Дорога 2 (СИ) - Коруд Ал - Страница 36

— Патроны наилучшие с Верхоянских заводов. Портупея сшита из самой тонкой оленьей кожи, но очень крепкая.

Продавец растекается словесами по древу, просчитав хорошего покупателя.

— Сколько? — стараюсь не смотреть в сторону нахмурившейся Улады.

— Тридцать пять гривен, и то только для лучшего друга князя.

«Вот как? Откуда он меня узнал?»

А слухи, оказывается, разносятся по городку довольно быстро.

— И еще нам надобны вот такие патроны. Радей!

Парень протягивает оружейнику латунный патрон от «Самострела». Тот с интересом его изучает, даже лупу достал.

— А где вы его взяли, если не секрет?

— Секрет.

Продавец поджал губы, но вежливо ответил:

— Очень редкий патрон. Если я правильно понял, оружие от кого-то из «прошлых»? Мне можете ответить. Я с вашим братом много дел веду.

Понимаю, что он скорее всего один из поставщиков егерей. Оттуда и обо мне узнал.

— Да, уважаемый, так и есть.

— Ага, — оружейник задумался. — Точно такие же у нас большая редкость, но на следующей неделе к нам приедут гости с Краснозаводска. Там делают похожие по размеру, разве что начинка другая. Надо сначала отстрелять несколько на пробу, — видя мое сомнение, он продолжает: — Вы не сумлевайтесь, гость. Мастера в тех местах справные, если что и делают, то на совесть. Ружья такого калибра у нас не редкость.

— Будем ли мы здесь через неделю?

— Понимаю. Время горячее. Я могу сразу же послать весточку. Только куда?

— Князю или галисийцу. Их люди выкупят, если нас не будет.

Продавец понятливо кивает. Значит, знает, кому и куда посылать гонца.

— Цена — ящик пятьдесят гривен. Вам сделаю скидку в полгривны.

Прикидываю, что в стандартном ящике примерно пятьсот патронов, завернутых пачками по двадцать пять штук в промасленную бумагу. То есть каждый патрон выйдет мне одну куну, десятую серебряной гривны или десять копеек медью. Не сказать, чтобы дешево, но и не бешеные деньги. Да, без дельных трофеев воевать в диких местах накладно. Это наводит на некоторые мысли. Например, отчего на реке так популярен разбойничий промысел. Банально выгодно!

— Оставь нам пару ящиков для выкупа, уважаемый.

Радей с удивлением оглядывается на меня, но я стою на своем и вынимаю кошель с серебром. Благо, вчера Улада его основательно пополнила. Эх, не задалось у меня начало сезона. С учетом потерянного чуть ли не в минус ушел. Самому Радею патроны не нужны, ждет оказией конвой, с которым братья ему передадут старый револьвер с запасом. Его «Самострел» больше радует. В подарок от экипажа прошлой лодьи осталось у него патронов тридцать. Пока хватит. Все равно магазинов запасных нет, хотя егеря обещали достать. Им проще выменять у кого-нибудь из знакомых, чем купить.

Далее мой путь лежит в лавку готового платья. Не хочется портить и терять вещи из моего мира. Для походных условий нужна местная одежда. Вот тут познания и ловкость Улады здорово пригодились. Она быстро выбрала мне штаны из какой-то на вид не убиваемой ткани, пару льняных рубах и пыльник. Вот его мне здорово не хватало. Ткань смахивает на толстую брезентуху, только мягче и скорее всего дышит.

— Она в дождь не так мокнет и в ней не жарко.

Но и цена соответственная. Скрепя сердце достаю кошель. Хорошо хоть ботинки остались. Не оставил вниманием и жену, дав сполна покопаться в рядах с украшениями. Так она легче с гривнами расстанется.

— В Портюге все гораздо дешевле, — поясняет раскрасневшаяся Улада, укладывающая в сумку обновки.

— Может, тогда, услада очей моих, еще что-то присмотришь?

Женушка в ответ смеется. Нравится ей, когда я по-всякому называю.

— Утомилась я, сударь мой. Да и час завтракать.

Ну да, мы же с самого утра не ели.

