Тюрьма (СИ) - Денисов Константин Владимирович - Страница 5

– А что? Так можно было? Вот мы идиоты! – сказала Крис.

– Согласен! – сказал Игорь, – во-первых, мы идиоты. Во-вторых, похоже, наши друзья живы, сомневаюсь, что это самовозгорание. В-третьих, нужно спешить, ещё ничего не закончилось, и наша помощь может понадобиться.

Они опять взвалили на себя рюкзаки, вооружение и заспешили по склону.

***

Никита добрался до берега без приключений, его никто не заметил. Видно вся стая была сосредоточена вокруг пещеры. И чего они к ним привязались? Вроде бы не хищники. Откуда такая нелюбовь к чужакам? Но этот вопрос был скорее риторическим.

Он нашёл большое поваленное и довольно сухое дерево. С него стоило и начать. Пообломав большие ветки, он сложил их в кучу, под стволом, висящим частично в воздухе. Костёр должен будет получиться знатным.

В самом низу он нагрёб сухих листьев и веток. Получилось три этажа. Маленький костёр внизу, над ним побольше, а сверху сухая крона дерева. Пора было приступать. Он отстегнул от ремня с амуницией большую армейскую зажигалку. Такой набор для выживания был у всех без исключения, они без него с лодки не выходили.

Большие широкие пояса с множеством навесных карманов и отделений. Среди прочего был нож, фонарик, зажигалка, аптечка, небольшой сухой паёк, на крайний случай, фляжка и ещё ряд мелочей. Наверное, только сейчас Никита в полной мере осознал, насколько это удобная и необходимая вещь. Поначалу его этот пояс тяготил. К нему нужно было привыкнуть.

Он присел у своего костра и, окинув крышку, щёлкнул зажигалкой. Ничего не произошло. Он щёлкнул ещё раз – глухо. Он начал судорожно щелкать ещё и ещё, не веря, что всё может вот так бесславно закончиться. Вот тебе и армейская зажигалка!

Неожиданно, после очередного щелчка, из неё ударила плотная струя пламени. Газ выходил под давлением. Никитка быстро направил огонь на листья и ветки.

– Фу ты, зараза, напугала!

Листья быстро начали заниматься, за ними веточки, пламя быстро поползло вверх. Он ещё не успел выключить зажигалку, а огонь уже взметнулся на высоту человеческого роста, и его обдало жаром.

Он вскочил и стал пятиться. Вспомнил про зажигалку и, наконец, отпустил рычажок. Огонь стремительно разрастался. Подумав, что в лесу оставаться не стоит, он выбежал на пляж. Лучше переждать здесь. От попадающей в пламя листвы, в небо начал валить густой дым. Его разносило и по сторонам, так, что вскоре стало трудно дышать.

Никита стоял уже возле самой воды. Но кромка леса была совсем близко, её быстро охватывало пламя, дыма становилось всё больше. Он огляделся по сторонам. Пляж был длинным и уходил в обе стороны.

Тут ему стало страшно. Огонь стремительно охватывал лес, бежать было некуда, и если непосредственно от жара можно укрыться в воде, то вот от дыма деться было некуда, и был реальный шанс задохнуться.

Он шагнул в воду. Потом ещё. Потом ещё шаг. Наконец зашёл настолько глубоко, чтобы вода не доставала до пояса с амуницией и стал ждать.

Тем временем в лесу начинался настоящий хаос. Эти обезьяны, оказывается, умели громко визжать. Весь остров наполнился их паническими воплями. И судя по голосам, их здесь были сотни.

Остров был очень большой и заросший лесом. Отсюда было даже непонятно, что это именно остров, а не часть континента. Об этом ему сказали перед высадкой. Но если огонь будет так хорошо распространяться, то может выгореть вообще всё!

Никите стало немного дурно. Он вдруг понял, что может уничтожить сейчас одним махом всю живность в этой экосистеме. На такое он не рассчитывал. Он просто хотел помочь своим друзья. А тут такая ответственность.

Весь берег был уже охвачен огнём. Он трещал и бесновался на ветру. Вдруг, практически из самого пламени, на берег выскочила одна из «обезьян». Судя по размерам, это был ещё совсем ребёнок. Шерсть местами обгорела и ещё дымилась.

