"Фантастика 2023-164". Компиляция. Книги 1-23 (СИ) - Ковальчук Алексей Алексеевич - Страница 27

Общая магия – это то, чему учат вообще всех. Вернее, то, чему можно научить любого чародея средней руки, нашедшего личного учителя или поступившего в учебное заведение. Не нужны какие-либо склонности, не нужно принадлежать к определенной семье – базовый уровень общих дисциплин способен освоить каждый. Самая универсальная и в то же время самая динамично развивающаяся область магического искусства.

Именно с ней у меня затык.

В плане постижения наследия Прародителей я могу дать фору подавляющему большинству сверстников. С магией рода тоже всё хорошо, Хремет не даст соврать, он, чувствуется, темпом освоения материала доволен. Зато в общей – учителя у меня нет, и получить знания, кроме как самостоятельно, неоткуда. А самостоятельное обучение малоэффективно и не даёт знания нюансов, зачастую важнейших для составления правильной картины.

Говорить на эту тему с родственниками бессмысленно. Они, во-первых, упертые ретрограды, считающие общую магию уделом слабосилков, во-вторых, вполне резонно заметят, что сейчас мне следует сосредоточиться на чём-то одном. Суровая правота в последнем аргументе есть, возраст пяти-десяти лет – самое время развивать родовые задатки. К тому же, дисциплины третьей группы обычно начинают изучать лет с десяти-одиннадцати, когда тонкое тело достаточно укрепится и будет способно выдерживать стабильные нагрузки. Но то у обычных людей – те, в чьих жилах течет кровь божественной расы, растут быстрее.

Ну и свободного времени у меня не особо много.

Поэтому с роднёй я не спорил, но книжки по общей покупал и почитывал. Не для изучения – из обычного интереса и чтобы знать, с чем придется иметь дело в будущем. В отличие от Хремета, я без презрения относился к наработкам чародеев, не принадлежащих к Домам, и рассчитывал многое оттуда почерпнуть. Полезное хотя бы в бытовом плане.

С недавних пор кое-что изменилось. Вернее, изменилось многое, сейчас я имею в виду одобрение старшими родичами изучение артефакторики. Дескать, занятие почетное, приличествующее Блэкуотеру, пусть и малость неканоничное. Ещё я считаюсь теперь условно-взрослым и сам могу решать, чем заниматься, при условии, что обязательная учеба не пострадает. Поэтому препятствий мне чинить не стали – более того, по приказу Ксантиппы библиотечный лар притащил десяток томов «для начинающих».

Проблема заключалась в том, что самый новый из учебников был написан триста лет назад в славном городе Лилле. Я знаю язык мертвых, понимаю любого человека и большую часть разумной нелюди, но с письменностью дело обстоит совершенно иначе. Латынь, древнегреческий и язык Избранного народа (нет, не иврит – старый шумерский) приходится учить самому, иначе больше половины текстов из библиотеки прочесть не получится. Так что широкий бабкин жест более чем наполовину пропал втуне (вторая половина книг была написана на латыни).

Нужда в деньгах исчезла после обнаружения костяного кладбища, или как ещё назвать дедушкину полянку для потрошения трофеев, и я пошел в лавку Сплита. Угодливый толстяк уже доставал мне учебники за первый курс четырех старейших школ Европы, я вполне логично предположил, что новый заказ не вызовет у него затруднений. Сплит не подвел. Из полученной от него литературы выяснилось, что артефакторика тесно связана с десятком других дисциплин, начиная от ритуалистики и заканчивая астрономией.

К такому количеству новой информации я не готов. То, что уже изучаю, на приличном уровне освоить бы. Ещё поиск двоедушницы на мне висит… Жаль, возиться с деревяшками и что-то делать своими руками мне понравилось.

Кстати! Глен мой подарок оценил высоко, он долго рассыпался в благодарностях и выглядел очень довольным. Ещё бы – там одних материалов на сотню фунтов. С учетом символа Черной Воды на боковине вещь становится статусной, какой и похвастаться не грех.

У Сплита я брал книги. В лавке Сандерса обсудил особенности видов глины для изготовления сдерживающих сосудов. Купил у Пеппа десяток обрезков дерева разных пород. Уточнял у Купера нюансы варки зелий для пропитки. Посетил ещё пару мест, там тоже говорил и задавал вопросы. Словом, если кто-то ко мне присматривался (а представитель нашей семьи не может не привлекать внимания), то мой интерес к артефакторике для него очевиден и визит в магазин Старого Джо удивления не вызовет.

