Дочь Империи - Вурц Дженни - Страница 112

• Предыдущая
• 112/130
• Следующая

Словно не усмотрев ничего необычного в этом незначительном эпизоде, Мара подвела Накойю к столу и послала одного из слуг за закусками и прохладительными напитками. Свой выбор она ограничила только теми блюдами, которые видела на тарелках у других гостей, и когда яства были поданы, все окружающие получили возможность воочию убедиться, что никакие волнения не отбили аппетит у властительницы Акомы и ее первой советницы. Видел это и Папевайо, и он наверняка улыбнулся бы своей редкой улыбкой, если бы протокол допускал такую вольность со стороны почетного стража. Мара продумала все до тонкости: явиться к трапезе и воздерживаться от пищи было бы грубой ошибкой, и только опасение, что в противном случае придется вообще пропустить завтрак, могло побудить издерганную и сердитую Накойю приналечь на еду.

Результат не замедлил сказаться: некоторые из наблюдательных гостей, втайне восхищаясь мужеством Мары, кивнули ей в знак приветствия, хотя и постарались сделать это не слишком заметно для окружающих; другие пошептались в уголках, обсуждая увиденное. Были и такие, кого дела Акомы вообще не интересовали: у них хватало собственных забот.

Мара слышала, как властитель Ксакатекас разразился грубым горловым хохотом: он сказал нечто такое, от чего третий сын семьи Линг вздрогнул и побледнел. Отпрыски и родичи семейства Хосая были столь многочисленны, что казались вездесущими: куда ни повернись, взгляд натыкался на кого-нибудь из них. Уроженка севера, супруга властителя Качатекаса, бесстыдно флиртовала с первым советником Чилапанинго, хотя он и казался жестким и неподатливым, как пересохшая шкура нидры. Было весьма вероятно, что его отнюдь не прельщали ее заигрывания, но уклониться от них под каким-нибудь благовидным предлогом у него не было ни малейшей возможности - уж слишком быстро она тараторила и слишком цепко держалась за его рукав.

Мара взглядом обводила толпу. В глазах рябило от разнообразия одежд и оттенков геральдических цветов. Мысленно она разделила гостей на две категории. К одной относились ее союзники или те, кто не обладал достаточной силой, чтобы бросить вызов Акоме; к другой - те, кто представлял собою угрозу или хотел бы свести с Акомой какие-то старые семейные счеты. Поскольку Минванаби числился среди Пяти Великих Семей Империи Цурануани, каждый знатный дом прислал сюда своего представителя или представителей. Мара легко обнаружила семейные группы домов Кеда, Тонмаргу и Оаксатукан, окруженные стайками льстецов и прихлебателей.

Властители рангом пониже держались на некотором расстоянии или искали возможности заручиться благоволением кого-либо из сильных мира сего. Склонив голову в пурпурном тюрбане к своему первому советнику, властитель Экамчи, как видно, что-то вполголоса с ним обсуждал. Среди красных плащей дома Инродаки вопиющим диссонансом выделялись ливреи двух слуг, чью принадлежность к тому или иному дому Мара не сумела определить.

Внезапная мысль заставила ее вздрогнуть: она вдруг сообразила, что нигде не было видно ни одной туники алого и желтого цветов.

Словно почувствовав замешательство хозяйки, Накойя отставила тарелку с косточками джайги.

- Что-то я не вижу властителя Анасати, - многозначительно заметила она. - Если не сами боги задержали его, дочь моя... и тебе и твоему сыну грозит серьезная опасность.

Накойя не стала растолковывать очевидное, поскольку отсутствие столь выдающегося семейства, несомненно, имело политическую подоплеку. Первая же мысль, которая приходила на ум, была неутешительной: на обещание Текумы защищать Акому ради блага Айяки не приходится рассчитывать, если здесь нет ни его самого, ни его старшего сына. Без помощи Анасати все, чем располагала Мара, были ее пятьдесят воинов, расквартированных в казармах таким образом, что она не могла с ними связаться. Теперь холодность приветствия Текталта приобретала новый смысл: оскорбление, нанесенное Имперскому Стратегу взбешенным Бантокапи, вероятно, причинила имени Анасати больший урон, чем предполагала Мара. И в той же мере возросла опасность для нее самой. Властитель Минванаби мог вообразить себя достаточно сильным, чтобы стереть Акому с лица земли, а затем выиграть войну, которая неминуемо вспыхнет, когда Текума бросит свои войска на защиту титула Айяки.