С диким воплем зверушка начала метаться по берегу. Не раздумывая, Никитка бросился к ней. Непонятно, какой инстинкт им двигал. Он не думал о том, что это животное в панике и может начать кусаться и карябаться. Он просто хотел ему помочь, несмотря на то, что поджог лес, чтобы уничтожить, или, по крайней мере, прогнать их отсюда.

Он схватил детёныша и потащил в воду. На удивление, тот не оказал никакого сопротивления, а наоборот, крепко вцепился в него всеми лапками и прижался мордочкой к груди. Никита почувствовал, как тот крупно дрожит, его просто лихорадило.

Уже не думая про амуницию, он пошёл глубже в воду, пока она не дошла до шеи зверька. Там он остановился, и одной рукой, набирая воду в пригоршню, стал лить её ему на голову. Тот не сопротивлялся. Наоборот, замер и висел на нём не шелохнувшись.

– Прости меня, – сказал ему Никитка.

Лиана, как настоящая охотница, обладала тренированным нюхом, поэтому, учуяла запах дыма первой. Она сразу всё поняла, и на неё накатила волна доброго предчувствия. Даже забыла рассердиться на то, что Никитка сбежал тайком. Осталось только лёгкое удивление, как ему это удалось, ведь она точно не спала всю ночь!

Когда происходящее дошло до всех, и они устали улыбаться, Сёма сказал:

– Нам понадобятся тряпки.

– Зачем? – спросила Машка.

– Сёма думает, что весь дым пойдёт сюда и у нас есть шанс надышаться, как следует, так ведь?

– Да, – сказал Сёма, – уж поверьте! Я был на пожаре, самое страшное – это задохнуться.

– Ну, раз так! – Машка посмотрела вниз, на свою юбку, отстегнула от своего пояса нож, и протянула Лиане, – поможешь? У меня рука не поднимется.

Машка упорно сопротивлялась, по ведомым только ей одной причинам, переходу на форму, по образцу военной. Все ходили в чём-то подобном. Это было удобно и функционально. Естественно, единообразия в одежде не было, да никто к нему и не стремился. Одевали то, что удалось купить или добыть. На складах Левиафана был довольно приличный запас разнообразного обмундирования.

Одна Машка упорно цеплялась за ту одежду, которая была на ней, когда она присоединилась к группе. Возможно, это обеспечивало ей какую-то психологическую связь с прошлым, которое она до сих пор не хотела отпускать и тосковала по дому, несмотря на то, что там у неё была жизнь не сахар.

В общем, отрыв от корней давался ей нелегко, но переносила она его стойко. Большинству в их группе было даже незаметно, что её что-то держит и гнетёт. Выдавала только юбка, с которой она не могла никак расстаться.

– Ты уверена? – спросила Лиана, которая, возможно единственная, в полной мере понимала, что с ней происходит.

– Да! Из ваших одёжек много не нарежешь, одни швы да карманы…

– Ну, как скажешь, – Лиана взяла у неё нож, – где резать?

– А сколько нам понадобится?

Лиана пожала плечами.

– Кабы знать?

– Тогда давай с запасом, режь здесь! – и рубанула ладонью посередине бедра.

Лиана оттянула ткань, проткнула дырку и, стараясь делать это ровно, стала разрезать ткань. Машка, расставив руки в сторону, медленно поворачивалась по кругу, пока не сделала полный оборот, и весь подол не упал к её ногам.

Лиана сделала шаг назад и окинула Машку взглядом. Та стояла в высоких армейских ботинках на шнуровке и, ставшей довольно короткой, юбке. Она испытывала неловкость от этого неожиданного частичного обнажения и беспрерывно, маленькими движениями, разглаживала то, что осталось от юбки.

– Слушай, Маш, – сказала Лиана, – а так даже лучше! У тебя такие ножки красивые! Правда, ведь, Сём?

– Мне неудобно именно тебе отвечать на подобный вопрос, – замялся Сёма, – но, определённо, да!

– Ой, да ладно, неудобно ему! Скромняга! Что, не можешь комплимент девушке сделать? Тем более, заслуженный, – Лиана размахнулась и, своим излюбленным широким жестом, шлёпнула Сёму по плечу.

– Ну, хватит вам уже! – щёки у Машки стали стремительно розоветь, и она начала переминаться с ноги на ногу.

– Мария! – решительно сказал Сёма, – вы, без всякого сомнения, произведёте фурор, среди мужского населения нашей лодки!