Хронос Изгоев (СИ) - Бочаров Анатолий Юрьевич - Страница 27

Нина поражённо выдохнула и посмотрела сперва на возникшую броню, потом на Дирхейла.

— Так что ты там говорил про наши изобретения?.. — спросила девушка, выкраивая мгновения для передышки.

— Это не ваше изобретение, — медленно ответил Делвин, глядя на то, как защитившие Нину металлические пластины вновь исчезают, втягиваясь обратно в перчатку. — Но и не наше. Я без понятия, что это вообще.

Он атаковал прямо в лицо, прочертив в воздухе линию палашом. Броня, опять выросшая из перчатки, стальной волной потекла по руке, накрывая её целиком и устремляясь к шее, но даже она не успела бы вовремя защитить голову. Нина справилась сама, в последний момент закрывшись бронированным локтём. Затем она ударила, прежде, чем Делвин успел бы вновь увеличить расстояние между ними — лезвием меча в грудь.

Захрустели сминаемые кости, потекла потоком ярко-алая кровь. Чёрный огонь растёкся во все стороны, и, накрыв лицо Дирхейла, погас. Впитавшись в кожу, чужеродный субстрат сделал её настолько тонкой, что она уподобилась плёнке, обтянувшей явственно обозначившийся череп, а затем лопнула сразу во многих местах.

Делвин, пошатнувшись, снова взмахнул палашом, задевая девушке плечо, и попытался что-то сказать, но его губы и язык уже истлевали — из гортани вырвался лишь нечленораздельный звук. Волосы окончательно рассыпались пеплом, обнажились кости. Глаза сгнили, обернувшись чёрными провалами.

Клинок выпал у Дирхейла из рук Нине под ноги. Куртка, носимая Делвином, испещрилась лохмотьями, а вслед за тем сгинула плоть, сперва почернев, а после обратившись разносимой по ветру пылью. Прошло несколько секунд, и иноземец обратился осыпающейся на землю грудой костей.

Чёрный огонь, до того горевший на лезвии обретённого Ниной меча, погас. Клинок уменьшился, в считанные мгновения втягиваясь и исчезая. Перчатка приняла прежний облик.

Со смертью Делвина исчез невидимый барьер, и Кеган с Эммерихом наконец смогли приблизиться к Нине. Аматрис на ходу достал из рюкзака апейрон и нергет.

— Как ты? — спросил он, тревожно оглядывая её раны. — Как себя чувствуешь? Я сейчас помогу…

— Да [жесть]… — Нина тяжело дышала, и кожа её выглядела бледнее, чем обычно. Дрожащими пальцами девушка извлекла из кожи иглы. Из оставшихся ранок побежала кровь. — Это что, какой-то твой кореш?

— Не в этой жизни точно, — Кеган передал ей ингалятор и вколол в руку нергет. — Я плохо помню людей, которых знал раньше, когда жил на Дейдре… Так назывался мир, который слился с этим. Мне раньше снился этот палаш, но не кто именно им владел. Теперь, однако, я вспомнил… Его звали Делвин Дирхейл, он был офицером, капитаном в королевстве Гвенхейд.

— А ещё он базарил так, будто вы очень хорошо знакомы, — Эммерих скрестил руки на груди, — и с моим отцом тоже.

— Вроде да. Мы были боевыми товарищами, вместе сражались на войне. Против… против психокинетиков, кажется, — тон Кегана сделался неуверенным. — Они пытались узурпировать власть и установить тиранию, ограничивающую обычных людей, не умеющих управлять энергией.

— Короче, как Стих Сумерек, — подытожила Нина. Эммерих меж тем принялся осматривать останки Дирхейла.

— Примерно так, да. Мы пытались помешать им, однако Делвин не слишком мне доверял. Кажется, я уже боролся против тирании психокинетиков раньше — и проявил при этом чрезмерную жестокость. — Огонь проступил перед его мысленным взглядом — стеной пожара, пожирающего массивные здания. — Я сделал что-то плохое. Только не против врага. Против обычных людей. Принёс смерть, — лицо Кегана исказилось.

— Прекрасные подробности, пташка, — проворчал Эммерих. — Если так послушать, ты был эталонный психопат и убийца. А главное, твой приятель ещё удивился, что ты теперь не такой. Играешь себе на концертах, никого не трогаешь. Каких ещё мы подробностей о тебе не знаем?

— Не имею понятия, если честно. Я же говорил, что мои воспоминания обрывочны и постоянно ускользают.