– Рад приветствовать вас, мистер Блэкуотер, – стоило мне войти, как рядом нарисовался приказчик. – Ваше посещение – большая честь для нас. Меня зовут Джейкоб, и я с радостью отвечу на ваши вопросы.

– Здравствуйте, Джейкоб, – кивнул я. – Мастер у себя?

– С вашего позволения, я проверю – он собирался уходить. Если мастер на месте, что ему доложить?

– У меня к нему небольшое дело на полчаса времени.

Приказчик ускакал, оставив меня осматриваться. Старый Джо, Джон Мэхем, по праву считался одним из лучших артефакторов страны. Чародей он слабенький, зато мастер отменный. Сколько ему лет, никто не знает, говорят, на Перекрестке Джо поселился едва ли не в момент создания, и при виде старикана в байку хочется верить. Сгорбленный, в морщинах, с трудом ковыляющий на дрожащих ножках, он выглядит так, словно в любую минуту готов отдать Богу душу. Впечатление обманчиво – за прошедшие лет пятьдесят мистер Мэхем ничуть не изменился.

Второй приказчик маячил в отдалении, готовый подойти по первому зову и не мешая осматриваться. Магазин впечатлял. Каждый метр длинного помещения едва ли не ломился от звенящих силой предметов. Посуда и украшения, оружие и образцы одежды, мебель и прочие полезные бытовые вещички разместились в кажущемся беспорядке, маня покупателей и вкрадчиво предлагая тем облегчить кошелек. Ценников не было, зато на каждом предмете висела бирка с именем изготовителя – Джо продавал не столько свои изделия, сколько творения учеников, коих у него имелось больше десятка. Причем каждый являлся признанным мастером.

Я развернулся лицом к раскрывшейся двери и сделал пару шагов вперед. Переступивший порог старик, опираясь сразу на две клюшки, сделал столько же.

– Давненько никто из Черной Воды не появлялся в моей лавке! – продребезжал старик. – Наконец-то дождался. Какая честь для меня, какая честь!

Если бы не знал точно, чего ждать, ни за что не заметил бы глумливых ноток в его приветствии.

– Как мне недавно напомнили, один инцидент не должен перечеркнуть долгие… годы сотрудничества. Мы не забыли о вас, мастер.

– Приятно слышать, мистер Блэкуотер, – стрельнул глазками из-под кустистых бровей Джо. – Ваши предки всегда были желанными гостями в моём доме. Ох, что же это я! Позвольте пригласить вас в свой кабинет! Негоже принимать столь сиятельную особу в общем зале. Да и старенький я уже, ноги не держат, охо-хо. Похоже, недолго мне осталось, а тут такой приятный сюрприз!

– Не наговаривайте, мастер. Уверен, вы ещё долго будете развеивать мрак нашего невежества пламенем своего искусства.

– Ох, ваши бы слова да в уши Старейшим! Хотя о чем это я? Может, так оно и есть?

Мы уже вышли из зала и оказались в коротком коридоре, оканчивающемся лестницей на второй этаж, приказчики вряд ли нас слышали. Поэтому я счел возможным заметить.

– Не стоит меня переоценивать, мастер. Возможности моего голоса велики, но не настолько.

– Вот как? А трепачи на Перекрестках утверждают иное. Жаль, жаль…

По лестнице Джо поднимался неспешно, но без труда, дыхание сохранял ровное. Клюшки ему были не нужны, держался за перила. Путь, как оказалось, вел в личный кабинет старикана, скрытый за массивной дверью из неизвестного темного дерева. Прежде, чем впустить меня внутрь, Джо приложил к двери мою руку своей и громко произнес:

– Майрон Черной Воды, гость.

– Что-то мне подсказывает, что этой процедуры удостаиваются немногие, – заметил я.

– Так оно и есть, – согласно кивнул мастер. – Прошу.

Кабинет выглядел уютно, этакая рабочая берлога холостяка. Минимум вещей, только самое нужное, самое важное для хозяина. Массивный стол, два глубоких кожаных кресла, стеллаж вдоль стены с уставленными различными безделушками (или, наоборот, более чем полезными вещицами?) полками. Мягкий приглушенный свет создавал доверительную атмосферу и словно предлагал отдохнуть, расслабиться после тяжелого дня. Приятное место.