Газлайтер. Том 4 (СИ) - Володин Григорий - Страница 34

Гендир спешно выставляет вперед раскрытые ладони.

— Постойте! Я…не думаю, что чем-то себя запятнал, чтобы…А-а-а! — схватившись за голову, он скрючивается на диване.

— Сказал же — ни о чем не думать, а вы вздумали болтать, — равнодушно вскрываю мужчине щиты, как консервную банку штопором. Делаю это негрубо, но в то же время не трачу время на деликатные отмычки. Хватит нежничать. Тем более что мой метод, пускай и неприятный, но абсолютно безвредный. Если кончено, не сопротивляться моему вмешательству.

А Прошкин сопротивляется, из-за чего кричит, пускает слезы и сопли, опять рвет зубами многострадальный галстук. Я хмыкаю равнодушно. Вот же чудо в перьях! Он что, серьезно рассчитывает закрыться от меня? Смешно. Щиты, конечно, свежие, но однослойные, без мудрого плетения. Ставил их максимум второй ранг Воина. Легкотня, а не заслон. Да и сопротивление носителя никак не усложняет мне задачу. Почему же он упирается? Скорее всего, Прошкин жутко боится, что я прознаю о его сомнительных делишках

Прорвался. Мозг гендира открылся мне. Правда, сам Прошкин от болевого спазма свалился на пол, но ничего страшного, вроде не покалечился.

— Ого, — присвистываю я в восхищении, на скорую руку шерстя чужие вспоминания. — Какие мутные схемы вы напридумывали, оказывается! Да телемаркетинг — это еще цветочки! Даже отчисления на благотворительность липовые! Нет, чтоб сиротам, правда, помочь, а вы взяли и себе виллу построили. Нехорошо, Кирилл Павлович, совсем нехорошо.

Прошкин, потный, сопливый, опрокинутый навзничь, смотрит на меня жалобно. Рядом возвышается разгневанная Тамара, скрестив руки на пышной груди.

— Кирилл, что же ты за мерзавец⁈ — кричит она, звонко топнув каблуком. — Как ты мог детей-то обобрать⁈ Даниил Степанович, сдайте его полиции! Ему место за решеткой!

Женщина что-то совсем разбуянилась. Видимо, проснулся материнский инстинкт. Сироток жалко ей. Впрочем, мне тоже, но сейчас не об этом.

— Тамара, помолчите, — спокойно говорю, быстро набирая «смс», и кадровик замолкает, поджав губы.

— Простите, Даниил Степанович, — она покаянно опускает голову.

Я же набираю Борзова и минуту пережидаю неторопливые гудки:

— Да, Данила? — наконец берет трубку шурин Морозова.

— Я вам только что скинул сообщение. Это адрес дачи Немитова, того, кто устроил теракт в клубе. Дача нигде не задекларирована, о ней знает ограниченный круг лиц.

— Хорошо, сейчас же сообщу гвардии. Будь на телефоне. Если что-то понадобится дополнительно, тебе позвонят.

Шурин сбрасывает трубку, а я обращаю тяжелый взгляд на Прошкина.

— Получается, Кирилл был в сговоре с Немитовым? — ошарашенно произносит Тамара. — Раз знает о его даче.

— Нет, не в сговоре, — качаю головой. — Просто Прошкин один раз тусил в гостях у Немитова с блэк-джеком и шлюхами.

Эта информация плавала в голове гендира наряду с кучей схем по отмыву денег. Ведь Немитов был его главным сообщником в воровстве у «Валентино».

— Понятно, — протягивает женщина и с омерзением смотрит на так и не вставшего Прошкина. — Даниил Степанович, что вы будете с ним делать?

Я раздумываю несколько секунд.

— Значит, поступаем следующим образом, — встаю и подхожу к сжавшемуся на полу гендиру. Присаживаюсь на корточки, мой взгляд падает на его трясущееся лицо. — Первое — ты продаешь всю свою недвижимость, опустошаешь личные банковские счета и отдаешь все накраденные деньги обратно компании, ну и часть на благотворительность, в этот раз настоящую. Второе — в течение недели избавляешься от всех серых схем в компании. Третье — испытательный срок у тебя ровно год. Твои задачи: поднять доход компании на пятьдесят процентов, захватить еще пять процентов рынка сбыта, ну и больше ни разу не провороваться, — я улыбаюсь. — Если провалишь хоть один пункт из списка, то отправишься надолго в тюрьму. Или, может быть, я просто тебя убью, — буднично произношу, и он вздрагивает. — Сомневаешься? У меня есть гвардия, мой отчим — майор царских охотников, мне покровительствуют Морозовы с Горнорудовыми, — поднимаю руку и вспыхивает лиловый пси-клинок. — А еще я сильнейший телепат, которого ты когда-либо видел. Всё еще сомневаешься? — повторяю.