Еда в Портюге также заметно дешевле. Интересно, почему? Из-за близости к порту или проще содержать лавки и харчевни? Стоит разобраться. Мы заказали «по-взрослому» по порции пшеничной каши, жареной рыбы и цельную ендову с морсом. Квас и морс — самые популярные здесь напитки летом. Радей заказал себе аж две порции рыбы и сейчас как кот урчит, поедая немалого размера белорыбицу. На рыбную ловлю сезон, потому она представлена в разваристой ухе, калье, рассольнике, рагу и всевозможной жарёхе. Внутри теста, в обсыпке, жареная на углях. Кому-то нравится вяленая или соленая с холодным елем.

Базарная харчевня смахивает временами на проходной двор. Входят и выходят люди. Мелкие торговцы, грузчики, извозчики, покупатели. Прислуга бегает как ошпаренная, но везде успевает. Сам хозяин не брезгует встать за жаровню или принести пару кружек ёля. Этот улыбчивый толстяк то и дело здоровается со старыми знакомыми. Кто за лето только к нему не приходит! Есть место паре фраз или недолгому разговору, вопросам о делах и здоровье родственников.

Мне откровенно нравится обстановка в Портюге. Весело и как-то ненавязчиво тут. Никому нет до тебя дела, но все готовы помочь. Обстановка более располагающая, что ли. Сразу делюсь думой с супружницей:

— Как вам, свет мой, Портюга? Не хотели бы жить здесь?

Улада странно на меня взглянула и задумалась:

— Ой. Не знаю. Тесно в городке, у нас заметно вольнее дышится. А что, болярин, али мысли какие появились?

Жена испытывающе смотрит на меня. С опозданием догадываюсь, что она размышляет о тех проблемах, что может составить мой разрыв с Боляном. Типа не пора ли нам спасаться бегством? В Портюге власть Отцов и, соответственно, Боляна на порядок меньше. Да и друзья у меня туточки достаточно суровые на правёж.

— Нет, душа моя, просто задумалось.

— Ну-ну.

«Эх, все вы одинаковы, женки!»

Внезапно ко мне на улице подбегает вихрастый паренек:

— Дяденька, вы Варяг?

— Допустим.

— Тот, кто вчера вам обещал, ждет вас на пирсе.

Выдав сообщение, пацан убежал, а у меня по лицу прошла тень. Так быстро. Но что поделать, еще вчера сговорились, что поедем к Владыке вместе. Это ж как их прижало, что даже дня не дали мне отдохнуть. Поворачиваюсь к встревоженной Уладе:

— Мне пора, свет очей моих.

— Так скоро?

— Понимаю, не обо всем поговорили, но Сейм не ждет.

— Ох!

Из глаз любимой женушки чуть не брызнули слезы. Но она дева стойкая, сдержалась. Так знала за кого замуж шла! Крепко обняв её напоследок, киваю Радею:

— Найдите место поспокойней, спроси у Пабло. Ждите вестей, но готовьтесь ко всякому.

Помощник твердо смотрит мне в глаза и кивает. Обо всем мы еще вчера побеседовали, обсудили действия при вестях хороших, плохих и крайне плохих. Да в случае чего мои друже зброя в беде их не оставят. Не те люди!

Только сейчас понимаю, что мне в этом мире больше всего нравится. Люди! Их цельность и склонность к широким жестам. На моей Земле таких уже почти не осталось. Мы в массе своей мелочны и склочны, потому и бесплодны в деяниях.

Этот широкий без пределов мир мне по нраву. Есть, где развернуться и создать нечто поистине новое, незнамое. А энергии для подвигов, силушки богатырской у меня хватит! Были бы крепкие друзья в доле. Будем!

Дорога до порта пыльна, полна разнообразного транспорта. Так что я за две куны нанял идущего в ту сторону извозчика, присев рядом с тюками. Это обычный способ добраться пешему до причала и обратно. Смотришь на проезжающего мимо ездока, он тебе указывает количеством пальцев цену. Портюгские практичны как никто. Но их можно понять. Их летний сезон всю зиму кормит. Работают истово, не разгибаясь.

— По делам али как? — спрашивает меня мужик на вид лет пятидесяти. Хотя у здешних с возрастом хрен разберешься. Выглядят все старше, чем в моем понимании. Может, ему и сорока нет. Работа тяжелая, чаще всего на свежем воздухе. Косметикой не балуются, со здоровьем у многих так себе. Не то, чтобы нет тут знахарей, но терпят до последнего или запускают. Впрочем, у нас с мужским полом также дела обстоят. Обычно инфаркт или рак, и финита ля комедия.