Слуга Империи - Вурц Дженни - Страница 160

• Предыдущая
• 160/181
• Следующая

Магистр Братства Камои, который до этого момента стоял не двигаясь с места, как каменная глыба, не остался в долгу.

- Не пытайся рассердить меня, господин Тасайо. - Он знаком приказал убийцам отступить на несколько шагов, а сам двинулся вперед и остановился лицом к лицу с правителем Минванаби, после чего сказал, понизив голос: - Камои не вассалы, и тебе не следует об этом забывать. Я - обехан, магистр Братства Камои. Твое желание будет исполнено не потому, что ты так приказал, а потому, что в этом деле честь моей семьи пострадала не меньше, чем честь семьи Минванаби. Судьба дала нам общего врага, мой господин, но впредь никогда не угрожай мне. - Он опустил глаза вниз, и Тасайо проследил за его взглядом. Между указательным и большим пальцами руки обехан держал маленький кинжал, незаметный для всякого постороннего взгляда.

Властитель Минванаби не вздрогнул и не отступил. Он просто снова посмотрел в глаза обехана, понимая, что достаточно одного движения этого человека - и клинок сразит его, прежде чем сам он успеет выхватить свой меч. В глазах Тасайо мелькнуло что-то похожее на жестокое веселье, когда магистр заявил:

- Я получаю удовольствие от крови. Она для меня как материнское молоко. Помни это, и, может быть, мы останемся союзниками.

Тасайо отвернулся, пренебрегая опасностью, и закончил встречу словами:

- Ступай с миром, обехан из Камои.

Суставы его пальцев, сжимающих рукоять меча, побелели.

Глава общины убийц повернулся с неожиданным для его комплекции проворством; кинжал успел исчезнуть в складках его туники. Магистр удалился быстрым шагом; его спутники заняли места по обе стороны от своего вожака, как только он сошел с террасы, оставив разъяренного хозяина, который остервенело рубил мечом воздух, преследуя невидимых врагов.

От рева труб содрогался воздух. На плечах дюжины одинаково одетых носильщиков плыла платформа, где стояла Мара, крепко держась за деревянный поручень. Она изо всех сил старалась выглядеть спокойной и уверенной, хотя втайне была убеждена, что у нее дурацкий вид в новых, поспешно сработанных доспехах из слоистой кожи, подобающих предводителю клана Хадама. Раздражало все: непривычная жесткость наколенников и налокотников, завязки, застежки, нагрудная пластина кирасы. На том, чтобы при первом публичном появлении в роли предводителя клана она была одета в доспехи, по полной форме, настаивали Кейок и Сарик, хотя и соглашались, что во время заседаний их госпожа сможет по-прежнему носить традиционные парадные одеяния.

Уму непостижимо, как удается мужчинам сражаться и орудовать мечом, когда вся эта амуниция давит на плечи и стесняет движения. По-новому оценив мужество и выдержку воинов, марширующих в строю вслед за платформой, она вела армию клана Хадама - почти десять тысяч бойцов - к воротам Священного Города.

Кевин, расположившийся у ног Мары - как ему и полагалось по чину, - старался ничем не отличаться от смиренного раба-телохранителя. Однако ему было трудно сдержать возбуждение при виде народных толп, что теснились на заросших травой обочинах дороги. Люди выкрикивали приветствия и восторженно размахивали руками.

- Похоже, они все у твоих ног, властительница, - рассмеялся он, подняв лицо к своей госпоже и стараясь, чтобы никто, кроме нее, не расслышал его слов на фоне гомона толпы.

- От души надеюсь на это. - Мара освоилась настолько, что решилась потихоньку ответить ему. - Женщины-воины - редкость в истории Империи, зато о каждой из них сложены легенды... и их почитают почти наравне со Слугами Империи. - Ей не хотелось, чтобы это прозвучало слишком хвастливо:

слава не должна вскружить ей голову. - Всякая толпа обожает зрелища. Люди с равным восторгом станут приветствовать и восхвалять любого, кто будет стоять на этой платформе.

- Допустим, - согласился Кевин. - Но, по-моему, они чувствуют, что Империя в опасности, и видят в тебе свою надежду.

