Тень империи (СИ) - "Vells" - Страница 25

На слова генерала от инфантерии, я состроил понимающую мину, и сделал глоток из фужера, думая при этом, что некоторые мои мысли находят косвенное подтверждение.

Романину дали возможность создать военное формирование, но при этом не дали возможности его сформировать должным образом. Хорошего офицерского состава ему не светит, как и более-менее обученных солдат. Тем самым подставляя к его горлу острую партийную вилку.

В первом случае он просто не сможет организовать заявленный силовой блок, и по причине некомпетентности и фронтовой нужды, его расформируют на стадии попыток становления. А это сильный удар на политической арене.

В этом случае Роман Алексеевич предстанет в глазах аристократии как бессильной никудышный организатор, без силового подспорья, который много на себя взял. На деле же являясь пустышкой без должной заявленной власти.

Во втором случае полк всё же сформируется. Но вот из кого? Если солдат и офицеров ему не дают.

Более вероятно что офицерский состав попробуют набрать либо из молодняка которые не нашли себе места, или из тех, кто по здоровью или другим причинам покинул армию, а солдатами окажутся либо комиссованные вояки, или того хуже не знавшие даже азов военной выправки бывшие крестьяне или горожане.

В этом случае судьба полка предрешена на крах уничтожения, и позорные поражения на поле боя. Что также повлечёт за собой те же последствия, а может даже куда более серьезные, чем в первом случае. Ведь тогда Романина можно обвинить не только в смертях сотен людей, но и в серьёзных военных поражениях с потерей, к примеру, земель. В таком раскладе на нем можно вообще ставить крест.

Осталось понять, кто хотел переиграть Романина в его же игре, тем самым убрав князя имперской крови с глобальной доски империи, или чего похуже, и как это может сказаться на мне.

Меж тем вечер подходил к своей основной части, от чего большие двери центрального зала открылись, впуская в свои владения собравшихся тут аристократов, а уже через пять минут, когда все были в огромном зале, началось то, ради чего всё это было организовано.

Я стоял рядом с Олегом Васильевичем в первых рядах перед тронным постаментом, на котором предстал перед людьми Раманин по правую руку которого стоял подросток лет четырнадцати, а полевую Александра, и слушал вступительную речь белокурого мужчины.

Роман Алексеевич говорил громко и выразительно, как и присуще опытному оратору. Его речь была хорошо проработана, и была нацелена, как я и думал на три целевые аудитории. Врагов, соратников и тех, кто был в серой зоне.

— Ввиду вышесказанного, я приглашаю выйти сюда Оражена Григория Александровича. — Закончил мной как я понял основную свою речь Романин.

Сделав шаг из первого ряда собравшихся людей, я ощутил на себе взгляды всех тут находившихся аристократов.

— Оражен Григорий Александрович, — Обратился ко мне и в то же время ко всем кто тут был Роман Алексеевич. — За заслуги перед империей, вы удостаиваетесь второго полного ордена мужества. А также вам присваивается звание капитана в рядах первого сформированного батальона Романовского полка. С чем я вас и поздравляю. Григорий Александрович можете вернуться на своё место.

— Прошу простить меня великодушно. — Послышался уверенный и слегка, словно запыхавшийся голос из дверей зала, куда все сразу обратили свои взгляды.

А меж тем в зал вошёл пожилой мужчина крепкого телосложения, чьи черты лица походили на волчьи, как и его походка.

Незнакомец, которого как я понял, многие узнали, был одет в однотонный и явно сшитый по индивидуальным меркам костюм, и сейчас всем своим видом пытался показать, как он запыхался спеша сюда.

— Роман Алексеевич. Прошу ещё раз простить мне прерывание вашего вечера, — прошёл он до возвышения и встал рядом со мной, кинув пристальный взгляд мне в лицо, — На улице льёт как из ведра, вот я и запоздал. Сами понимаете путь из императорского дворца не близкий, да и погода точно не благоволит дороге.

