Отраженный кошмар - Макдермид Вэл - Страница 29

Джейн оставила пленку в кухне, откуда ее должен был забрать охранник, чтобы отвезти некоей женщине, жившей в городке поблизости, которая вела ее дела как секретарь. Письма должны были вернуться в тот же вечер на дискете, после чего Джейн оставалось только отпринтовать их и подписать. Женщины встречались очень редко на городских приемах или вечеринках, но налаженная ими система работала безукоризненно.

Джейн отправилась в комнату, где кормила собак, чтобы взять жакет из овечьей шерсти и выпустить собак. Она шла по тропинке в направлении пристани, высоко подняв голову и наслаждаясь свежим воздухом и легким ветерком. Тучи рассеялись, и на голубом небе плыли лишь отдельные пушистые облачка. Ветер был баллов пяти, как раз такой, какой нужен для короткой прогулки на 21-футовой и самой любимой из трех яхт, которые составляли ее флот. Этой яхтой нетрудно управлять в одиночку. Более громоздкую она предпочитала, когда совершала прогулки вместе с Пирсом.

Проверив, все ли в порядке, Джейн отвела яхту подальше от пристани, прежде чем поднять парус, потом направила ее на середину озера, мысленно, без помощи карты, прокладывая путь. Эту часть озера она знала лучше, чем свое лицо в зеркале. Три дня из четырех она ходила примерно одним и тем же маршрутом, меняя его только в зависимости от ветра. Джейн давно решила, что это самый лучший маршрут, потому что впереди открывался красивый вид на горы и в то же время здесь ее не ждали подвохи, если мысли были больше поглощены оставшейся на столе работой, чем управлением яхтой.

Быстро оставив позади берег, Джейн направила яхту под сорокапятиградусным углом, слыша лишь шипение воды и покрякивание ветра в парусах. Ей нравилось чувствовать сопротивление ветра, нравилось ощущение свободы, которое всегда приходило к ней на озере. Она не придавала никакого значения тому, что люди считали ее ведьмой, рабыней рутины и порядка, сумасшедшей отшельницей. Ей-то все было известно о себе. Никакой рутины не было в том, что она делала каждый день на озере, вызывая на поединок природу с ее вольными ветрами. Здесь она была Королевой Свободной Горы. Плевать на всех. Пусть называют ее как хотят. Что, собственно, они знают о ней? Да ничего! Совсем ничего! Тем более ничего не знают и о страстной любви, связывающей ее с Пирсом, которую оба так долго хранили в тайне, что уже не могли иначе.

Пирс приезжал к ней, когда у него выпадало свободное время, но если учесть, что он работал в тайном подразделении по борьбе с наркотиками «Гарда Сиохана», то случалось это нечасто. Они познакомились, когда он был на курсах ФБР в Квантико. Один из инструкторов, давний приятель Джейн по университету, пригласил их на обед, и обоих мгновенно опалил огонь любви. За считанные недели Джейн продала свое поместье в Новой Англии и купила землю в Ирландии. Только потом ей стало известно, что Ирландия к тому же делает ей великолепный подарок, не взимая с нее налогов. В остальном ее здешняя жизнь ничем не отличалась от жизни в любом другом месте.

Если Пирс путешествовал инкогнито, она снимала номер в его отеле. В отшельническом образе жизни есть свои преимущества. Ее никто не узнавал, в отличие от других авторов бестселлеров, которые появлялись в телевизионных ток-шоу и позволяли печатать свои фотографии на обложках. Подавая документы на имя Маргарет Дж. Элиас, как ее назвали при рождении, Джейн замечала лишь удивленно приподнятую бровь у регистратора в отеле, и не более того. Через два дня, отослав выправленную верстку в Нью-Йорк, она полетит в Марокко, и там они встретятся. Джейн едва могла дождаться назначенного срока.

Насладившись прогулкой, Джейн повернула обратно, решив полюбоваться незапаханными берегами, прежде чем войти в залив, где она потеряет ветер, а может быть, перед этим еще раз прокатиться на середину озера.

В заливе Джейн увидела лодочку, которая крутилась возле того места, где она планировала поставить яхту, и подала вбок, рассчитывая, что другая лодка сделает то же самое. Неожиданно та опрокинулась, и незадачливый пассажир оказался в воде. В одну минуту ветер унес лодку в одну сторону, а течение унесло человека – в другую.