— Нет-нет-нет, я верю, — трясется Прошкин в ужасе. Его лощеное лицо блестит от смешавшихся слез с соплями. — Я не подведу вас! Обещаю!

— Ага, — поднимаюсь. — Тогда пока возвращайся к остальным.

Вызываю безопасника, и шатающегося Прошкина уводят восвояси. Я велю привести ко мне Нохтина. Пока дожидаемся финдира, Тамара взволнованно спрашивает:

— Даниил Степанович! Почему вы пощадили этого мерзавца?

— Очень просто, — я сажусь обратно в облюбованное мной кресло. — Потому что даже при лютом воровстве Прошкин умудрился не просто удержать «Валентино» наплаву, а увеличить ее долю рынка аж на три процента. Этот жулик чертовски талантлив. Я дам ему один шанс, и если он будет воровать у меня так же, как у Горнорудовых, тогда угодит за решетку.

— Рискованное решение, — задумчиво произносит Тамара, странно глянув на меня. — Но очень даже разумное.

Вскоре приводят подозреваемого. С Нохтиным разбираемся просто. Сначала Тамара показывает финдиру заявление Прошкина, он пугается чуть ли не до обморока, после чего я насильно взламываю ему щиты и убеждаюсь в готовящейся подставе Стенкиной. Ишь что придумали! Применить Дар соблазнения! Натравить на меня сккубку какую-то! Вообще впервые слышу о таком Даре. Чего только на свете нет, блин!

— Ну и мразь же вы, сударь, — равнодушно произношу и пси-ударом вырубаю финдира. Он падает мешком на пол, а я поворачиваюсь безопасникам. — Этого унесите в отдельную комнату. Завтра его надо сдать в полицию за участие в мошеннической схеме.

— Господин, я подготовлю документы для задержания, — произносит Тамара. — Поэтому лучше в первую очередь просканировать меня, чтобы мне успеть разобраться с бумагами.

— Логично, — соглашаюсь. — Садитесь.

Женщина умещается на диван и чуть разводит в стороны ноги. Подол платья приподнимается вверх, немного показывая гладкие выпуклые бедра. Я не знаю, специальный это жест или нет, но вид открывается довольно приятный.

— Расслабьтесь и ни о чем не думайте, — велю.

Тамара закрывается глаза и откидывается на спинку дивана. Щиты я ломаю быстро и почти безболезненно для допрашиваемой. А дальше мне открывается…

Мда.

Нет, никаких интриг, мошеннических схем, предательств за спиной и прочих козней. Просто мой кадровый директор очень любвеобильная дамочка. Тройка постоянных любовников, посещение закрытых секс-вечеринок для элиты, абонемент в мужской стриптиз-клуб и прочее в таком же роде. Не осуждаю, просто не ожидал. Ну у каждого свое хобби, бывает. А еще заметил: открытие, что я маг и телепат, подняло меня в ее глазах как мужчину. Логично, в принципе, ведь магия — признак силы.

Я сижу, немного заинтригованный открытием.

Довольная Тамара уже смотрит на меня широко раскрытыми глазами, нисколько не стесняясь своих мыслей.

— Как сами видите, я чистая, Даниил Степанович. А еще… — она гордо вскидывает подбородок. — Как я и говорила вам недавно на мероприятии, вы, правда, могли получить любую.

— Приму к сведению, — киваю. — Что ж, Тамара поручаю вам подготовить заявление и прочие документы для ареста Нохтина. Пока что он посидит взаперти. Вас же прошу не торопиться и не подавать бумаги в полицию. — А то иначе на завтрашней встрече со Стенкиной не выйдет сюрприза. — Я скажу, когда это нужно будет сделать.

— Хорошо, — Тамара встает и, круто качая роскошными бедрами, уходит. Я смотрю ей вслед. Совсем уже не стесняется, шельма, — чуть ли не виляет задницей перед семнадцатилетним пацаном. Кадровый директор называется, блин. Хотя чего ей стесняться? Я же ее просканировал и и итак знаю всю ее подноготную.

— Ведите следующего, — со вздохом бросаю безопаснику, который украдкой глазеет туда же, куда и я.

Следующие два часа я сканирую оставшихся членов Совета директоров. Ничего интересного не нахожу, кроме того, что главный безопасник Рюмов находится в тайном романе с главным коммерсом Сапожкиной, но это их личное дело, туда я не суюсь.