Мара разглядывала людское скопище, заполнившее все пространство вдоль дороги, что вела к внешним воротам Священного Города. Кого здесь только не было! Почерневшие на солнце крестьяне, возчики, торговцы, цеховые мастера. Казалось, все они искренне восхищались властительницей Акомы: многие выкрикивали ее имя, махали руками или кидали под ноги процессии фигурки-амулеты, сложенные из бумаги.

Кевин видел, что восторженный прием не согнал скептического выражения с лица Мары.

- Всем известно, кто твой враг, - гнул свою линию Кевин. - И они не хуже тебя знают, что за черная душа у Тасайо. Вы, аристократы, связаны этикетом и поэтому не позволяете себе говорить друг о друге плохо, но уверяю тебя, простой народ обходится без всяких подобных тонкостей. Поставь этих людей перед выбором, и можешь не сомневаться: они отдадут предпочтение тому, кого считают более милосердным. Так чья же власть сулит народу больше милосердия - твоя или властителя Минванаби?

Мара не позволила втянуть себя в спор. Кевин рассуждал логично и кое в чем был прав. Но, увы, поддержка простонародья никак не повлияет на исход грядущей схватки. Ясно сознавая, что в ближайшие дни ее ждет либо триумф, либо смерть, Мара попыталась отвлечься от тягостных дум. Других путей нет и быть не может. Нападение на нее и сына вынуждало сделать выбор: она должна либо предпринять какие-то шаги, либо по-прежнему придерживаться тактики выжидания... пока в один прекрасный день ее вновь не подведут воины, охранники или тайные агенты. И тогда кинжал Тасайо доберется до ее сердца.

Когда ее отец Седзу стал жертвой происков Минванаби, он предпочел умереть в бою, но не опозорить предков. Могла ли Мара выбрать иной путь? Она попыталась ускорить развитие событий, потребовав встречи с Тасайо. Если он откажется, придется выступить против него. И тем не менее без четкого плана (на случай, если понадобится защищать свой дом или честь) ее героическая поза превращалась в чистую браваду.

- Смотри-ка, что это там? - воскликнул Кевин.

Оторванная от тягостных раздумий, Мара бросила взгляд в указанном направлении, и у нее перехватило горло: к западу от Священного Города стояло лагерем целое войско. Холмы пестрели яркими шатрами и знаменами.

- Здесь тысяч пятнадцать воинов, не меньше, - доложил Кевин, быстро оценив численность войска.

Мара пригляделась к цветам знамен, и у нее отлегло от сердца.

- Это резерв клана Ксакала. Властитель Хоппара привел отряд Ксакатекасов. Другие следуют за ним. - Однако в пределах видимости находились не только союзники Мары, и она кивком указала за реку: - Посмотри туда.

Дорога шла вдоль Гагаджина, и на другом берегу реки Кевин увидел еще одну рать: шатры плотно теснились один к другому, а земля ощетинилась древками знамен.

- О боги! На тех холмах, должно быть, тысяч пятьдесят воинов, а то и все шестьдесят! Можно подумать, что половина властителей Империи привели сюда всех мужчин, способных носить оружие!

Мара кивнула, сжав губы с мрачным ожесточением.

- Все решится здесь. Те, кто за рекой, откликнулись на призыв Тасайо: клан Хонсони, другие вассалы и союзники Минванаби. Я вижу знамена семей Тондора и Хинейса... вон там, у самого берега. Ну и, конечно, Экамчи и Инродака в конце концов тоже примкнули к Тасайо. - Она широко повела рукой. - Бьюсь об заклад, к северу от города установили свои шатры властители Кеды и Тонмаргу с их союзниками - общим счетом тысяч сорок мечей. И я уверена, что на расстоянии дневного перехода от города ждет своего часа еще сотня тысяч воинов. Множество менее заметных семейств предпочитает держаться от греха подальше, но все-таки достаточно близко, чтобы подоспеть к дележу добычи и урвать свою долю падали, если дело у нас дойдет до драки. - Ее слова не предназначались для посторонних ушей, и она понизила голос. - Когда столько солдат изготовились к битве, сможем ли мы, даже при всем желании, избежать гражданской войны?

В громких возгласах толпы и в праздничной атмосфере веселья вдруг почудилась фальшь. Почувствовав, как вздрогнула его госпожа - грозные доспехи не защищали от страха ее сердце, - Кевин в ответ ободряюще пожал плечами.

• Предыдущая
• 160/181
• Следующая