Хозяин вечера, который при появлении странного мужчины в первые секунды, поменявшись в лице, вновь вернул себе былой вид и, улыбнувшись вновь прибывшему, произнёс:

— Вам не за что извиняться канцлер, — выдавил из себя учтивую улыбку князь. — Так что заставило вас проделать столь долгий путь?

Пожилой мужчина, проведя рукой по слегка сырым волосам, сначала посмотрев на княжескую чету, после чего на гостей в этом зале.

— Как и всегда, — слегка виновато пожал он плечами. — Дела государственные. Жаль, что я не успел чуть раньше. До зачитывания благодарностей этому юноше. — Перевёл он взгляд на меня, и его губы дрогнули в мимолётной улыбке, а в моей груди полоснуло внезапно появившееся раздражение.

— Что вы хотите этим сказать Владимир Михайлович? — Шагнул с возвышения и встал рядом с нами Роман Алексеевич, смотря, то на канцлера, то на притихших аристократов.

— Ох, — сделал виноватое лицо мужчина, слегка потупив взгляд. — С чего бы начать. Начну, наверное, с не очень хорошего. Видите ли, ваше прошение о присвоении звания лейтенанта, этому юноше отзывали как собственно и звание капитана. Прошу понять меня правильно.

Изначально бумаги по этому делу были рассмотрены вскользь и не изучены в полном объеме. Не были запрошены личные дела и не соблюдены должные процедуры, так как изначально прошения подавались отставным генералом от инфантерии в срочном порядке.

В общем, произошёл ряд ошибок, и дабы исправить их, это дело взяли под контроль на самом высоком уровне и включили в повестку сегодняшнего императорского собрания со статскими и военными чинами. Откуда я в принципе сразу к вам и приехал, решив лично всё объяснить, чтобы не было недопонимания в этом важном для вас вопросе князь.

От услышанного, все навострили уши, а я стоя рядом с канцлером и князем имперской крови, так и чувствовал между ними гнетущее напряжение, а меж тем пожилой мужчина продолжал говорить:

— Заявляю сразу. Никто не умаляет заслуг этого самоотверженного юноши. Его боевые заслуги действительно достойны получения ордена мужества. Но, к сожалению не воинских званий. Сегодня, на совете имея в наличии все доступные бумаги и документы, и рассмотрев всесторонне эту ситуацию, решения, были приняты обоюдно и единогласно. Разногласий по Оражену Григорию Александровичу не было. Ведь всё становиться, очевидно, и просто, когда разбирательство выполнено по всем правилам и законам империи, к которой мы все с вами относимся и служим.

Во-первых, Оражен Григорий Александрович не является полноценным военным в рядах армии его императорского величества. Служба на территории Бессарабии была назначена ему в наказание за совершенные правонарушения вину которых, он сам признал в процессе расследования. Такое наказание было выбрано, та как Оражен Григорий Александрович имел младший чин унтер-офицера, пожалованный ему лично императором за былые деяния. Но этот чин лишь номинально считается офицерским, и может присваиваться даже учащимся на военных отделениях в лицеях. А как мы помним этому юноше вместе с погонами унтер-офицера, был дарован патент на учёбу в царский лицей, как раз на военное отделение. Поэтому присвоение чина и наказание было по всем правилам и законам империи.

Во-вторых, звания, относящиеся к младшему офицерскому составу и тем более старшему составу, присваиваются только окончившим полное военное образование. У Оражена же образование и вовсе не окончено. К тому же по вынесенному ему приговору. Оражен лишился патента на учёбу в царском лицее, и после отбытия наказания может вернуться к учёбе только в Михайловскую гимназию на штатское отделение, и только после года перевестись на военное отделение. Но и в этом случае окончившим учёбу гимназистам по законам империи нужно отслужить не менее года для получения звания унтер-офицера, и не менее трёх лет для лейтенанта. Отсюда вытекает законный вывод. По законам империи звание лейтенанта и тем более капитана Оражену присвоено быть не может. Это идёт в разрез с имперскими законами и правилами.