно.

— Ладно, разгружаемся, команда. Что-то придётся бросить, но это будет не еда, не вода и не одежда. Остатки бензина тоже сольём, у нас примусочек маленький есть. Большой рюкзак — мой, поменьше — Лысой Башки, а вот этот твой, пацан. А как ты думал? Всем достанется с учётом физических возможностей. С учётом, я сказал, Лысая! Не пихай всё подряд, надорвёшься. Я знаю, что ты сильная независимая женщина, но грыжи тут лечить некому. Побереги спину, нам обрастать барахлом ни к чему. Зачем нам под землёй палатка, скажи мне, горе лысое? Дождя не будет. А костровые принадлежности нафига? Дров там не найти, обойдёмся примусом. Бросай это всё без сожаления. Пройдём тоннель и намародёрим заново.

— Да, пацан, я почти уверен, что тоннель проходимый. Почему? А вон, Лысая не даст соврать. Она тоже заметила. Заметила же, Лысая Башка? Я в тебе не сомневался. Следы, пацан! Тут ходят. Мало, редко, аккуратно — но тропочка образовалась. В тупик тропу не натопчут. Так что сохраняем бдительность, команда. Мало ли кто тут шляется. Мы, например. Вполне подозрительная компания, кстати. Я бы, встретив такую троицу, напрягся. Почему? А сам подумай: для начала — идут вместе. Значит, не триггерятся. То есть тренировались, мучили себя, сокращали дистанцию. Да, в нашем случае страдала только Лысая Башка, но стороннему наблюдателю это неизвестно. Скорее всего, он предположит, что мы банда. Бандочка. Вон, у мадамы нашей монструозное рубило, у меня Дубинал Миротворец, а ты… ну, не знаю… Больно кусаешься, например. Сейчас, пацан, каждый встречный в первую очередь оценивается с точки зрения «насколько он опасен». И лучше перебдеть, чем ошибиться. Поэтому даже не злые, в целом, люди могут повести себя нехорошо просто из недоверия. Вполне оправданного, кстати, но от этого не легче. Страх хуже злости, пацан. Злой человек менее опасен, чем напуганный.

— Не, пацан, второй фонарь не включай. Батарейки у нас есть, но лучше их экономить. По карте судя, тоннель длинный. Нашим темпом за день не пройдём, придётся ночевать. Как по мне, хуже, чем залезть под землю, только остаться тут без света. Сразу кажется, что стены сдвигаются, сдвигаются, сдвигаются… Ну его нафиг, короче. Так-то тоннель прочный и широкий, хорошо у вас строили. А трещины в бетоне лучше не разглядывать. Будем надеяться, что всё, чему предназначено упасть, уже упало, а остальное подождёт, пока мы пройдём. Да, я немного нервничаю, а что тут такого? У всех свои слабости. Я не люблю темноту и подземелья, а был у меня приятель, который боялся лошадей. Казалось бы, ну что её бояться? А вот поди ж ты, мой знакомый даже издали на них смотреть не хотел. «Ты глянь, Ингвар, — говорил он, — какие у них зубы! Такая как цапнет — полруки долой! А копыта? Ты видел эти копыта? На ногу наступит — всю жизнь потом в ластах ходить! Нет, не доверяю я этим тварям! Ну и что с того, что люди на них ездят? Это-то и есть самое подозрительное! Если бы на мне кто-то ездил, я бы только и думал, как бы ему поднасрать! И ведь ничего ей за это не будет! Если я тебе в лоб с ноги закатаю, ты меня пристрелишь и будешь прав. А если эта тварь мне башку подковой проломит, все скажут — сам виноват! Не так подошёл, не так посмотрел, напугал бедное животное!» Вот вам смешно, а у человека реально проблема была, потому что дело было в Монголии, где лошадей больше, чем машин. Среднестатистический горожанин может всю жизнь прожить, увидев лошадь только на картинке, но мы крутили небольшой бизнес, построенный на перемещении товаров ограниченного спроса через местности ограниченного доступа. И транзакции эти осуществлялись как раз верхами в сопровождении вьючных лошадей, потому что местность была такая, что ничего другое там не пролезет. В общем, как он ни пытался их избегать, ничего не получалось. Принимать груз — стащи с лошади. Сдавать груз — закинь на лошадь. Добраться до места встречи — лезь на лошадь сам. И вот что интересно, даже самая тишайшая лошадка, какая-нибудь старая кобыла, которую хоть поленом по башке бей, стоило ему на неё взгромоздиться, так и норовила чего-нибудь выкинуть. Взбрыкнуть, внезапно удариться в галоп, или, наоборот, встать как вкопанная, выпучив глаза и трясясь. Словно чуяла, что он её боится до усёру. Этим лошади только укрепляли убеждённость моего товарища в своём коварстве. И вот однажды… Стоп! Кто это там?

— Погасите фонарь, если вам не сложно, — сказал голос из темноты.