Вяло следя за разговором, Нина впрыснула в рот немного аэрозоля и поморщилась, когда по телу прошла дрожь. Каждую мышцу пронзили болезненные судороги, а кожа, напротив, из разгоряченной боем стала холодной. Раны затягивались медленно, сгиб локтя так вовсе зачесался. В конце концов, на месте проколов образовалась нежная розовая кожа.

— Ты уверен, что реально хочешь узнать, — наконец заговорила Нина, — насколько плохим ты был?

— Нет… Я не уверен. Не хочу помнить, — Кеган выглядел бледно, его била крупная дрожь. Своими ранами он до сих пор даже не занялся, и Нина протянула ему апейрон. Он принял его и заторможенно поднёс ингалятор ко рту. — Мне плохо, когда я только подумаю об этом.

— Однако любопытство сгубило пташку, — ехидно заключил Ландони и выудил из внутреннего кармана куртки Дирхейла мешочек с костами. Странник легко подбросил его, после чего убрал к себе и попробовал в руке палаш. — Наш чел, похоже, тоже был [нищебродом], поэтому возьмём это в качестве компенсации.

— Ты мародёришь? — Нина изумлённо посмотрела на друга.

— Бывает. Жизнь странника не так сладка, Нани, как рисуют демивудские киношники.

— Насчёт демивудских фильмов, — сказал Кеган, всё ещё пытаясь прийти в себя. — Оружие, которым ты его убила… Я видел его.

— Что, тоже в своих снах? — удивилась девушка.

— Что?.. А, нет, точно нет, — ответил музыкант с растерянной улыбкой. — В одной игре, «Душе»… Впрочем, неважно. Если говорить про существу, это демиган — то есть, майнаракей, как называют его в учебниках.

— Май-на-ра-кей… — Эммерих попробовал слово на вкус и сунул палаш за один из ремней рюкзака. — Что-то на карпейском что ли?

— Разоритель, — перевела Нина.

— Откуда он вообще у тебя? — странник неожиданно напрягся. — Эта перчатка… Я точно помню, что отнёс её вместе с остальным барахлом к Киперу.

— Вообще без понятия. Её ещё на КПП заметил тот странный клюв, — припомнила девушка и посмотрела на Кегана. — Я всегда думала, что эта штука из мифов или типа того. Без понятия, как она вообще у меня оказалась — в последний раз я видела её тайнике твоего отца.

— У моего отца был тайник? А… Ты про ту стену, понял, — музыкант, задумавшись, кивнул. — Не знаю, откуда он мог у него взяться. Даже в музеях, насколько мне известно, представлены лишь муляжи… До того, как я увидел его принцип работы в действии, я считал, что такое невозможно.

— А в ВАД вы не проходили такое случаем? — спросил у него Эммерих.

— Я бы не сказал. Конечно, мы разбирали сюжеты о чудо-оружии на курсе мифа и мифотворчества… и всё, — с удивлением для себя признался Аматрис. — Самое странное, что я о демиганах знаю больше из компьютерных игр.

— Вот как, — Нойр, вздохнув, осторожно стянула перчатку. — Я рассчитывала, что будет чуть больше конкретики.

— Боюсь разочаровать, но её и на курсе профессора Феннела было бы немного, — сообщил Кеган. — Это действительно полумифическое оружие. Если верить нарративу, его создали очень давно — возможно, ещё до нашей эры, но никто не знает, кто, как и зачем его сотворил.

— Очень… информативно, — кисло заметил Ландони.

— В игре, — уже не так уверенно продолжил музыкант, — демиган пробуждается, отжирая очки здоровья игрового аватара. Здесь же, — его взгляд скользнул по трубкам, — потребовалась кровь.

— Он будто ожил, — подтвердила Нина, — когда на него попала кровь этого гада… а потом иглы потянулись к моей руке.

— В мифах также был сюжет, повествующий о том, что майнаракей требовал в уплату за своё могущество жизненную силу владельца. Полагаю, кровь как раз проходит по обменному курсу — с поправкой на то, что в какой-то момент подойдёт любая кровь.

— А то, что эта штука трансформировалась? Это вообще как? — спросил странник, напряжённо сканируя перчатку. — Нет, ничего…

— В игре, — уже смелее повторил Аматрис, — демиган мог принимать любую форму, на усмотрение игрока — меча или ружья, например, а ещё принимать форму доспеха, но расходуя тем самым ещё больше очков здоровья… Вероятно, в реальности принцип схож, но ограничен не возможностями игрового движка, а… воображением.