Призывая ярость богов на головы идиотов, которые не знают, как вести себя на воде, Джейн завела мотор и торопливо убрала парус. Через минуту она уже схватила оранжевый спасательный жилет, мысленно возмущаясь дураком, объявившимся на озере.

Подойдя ближе, Джейн перевела мотор на холостые обороты и бросила вниз веревочную лестницу. Несчастный неуклюже добрался до кормы, и когда стал подниматься наверх, с него потоками потекла ледяная вода.

– Спасибо, – прохрипел он, расстегивая жилет и просовывая внутрь руку.

– Насколько я поняла, вы здесь новичок, – резко бросила ему Джейн и отвернулась, чтобы запустить мотор.

Она не видела, как над ее головой поднялась тяжелая дубинка, которая мгновением позже обрушилась ей на голову.

Снизу две женщины на склоне горы казались парой курсоров, движущихся по диагонали по неярко-зеленому экрану. Они быстрым шагом шли от Уайвэлли в Литтон-милл, сначала между деревьями, окаймлявшими старую железнодорожную ветку, потом по склону горы, куда даже овцы предпочитали не забираться из-за выходящего на поверхность песчаника. На вершине Фиона, поднявшаяся быстрее, потому что лучше знала здешние места, выбрала валун побольше и уселась на него, с лучезарной улыбкой глядя на Кэролайн, которая, задыхаясь, одолевала последние двадцать ярдов.

Когда Лесли, младшая сестра Фионы, училась в Сент-Эндрюсе, она познавала себя с не меньшим любопытством, чем науки. Когда ее убили, она как раз переживала муки первой любви. После ее смерти родители узнали о ней нечто такое, с чем не смогли смириться. Для Фионы же не было ничего удивительного в том, что свою постель ее сестра делила с женщиной. Лесли особенно не распространялась о своих чувствах, но по тому, как она рассказывала о Кэролайн Мэтьюз, все было яснее ясного.

Так как об отношениях Лесли и Кэролайн почти никто не знал, то единственным человеком, от которого Кэролайн могла ничего не скрывать, была Фиона. Неудивительно, что общее горе связало их крепкими узами дружбы. Двенадцать лет прошло, а они виделись каждый раз, стоило Кэролайн оказаться в Лондоне, а в другое время обменивались телефонными звонками и переписывались по e-mail. И по крайней мере три раза в году встречались, чтобы пройтись в здешних местах.

Кэролайн жила в Сент-Эндрюсе и преподавала математику. Она успешно делала карьеру, подобно Фионе, однако потеря Лесли сказывалась на обеих, и они тянулись друг к другу, в одинаковой степени испытывая чувство вины и не желая усугублять его невниманием к нуждам своих партнеров.

Тяжело дыша, раскрасневшаяся Кэролайн наконец-то добралась до вершины и плюхнулась на камень рядом с Фионой,

– Уф! Я совсем не в форме. Летом был сплошной дождь, и мы почти не выбирались в горы.

– Похоже, ты и в гимнастическом зале не бываешь, – попеняла ей Фиона.

Кэролайн скривилась.

– Во время ланча у Джулии теперь танцевальный класс, так что ей не до гимнастики. К тому же у нас обеих столько всяких дел и лишь два свободных вечера, вот она и злится, если я отправляюсь в гимнастический зал. Я давала себе слово, что буду вставать раньше и ходить туда до занятий, но ничего не получается.

– Постарайся, тебе же будет легче.

Фиона развязала рюкзак и достала бутылку с водой.

– Фиона…

В голосе Кэролайн прозвучало предостережение, и Фиона рассмеялась.

– Извини. Ты права. Больше не буду.

Фиона протянула руку, и Кэролайн нежно пожала ее. Так повелось издавна, когда они обе остро переживали свою потерю и Фиона не давала Кэролайн проходу, стараясь заменить Лесли.

Сделав глоток воды, Фиона протянула бутылку Кэролайн, но та покачала головой.

– Не надо, а то через пять минут мне захочется писать. А тут нет ни одного укромного местечка.

– Да в тебе ни капельки воды не осталось.