- Не следовало тебе принимать это приглашение, - прошептала Накойя.

Резким жестом Мара отмела упрек. Да, теперь под ударом оказались два дома, но ее решимость не поколебалась. Она выживет и обратит поражение в триумф, если случай пошлет ей в руки подходящее оружие. Однако тревога из-за отсутствия союзника, на которого она надеялась, несколько ослабила ее бдительность, и кое-что важное из происходившего вокруг ускользнуло от ее внимания. Так, она не придала значения позднему появлению Теани на приеме и не заметила самодовольного выражения, которое появлялось на лице куртизанки каждый раз, когда той случалось бросить взгляд в сторону властительницы Акомы. И еще Мара не успела встать из-за стола достаточно быстро, чтобы избежать общества властителя Экамчи, который, с гнусной ухмылкой на лице, появился рядом с ней.

- Добрый день, властительница Акомы. Как удивительно, что ты не привела с собой кого-нибудь из своих воинственных чо-джайнов, чтобы охранять твое здоровье.

Мара чопорно поклонилась:

- Здоровье у меня превосходное, властитель Экамчи. И мне не требуется дополнительная охрана, когда со мной Папевайо.

Гримаса перекосила лицо толстяка: ведь некогда он имел возможность познакомиться с отвагой и боевым искусством командира авангарда Акомы. Однако что-то придавало ему храбрости, и Мара без труда догадалась, что в системе существующих союзов произошли какие-то изменения и Экамчи узнал об этом раньше, чем она. Невольно подражая отцу, она предпочла перейти в наступление и встречным вопросом спровоцировать собеседника на необдуманные высказывания:

- Ты, вероятно, недавно побеседовал с Текумой из Анасати?

- Э-э! - Властитель Экамчи был захвачен врасплох, но быстро овладел собой, и у него в глазах промелькнуло торжество. - Вынужден тебя огорчить: наш хозяин, властитель Минванаби, не пригласил Текуму из Анасати на эти празднества. Он не хотел напоминать Имперскому Стратегу о недавних неприятностях... о позоре, который навлек на этого достойнейшего человека его сын, посредством брака завладевший Акомой.

- Бантокапи умер с честью, - сухо возразила Мара. - Ты позоришь себя, дурно отзываясь о мертвом.

Ее слова звучали как предупреждение и угроза для чести Экамчи, если тот немедленно не переменит предмет разговора.

Однако, перед тем как отступить, он напоследок нанес ей еще один укол:

- Так или иначе, мне известно, что Текума не мог бы прибыть сюда, даже если бы обстоятельства это позволили. Я слышал, что ему сейчас не до праздников: грабители напали на богатейший из его караванов и перебили охранников, всех до единого. Он лишился своих товаров и потерял две сотни воинов... по милости шайки гнусных разбойников.

Властитель Экамчи улыбнулся: ему - не хуже чем ей - было известно, что стоящие вне закона отщепенцы не способны устроить подобную резню. Какой-то знатный дом не побоялся выступить против Анасати, а из всех таких домов только один находился в состоянии кровной вражды с Акомой, которая умудрилась заручиться неохотной поддержкой Анасати.

- Помолись богам о здоровье своего сына, - глумливо посоветовал властитель Экамчи.

Он быстро удалился, и Мара упустила возможность ответить ему как хотелось бы. То, что столь захолустный властитель посмел ее оскорбить, поразило ее как гром с ясного неба; но это же послужило напоминанием, что в глазах врагов - даже самых ничтожных - ее смерть казалась делом решенным.

Появился Имперский Стратег.

Он вошел под торжественные звуки флейт; его расшитая золотом белая мантия сверкала под лучами солнца.

Роскошь его одеяния составляла разительный контраст с черным облачением двух фигур, выступавших слева и справа от Имперского Стратега. Увидев их, гости мгновенно смолкли. Даже властитель Минванаби испытывал не свойственную ему робость.

• Предыдущая
• 112/130
• Следующая